Дэвид Уолльямс - Большой побег дедушки

– В самом деле? – спросил папа, тоже уже окончательно попавшись на удочку.

– О да. Там очень трудно получить место, – ответил преподобный Хрякк.

– Значит, и вопросов никаких, – встрял Джек. – Он никуда не поедет.

Однако викарий продолжал, даже не переведя дух:

– На счастье, я знаком с попечительницей, которая управляет этим заведением – и очень хорошо управляет. Прелестная женщина, мисс Свин, и крайне привлекательная. Уверен, вы сами со мной согласитесь, когда с ней познакомитесь. Если хотите, я бы мог ее спросить, нельзя ли поместить туда вашего милого дедулю в обход очереди.

– Как мило с вашей стороны, мистер викарий, – расплылась в улыбке мама.

– А как это место называется? – спросил папа.

– «Сумеречные башни», – ответил преподобный Хрякк. – Совсем недалеко отсюда. Я бы мог прямо сейчас позвонить и попросить кого-нибудь из моих ребяток прямо сейчас же его туда и отвезти, если хотите, конечно…

Викарий показал на группку дюжих могильщиков.

– Это избавило бы нас от лишних хлопот, – согласилась мама.

– НЕТ! – запротестовал Джек.

Папа попытался вывести семью на компромисс:

– Что ж, викарий, спасибо большое, мы подумаем.

– Не будем мы думать! – возразил Джек. – Ни в какое заведение дедушка не отправится! НИКОГДА!

После этого папа потихоньку начал подталкивать жену и сына к машине, где терпеливо ждал дедушка.

Но когда родители Джека уже оказались вне зоны слышимости, викарий обернулся к плетущемуся позади всех мальчику и прошипел:

– Еще посмотрим, молодой человек…

Домой они вернулись уже почти на рассвете. Джек сумел уговорить родителей, что дедушке лучше провести остаток ночи с семьей, а не возвращаться одному в свою квартирку.

Дедушке мальчик изложил это в таких терминах:

– Поскольку в том районе проходит вражеская разведывательная операция, главный маршал авиации приказал вам сменить казарму.

Очень скоро дедушка уже крепко спал на нижней кровати в спальне мальчика – и храпел на всю страну.

ХРРРрррррр!

Хрррр! ХРРРРРРР!

Усы у него раздувались при каждом выдохе.

Джеку не спалось: после ночных приключений сердце колотилось в груди как бешеное. Мальчик тихонько сполз с верхней койки. Как оно обычно и бывало в подобных случаях, снизу доносился приглушенный гул голосов. Джеку хотелось послушать, о чем говорят родители. Он с привычной осторожностью приоткрыл дверь спальни так, что она даже не скрипнула, и уселся на ковре на верхней ступеньке, просунув ухо между прутьями перил.

– Мистер викарий совершенно прав, – говорила мама. – Дом престарелых для него – самое подходящее место.

– Барбара, я все-таки не уверен, – возразил папа. – Дедушке это не понравится.

– Разве ты не слышал этого превосходного джентльмена? Помнишь, что мистер викарий сказал про «Сумеречные башни»?

– Что это настоящий Диснейленд для стариков.

– Вот именно! Ну, то есть, конечно, не думаю, что там повсюду горки, паровозики и актеры, выряженные гигантскими мышами, но звучит-то как хорошо!

– Но…

– Викарий – слуга церкви! Он врать не станет! – отрезала мама.

– Может, все и правда так, как он говорит. Но дедушка всегда был вольной птицей.

– Да! – отозвалась мама с триумфальными нотками в голосе. – Настолько вольной, что взобрался посреди ночи на церковную крышу!

На миг воцарилось молчание. На это папе крыть было нечем.

– Послушай, Барри, ну что нам еще делать? – продолжила мама. – Старикан становится сам для себя опасен. Он ведь чуть не свалился с крыши и не разбился насмерть!

– Да знаю, знаю… – пробормотал папа.

– И?

– Может, так и правда лучше…

– Значит, договорились. Завтра же отвезем его в «Сумеречные башни».

Джек слушал их разговор с замиранием сердца. По щеке у него ползла слеза.

На следующее утро за завтраком дедушка вел себя как ни в чем не бывало. Сидел за кухонным столом, налегая на яичницу с беконом, и видно было: он ровным счетом ничего не помнит о драматических событиях минувшей ночи.

– Еще хлеба! И пошевеливайся, девочка. Давай-давай, нарезай! – командовал он.

Маме не нравилось, когда с ней обращаются как с официанткой. Она взглядом призвала мужа сделать что-нибудь, но папа притворился, будто читает газету.

На стол шлепнулись два ломтя белого хлеба. Не теряя ни секунды, дедушка принялся сгребать с тарелки жир.

– В следующий раз, – объявил он, расправляясь с хлебом, – я буду тосты, понятно, девочка?

– Ах, в самом деле? – саркастически переспросила мама.

Джек не удержался от улыбки, хотя и попытался ее скрыть.

– Вниз через люк! – провозгласил дедушка, отглотнув чая. Он всегда так говорил, когда что-нибудь пил.

– Мам, пап, я тут подумал, – начал мальчик. – Раз уж я так поздно вчера лег, лучше мне сегодня в школу не ходить.

– Что? – встрепенулась мама.

– Ну да. Останусь тут, пригляжу за дедушкой. Собственно говоря, я, наверное, вполне могу всю неделю пропустить.

Джек не слишком-то любил школу. Ему как раз исполнилось двенадцать, так что его перевели в среднюю школу. И он еще не обзавелся там друзьями.

Его одноклассников, похоже, интересовали только самые новые поп-исполнители да глупые игрушки. Поскольку на дворе стоял 1983 год, многие школьники на уроках потихоньку крутили под партами кубик Рубика. Джек не нашел никого, совсем никого, кто бы увлекался моделями самолетов. В первый же день какие-то ребята постарше высмеяли его за то, что он вообще заикнулся о моделях. Так Джек научился держать язык за зубами.

– Нет уж, молодой человек, сегодня ты пойдешь в школу! – Мама всегда называла сына «молодой человек», когда сердилась. – Барри, ну хоть ты ему скажи!

Папа выглянул из-за газеты.

– Ну, вчера легли и правда поздновато…

– БАРРИ!

Папа резко передумал спорить с женой и сменил курс:

– Но, разумеется, школу пропускать нельзя. И в будущем, будь любезен, слушайся маму беспрекословно. – И добавил уныло: – Вот как я.

Мама не слишком ласково пихнула его в плечо. Явно было, что она хочет, чтобы он сообщил об их важном решении насчет дедушки.

Но поскольку папа отреагировал не сразу, она пихнула его еще раз, да так сильно, что он охнул.

– Бар-ри, – пророкотала она. Мама всегда растягивала папино имя, когда хотела заставить его что-то сделать.