Наталия Кузнецова - Волчий клад

В прозрачную озерную воду упал серебристый месяц, встревожил спящую рыбу, и она заплескалась у самого берега, куда бросали тень могучие сосны. Весело ускользая от буйного огня, в высокое небо взлетали золотые искры, а к прохладному аромату леса подмешивался терпкий дымок жаркого костра.

— Супер! Хорошо, прям как в сказке. Ну правда, классно здесь, а?! — вдохнув полной грудью волшебный хвойный воздух, с восторгом воскликнула Катька. — Вы только посмотрите, как красиво вокруг!

Лешка, завороженно глядя на золотисто-красное пламя, молча кивнула, а Ромка выхватил из костра пылающую хворостинку, вытянул губы трубочкой и подул на ее кончик. Хворостинка вспыхнула, как бенгальский огонь, и он торжествующе хмыкнул:

— Ты, Катька, уж который раз об этом трындишь. Лучше скажи спасибо мне. Если бы не я, этого похода вообще бы не было. И ты бы тут не сидела. А мне еще и уговаривать вас пришлось!

— Но я и представить не могла, как прикольно у озера ночью. Ну правда — красота? Супер? — оглядывая присутствующих, завертела головой Катька.

— Согласна. Я давно не испытывала ничего подобного, — охотно откликнулась Маргарита Павловна.

— Супер-супер, — сверкнул белозубой улыбкой Жан-Жак и подмигнул Катьке.

Вообще-то Ромка, Лешка, Катька и Артем собирались на Чистое озеро вчетвером, а взрослые присоединились к ним совершенно случайно. И ребята были этому только рады. Они любили бывать в компании Маргариты Павловны и ее мужа-француза — с этими людьми у них давно наладилась самая настоящая дружба. А еще в тот вечер у костра сидели толстый, сиплый и очень добрый отставной майор милиции Петр Иванович Сапожков и его внук лейтенант полиции Алексей. И деда, и пошедшего по его стопам внука друзья тоже относили к своим лучшим взрослым друзьям. К тому же Алексей был напичкан всякими криминальными историями и охотно ими делился, разумеется, теми из них, что не являлись больше служебной тайной.

Вот и сегодня внук Петра Ивановича не обманул ничьих ожиданий: рассказал много интересного из своих полицейских будней и ответил на кучу разных вопросов. А потом, как это часто бывает, в общем разговоре наступила долгая пауза. Все молча смотрели на рвущийся вверх огонь, и каждый думал о чем-то своем. Пока своими дикими восторгами тишину не нарушила Катька.

И все разом заговорили, засмеялись, стали наливать себе чай, а Ромка бросил в костер обгоревшую хворостинку, обратил к Катьке раскрасневшееся лицо и таинственным голосом прошептал:

— Обещаешь?

Катька на всякий случай отодвинулась и высокомерно сморщила аккуратный короткий носик:

— А чего обещать-то?

— Нет, ты сначала скажи, обещаешь?

— Нет, ты первый скажи, что я должна тебе обещать?

— Нетушки. Пообещай сначала ты.

— Ну, не знаю, — нерешительно протянула девчонка.

Тогда Ромка насупился, сделал вид, что жутко обиделся, и примолк. В Катьке же проснулось жгучее любопытство, и она, заинтригованная, забыв о том, что с Ромкой надо держать ухо востро, потеряла всякую бдительность и торопливо закивала:

— Ну ладно, ладно, обещаю, говори, что хотел.

По правде говоря, Катька надеялась, что Ромка спросит: «Обещаешь молчать?» — а потом доверит ей какую-нибудь невообразимо важную тайну. Он же ткнул в нее пальцем и хитренько усмехнулся.

— Учти, ты пообещала встать завтра утром по первому моему требованию и пойти со мной в лес, сама знаешь зачем.

— А ну тебя! — Катька надулась и больно пихнула Ромку локтем в бок. А он, довольный быстро достигнутым успехом, отодвинулся подальше от костра и движением подбородка указал на Алексея:

— Слушай!

Лейтенант по просьбе деда приступил к очередному рассказу о том, как его отдел целый месяц охотился за опасным убийцей и как им удалось-таки изловить бандита. Когда же Алексей замолчал, Петр Иванович крякнул и с сожалением произнес:

— Да, если бы все преступления раскрывались так же успешно, «висяков» бы не оставалось.

— Работать надо лучше, улики грамотно собирать. Преступник всегда следы оставляет, главное — уметь их найти, — наставительно изрек Ромка.

Алексей потрепал его по плечу и добродушно сказал:

— Конечно, куда нам до тебя. Ты у нас великий сыщик, от твоего внимания ничто не ускользнет.

— Вот именно, — с серьезным видом подтвердил Ромка.

Алексей отошел от костра, и его ироничная улыбка утонула в ночи.

— Мне завтра утром надо быть в Москве, хочу выспаться, — объявил он.

Вслед за внуком отправились по палаткам Петр Иванович и Жан-Жак. Два закадычных друга тоже решили прикорнуть пору часиков перед утренней рыбалкой. Посидев еще немного с ребятами, удалилась и Маргарита Павловна.

Ромка съел печеную картошку, отряхнул от золы руки, поднялся и командирским тоном распорядился:

— Катька, иди и ты ложись, а то не выспишься, а тебе, между прочим, тоже рано вставать.

Катька показала Ромке язык и назло ему не сдвинулась с места. Однако скоро она почувствовала себя третьей лишней и ушла.

Лешка с Артемом остались одни. Они сидели молча, держась за руки, и по-прежнему не сводили с огня глаз. В тишине было слышно, как пыхтит и возится в палатке Ромка и как жикнула молнией своего походного «кокона» Катька.

А костер стал понемногу затухать. Лешка нашла рядом с собой сухую сосновую веточку, кинула ее в золу, иголки вспыхнули, и ветка мигом сгорела.

Скоро кончился весь припасенный хворост, палатки скрылись в темноте сосен, месяц куда-то делся, отчего звезды стали крупнее и ярче, а со стороны леса повеяло прохладой — предвестницей уже скорого утра.

Лешка поежилась, но в палатку идти не хотелось, и Артем вскочил:

— Я вон там видел сухое дерево. Сейчас принесу.

— Пойдем вместе.

Держась за руки, они обошли густые кусты, но сушняка не нашли.

— Где-то тут она была, эта коряга, я хорошо помню, — озираясь кругом, сказал Артем и пошел по тропинке в глубь леса. Лешка отбежала вправо, заглянула за высокий куст и метрах в трех от себя вдруг заметила мерцающий зеленоватый огонек.

— Ой, что это? — тихонько спросила она.

— Не знаю, пойдем посмотрим, — шепотом ответил мальчик.

Стараясь ступать как можно тише и не трещать ветками, Лешка с Артемом прокрались на маленькую полянку. Артем всмотрелся в таинственный предмет и рассмеялся:

— Это же светится гнилой пень!

— Правда? Чудо какое! Я раньше никогда такого не видела. — Лешка присела на корточки над трухлявым пнем, мимо которого не раз пробегала днем, не подозревая даже, в какого сияющего красавца он превращается ночью.

— Наверное, из-за таких вот лесных чудес люди и напридумывали себе всяких мифов о леших и кикиморах, когда еще не знали о светящихся бактериях, — сказал Артем.