Мадлен Л'Энгл - Трещина во времени

Без предупреждения, мгновенно на нее навалилась такая тяжесть, будто ее расплющило под валом парового катка. Это оказалось намного хуже, чем утрата всех ощущений. Там, где-то в ничто, ей не требовалось дышать. Но теперь ее легкие жгло от удушья, однако давление было так сильно, что она никак не могла вдохнуть воздух. И это совершенно не походило на удушье, испытанное в разреженной атмосфере над горами, где их спасли чудесные цветы, прижатые к лицу. Она попыталась вдохнуть, но разве плоская бумажная кукла умеет дышать? Она, кажется, попыталась думать, но мозг, такой же плоский, как и все остальное, не в состоянии был выполнять свою работу, точно так же, как и легкие. Похоже, мысли выжали из нее вместе со всем остальным. Ее сердце попыталось биться: это было какое-то судорожное подергивание из стороны в сторону, но расшириться ему так и не удалось.

Потом она вроде как услышала голос — не то чтобы голос, скорее просто слова, плоско возникающие в ее мозгу, как буквы на бумаге:

— Ой-ей-ей! Нам нельзя задерживаться на этой планете! Это же двухмерная планета, и дети на ней погибнут!

И снова ее рывком утянуло в ничто, показавшееся просто чудесным избавлением. Она уже не расстраивалась оттого, что не может ощущать руку Кельвина, что она не может видеть или чувствовать, или вообще как-то быть. Избавление от невозможного давления — вот в чем она нуждалась сейчас больше всего.

Наконец по рукам и ногам опять побежали мурашки. Она ощутила, как крепко держит ее руку Кельвин. Ее сердце билось ровно и сильно, по жилам струилась горячая кровь. Что бы с ними ни случилось, какая бы ошибка ни была допущена, сейчас ее исправили. Кажется, она даже услышала, как заговорил Чарльз Уоллес, такими округлыми и звучными словами, какой и должна быть человеческая речь:

— Ну вы даете, миссис Которая! Вы же нас чуть не убили!

На этот раз ее извлечение из пятого измерения прошло как внезапный, болезненный рывок. И вот она уже была тут как тут: и Кельвин стоял рядом, намертво вцепившись в ее руку, и Чарльз Уоллес впереди, с рассерженным видом. Миссис Что-такое, миссис Кто и миссис Которую видно не было, но девочка не сомневалась, что они тоже где-то здесь: она очень ясно ощущала их присутствие.

— Де-ети, прости-и-ите меня, — пришли слова миссис Которой.

— Чарльз, милый, успокойся, — на этот раз миссис Что-такое приняла облик не того чудесного создания, которое они видели в последний раз, но знакомый вид старушки в невероятном диком наряде из накидок и шалей, заодно с засаленным пальто и уродливой шляпой. — Ты же должен понимать, как трудно ей каждый раз материализоваться! Если бы не твое физическое тело, ты бы и сам понимал, какой ограниченной является ваша протоплазма!

— Простите меня, — снова послышался голос миссис Которой, и на этот раз в нем ясно послышался смех.

— И нечего тут смеяться! — и Чарльз Уоллес совсем по-детски притопнул ногой.

Сверкнули в воздухе очки миссис Кто, и вот уже она сама медленно проявилась за спиной у детей.

— We are such stuff as dreams are made on , — широко улыбнулась она. — Просперо из «Бури» Шекспира. «Из такого же мы материала созданы, как сны». Обожаю эту пьесу.

— Вы ведь не нарочно это сделали? — все еще не унимался Чарльз.

— Ох, деточка, конечно, нет! — быстро ответила миссис Что-такое. — И это вполне понятная ошибка. Для миссис Которой невероятно трудно мыслить категориями материального тела! Она никогда не причинила бы вам вреда нарочно, и ты отлично это знаешь! А это довольно милая маленькая планетка и к тому же такая смешная от того, что плоская! Мы всегда с удовольствием туда заглядываем!

— Ну, а сейчас мы где? — строго осведомился Чарльз Уоллес. — И зачем нас сюда доставили?

— Мы в поясе Ориона. У нас тут живет друг, и мы хотим, чтобы вы взглянули на свою родную планету.

— А когда мы вернемся домой? — вдруг всполошилась Мэг. — Что будет с нашей мамой? И с близнецами? Они же с ума сойдут, когда узнают, что мы исчезли! И если мы не вернемся домой к ночи… хотя мама уже и так наверняка места себе не находит. Она с близнецами и Фортом будет искать и искать нас без конца, а как они найдут, если нас там нет и в помине?

— Ох, деточка, ты только не беспокойся! — беспечно ответила ей миссис Что-такое. — Мы позаботились обо всем еще перед отправлением! Твоя мама и так слишком переживает из-за всех неприятностей с тобой и с Чарльзом, да вдобавок из-за вашего папы! Мы вовсе не собирались ее пугать! Мы просто использовали трещину во времени так же, как трещину в пространстве! Это совсем легко сделать, если, конечно, знаешь, как.

— Что это значит? — не поверила ей Мэг. — Ну, пожалуйста, миссис Что-такое, от этого всего у меня голова кругом!

— Просто успокойся и не тревожься из-за тех вещей, о которых позаботились без тебя! — сказала миссис Что-такое. — Мы создали такой маленький аккуратненький тессер во времени. И если все вообще не пойдет прахом, вы вернетесь домой за пять минут до того, как исчезли, так что у вас будет время прийти в себя. И никто даже не подумает о том, что вы куда-то исчезали, хотя, конечно, вы непременно расскажете обо всем вашей маме! Она такая душка! Ну, а если все пойдет прахом, то поверь, вернетесь вы или нет, уже не будет иметь значения!

— Зачем ты их пугаешь? — вмешалась миссис Которая. — Ты не утратила веру?

— Ох, что ты! Конечно, я верю!

Хотя сама Мэг почувствовала, как предательски дрогнул ее голос.

— Надеюсь, что эта планета достаточно симпатичная, — подал голос Кельвин. — Здесь никогда не бывает ясной погоды?

Мэг только теперь додумалась осмотреться: шок от удушья на двухмерной планете был так силен, что она не обратила внимания на окружающее. А может, это и не было удивительно, потому что единственное, что можно было сказать об окружающем: оно оказалось неразличимым. Они вроде бы стояли на какой-то плоской поверхности, не поддающейся описанию. Их окружал какой-то тусклый серый воздух. Его нельзя было назвать туманом, однако Мэг ничего сквозь него не видела. Зона видимости была ограничена приятно плотными силуэтами Кельвина и Чарльза Уоллеса, невероятными фигурами миссис Что-такое и миссис Кто и пульсирующим сиянием на месте миссис Которой.

— Идемте, детки, — позвала миссис Что-такое. — Тут недалеко, но идти надо. Я должна позаботиться о пользе от небольшой прогулки.

Пока они продвигались в этой странной серости, Мэг показалось, что она вроде бы заметила по сторонам какие-то камни, но ни малейших следов растительности, только голый камень у них под ногами.

Наконец перед ними возник неясный силуэт, похожий на огромный утес. Приблизившись к нему, Мэг увидела отверстие: вход в темную глубокую пещеру.

— Нам что, надо туда? — испуганно спросила она.