Ирина Андреева - Проклятие чернокнижника

Наконец, когда Манюня с бабой Маней загнали его в кровать и велели спать мертвым сном до утра, в нашей комнате воцарился покой.

Мы с Никитиной улеглись спать вдвоем на большой кровати. Одной из нас было предложено спать на раскладушке, но мы решили, что вполне уместимся и так.

Не то от пережитого шока, не то еще отчего на душе у меня было как-то неспокойно. Мне казалось, что сегодня ночью обязательно случится что-то плохое, что к нам вломятся грабители, или начнется пожар, или кому-то станет плохо, а в этой деревне, да еще ночью, мы не сумеем найти помощь. Потом мои страхи стали приобретать какой-то мистический оттенок. Во всем доме вроде бы царила полная тишина, но мне то и дело слышалось, как тихонько поскрипывают половицы. Будто бы кто-то то и дело подкрадывается к двери нашей комнаты, постоит за ней немного, чего-то подождет и отойдет обратно. Потом мне показалось, что кто-то постукивает по окну. Я начала убеждать себя, что от порывов ветра в саду чуть покачиваются яблони и задевают стекло ветками. Но все же, опасаясь, что кто-то чужой ходит-бродит по саду бабы Антонины, я приподнялась на локтях и стала вглядываться в густой сумрак ночи. Темнота, темнота, ничего, и вдруг к стеклу вплотную прижалось чье-то белое-белое лицо и уставилось на меня застывшим взглядом!

Я узнала его. Это было лицо покойника. Когда-то мне приснился сон, что по длинному мрачному коридору подземелья меня несет на руках мертвец. Он выбрал меня в невесты и хочет унести к себе в гроб. И сейчас в комнату глядело его лицо! Караул! Как же это? Что же это?

Мое сердце бешено заколотилось. В страхе я зажмурилась, лишь бы не видеть этих остекленевших глаз.

– Ира, Ир, ты чего? – услышала я голос Машки.

Заставив себя разлепить глаза, я увидела, что за окном темно, в саду тихонько шелестит листва на деревьях, а никокого мертвеца и в помине нет.

– Ух, значит, это был сон, – выдохнула я.

– Почему ты спишь в таком странном положение – на локтях? – удивилась Манюня и завалилась обратно на подушку.

– Маш, а тебе не кажется, что в этом доме сейчас не все спокойно? – попробовала я поделиться своими страхами.

– Что? Данька собирается что-то отчебучить? – встрепенулась Мария. – Но он вроде уже задрых.

– Да я не про него. Знаешь, – и я начала шептать Маше про загадочные скрипы, постукивание по окну и покойника.

– Ира, у тебя стресс от этой змеи, – махнула рукой Никитина. – Успокойся, лично я не слышу ни скрипов, ни шорохов. А по поводу сна… знаешь, мне вот тоже вчера снился такой странный сон. Как будто бы мы втроем – я, ты и Светка – стоим все в одной комнате и как будто к полу прилипли, что ли. Даже не знаю, как сказать, я во сне не могла пошевелиться, мои руки, ноги, все тело застыло, и мне было очень страшно. Но это же совершенно не означает, что в скором времени меня хватит паралич, – рассказывала Машка, но я почти не слышала ее. Меня заинтересовало другое.

– Маш, что-то шуршит, – схватила я подругу за руку.

– Ой, давай поищем у бабули валерьяночку.

– Да ты прислушайся, что-то шуршит вот там, – и я указала рукой на тумбочку рядом с кроватью Даниила.

Мария замерла, и мы ясно услышали доносившийся из тумбочки шорох.

– Надо посмотреть, что там, – прошептала Маша. – Иди глянь, – кивнула она мне.

– Почему я? Шуршание, между прочим, рядом с кроватью твоего брательника, поэтому если там действительно есть что-то страшное, то логичней именно тебе его спасать от опасности. Ну, ты же всегда так переживаешь за своего единственного брата, – напомнила я.

– Хорошо, – процедила Маша сквозь зубы, сползла с кровати и на цыпочках направилась к тумбочке. Она осторожно приподняла сваленную в кучу одежду Даниила и в тот же миг завопила и шарахнулась в сторону. – А! А-а-а! Что это! – кричала Машка, размахивая руками, словно от кого-то отбиваясь.

С кровати вскочил Даниил и подбежал к Манюне. Все-таки он хороший – не раздумывая бросился на помощь сестре!

– Что это? Что на меня прыгает? – кричала Маша.

– Мах, ну, че ты в самом деле разоралась! – услышала я возмущенный голос Даньки. – Это же всего лишь лягушка обыкновенная! Я ее у озера поймал сегодня, пусть здесь живет. Должны же у бабы Тони быть домашние животные, а то скучно как-то! Я ее, между прочим, Фрогуней назвал. Знаешь, что такое «фрог» по-английски?

– Да-ни-и-ил! Немедленно убери из дома эту гадость!

Ближайший час мы с Машкой потратили на то, чтобы заставить ее брата изловить это зеленое скользкое животное и выставить лягушку из дому. Даня кричал, что у нас нет сердца, что мы вынуждаем его выбросить на улицу беззащитное маленькое существо прямо посреди темной и страшной ночи, но мы были непоколебимы. Кстати, ни одна из бабушек так и не проснулась, их сон был крепок и глубок, несмотря на наши громкие споры. Наверное, это влияние свежего воздуха.

Утром солнце светило так обжигающе ярко, что не пойти купаться на озеро было просто преступлением. Мы с Машей намеревались выскочить из дома сразу после завтрака, но бабули сперва взяли с нас честное слово, что мы не войдем в воду глубже чем по колено, причем по колено десятилетнего Данилки. Бабушки считали, что если мы продвинимся хоть чуть-чуть дальше, то непременно захлебнемся и утонем.

Впрочем, Данилка, выйдя из дома, сразу же умотал в противоположную от озера сторону. И это вполне нас устраивало, так как теперь мы с Манюней теряли ориентир, где же у Даньки заканчиваются колени, и могли купаться в свое удовольствие.

К тому же с уходом Машкиного брата появилась надежда, что купание пройдет благополучно, так как от этого ребенка можно ждать любых неприятностей. А вдруг ему бы взбрело в голову нас утопить? Хотя нет, на это он еще не способен. Но другие милые, забавные игры – типа «догони меня, галька», «закопай в песок сестру и забудь где», «нырни и не выныривай», «поцелуй лягушку» – ему вполне по душе.

Искупавшись в теплой прозрачной воде, мы с Машкой блаженно растянулись на песочке на берегу озера. Немного полежав и поболтав о всякой ерунде, мы решили, что можно совместить приятное с полезным, то есть попытаться узнать следующие семь слов.

Мы расстелили карту-покрывало, которая до этого мирно лежала в сумке, и Машка торжественно прочла магические стихи.

– Ну и где перо? – поинтересовалась я, когда мы без толку простояли минут пять. – Или оно появляется только в том случае, если прочесть текст дважды?

Маша растерянно пожала плечами.

– Может быть, просто мало времени прошло? – предположила она. – Это заклинание с замедленным эффектом. Ага, надо подождать еще. Давай так, если знак не появится… э-э… минут через двадцать, то я прочту заклинание еще раз.

Мы растянулись на покрывале и стали ждать. Не знаю, как Машке, а мне это занятие очень нравилось. Такая чудесная погода, такой чудесный день, такое чудесное ласковое солнце, такой чудесный лес, озеро, лодочка, которую кто-то поставил в кустах! Чем больше я поглядывала в сторону этой лодочки, тем больше мне хотелось на ней покататься. Ее бортики, выкрашенные желтой краской, расписанные причудливым узором в виде переплетающихся ветвей, словно говорили: «Сядь в меня, я так сладко буду качать тебя на волнах, ни одна другая лодка не плавает так, как я!»