Регина Буйновская - Новые Ряженки Тайна старика Зуича

– Ежели с утра хороший надой, то достаточно. Но ведь мне одному много и не нужно.

– Так теперь же нас двое! И доиться Лукерья должна тоже вдвое больше. Я очень люблю молоко и сметану, – Тимоха тёрся возле ног Зуича.

– Лукерью доить нельзя…

– Почему? – не дал договорить удивлённый Тимоха. – Любую козу, если она не козёл, можно доить!

– Лукерья Филипповна не коза, – рассмеялся дед Зуич, – хотя иногда и «бодается»… – добавил он уже сам себе.

– Кто же она тогда, если бодается? – Тимка вновь вскочил на задние лапы.

– Это я так сказал. Лукерья Филипповна – хозяйка двух коз. Одна из них даёт молоко, а я покупаю его у Лукерьи.

– Ах, вот оно что!

– Я скоро приду. Из дома не выходи, дверь никому не открывай! – взяв с полки глиняный кувшин, Зуич вышел во двор, плотно закрыв за собой дверь.

– Не дай им себя забодать! – выкрикнул вслед Зуичу Тимоха, но тот его уже не слышал.

– Йо-хо-о-о! Какой всё же я везунчик! – радостный Тимоха запрыгнул на лавку, потом на стол, затем на занавеску, качнулся на ней пару раз, спрыгнув в любимое кресло качалку Зуича.

Раскачивая его до предела, он вознамерился запрыгнуть с него прямо на печку, но кресло раскачалось так сильно, что Тимка пролетел мимо лежанки, и стукнувшись об стенку печной трубы, сполз на пол. Стряхнув с себя остатки «прыти», он важно зашагал к большому комоду с зеркалом. Запрыгнув на него, он гордо оглядел себя в зеркале со всех сторон, подняв пушистый хвост.

– Да! Я – везунчик! Вне всякого сомнения! – произнёс Тимка, довольный собой и запел, приплясывая:

Я везунчик, везунчик я!

Я и Зуич теперь семья!

Вот теперь мы с ним вдвоём

Так прекрасно заживём!

На рыбалку станем ходить

Рыбку мне будем ловить!

Я наведу порядок тут,

Ну, а мыши – подождут!

У меня есть новый дом!

И теперь хозяин в нём

Зуич и, конечно, я –

Мы теперь одна семья!

Новые Ряженки!

Лучше, чем Васютики!

Возле леса у реки.

Новые Ряженки!

Он тут же вспомнил Борьку, мальчика лет одиннадцати, у которого жил, свою подругу корову Марту и то, как трусливо сбежал от них. Тимка любил и Борьку, и Марту, но ему страшно было возвращаться назад, тем более после того, что там случилось.

Тимоха ещё раз посмотрелся в зеркало. Довольный началом новой жизни, он спрыгнул с комода и побежал осматривать своё новое жилище.

Глава 2

СТАРИК ЗУИЧ

Старика Зуича всегда привлекали места с первозданной природой, свежий воздух и, конечно же, водоём – река или озеро, где он мог бы ловить рыбу. Рыбалка – это одно из его любимых занятий.

И вот, после многолетних поисков такого места, – ведь найти его с каждым годом становилось всё труднее и труднее из-за жадности и алчности людей, – он его, всё-таки, нашёл.

Места тут очень красивые. Природа радует глаз. По весне весело щебечут птицы, а верхушки деревьев треплет свежий ветер. Лес за деревней густой, с редкими тропинками, и старик Зуич всегда любил подолгу по нему бродить, слушая журчание ручья, щебетание птиц, постукивание дятла, считая, сколько раз прокукует кукушка. Он постоянно задавал себе вопрос: интересно, какие звери проживают в нём, много ли их, доведётся ли ему кого-нибудь встретить, кроме белок и зайцев?

Летом в лесу очень много грибов и ягод. Уже с середины весны и до поздней осени старик Зуич ходит в лес со своей большой корзиной, собирает грибы, ягоды и лекарственные травы. Собирает он их в большом количестве – чтобы и летом насытиться, и запастись до следующего урожая.

Грибы он маринует и засушивает на зиму, а ягоды замораживает, варит варенье, джемы и компот. Травы у него сушатся разные – от всяких болезней, случись что. Уж в этом Зуич очень хорошо разбирается.

С наступлением зимних морозов лес становится сказочным. Ажурные деревья стоят как зачарованные, сосны и ели одеваются в снежные шапки и шубки, и только озорные белки играют в догонялки, нарушая эту сказочную тишину. В это время года Зуич любит прогуливаться по скрипящей от мороза заснеженной тропинке и подкармливать синичек да снегирей, свиристелей да соек. Прилетали даже клёст, щегол и королёк.

«Надо непременно сделать несколько кормушек для птиц», – думал он.

Никто не знал, откуда и когда старик Зуич появился в Новых Ряженках – его дом был построен первым. Но все считают его мудрым старцем (хотя для старца он довольно молод) с острым чувством юмора, способным дать дельный совет, если потребуется.

«Вот, решил жить в покое и просветлении вдали от городской суеты и мест скопления людей, возле девственной природы», – рассказывал он тем, кто слишком интересовался его жизнью. Лишь только он один знал истинную причину поселения в Новых Ряженках, которую от всех скрывал.

Старик Зуич был скорее жилистым, нежели худощавым, роста выше среднего, примерно шесть футов и один дюйм, то есть около ста восьмидесяти шести сантиметров. Движения его были уверенные и чёткие. Его борода с лёгкой проседью наполовину прикрывала шею, помогая время от времени прятать в ней улыбку, когда он понимал, что общается с человеком недоразвитым, но хвастливым и уверенным в своей изрекаемой глупости. Из-за седины в бороде и на висках он называл себя «дед Зуич» вместо «Зуич». Это подчёркивало его солидность и мудрость. Никто с уверенностью не мог определить его возраст. На первый взгляд всё в Зуиче казалось понятным. Но, вот глаза…

От живого взгляда его серо-голубых глаз исходило тепло, согревающее и вселяющее уверенность. Но иногда он был настолько холодным, колючим и пронзительным, что от него мурашки бежали по спине, и не оставалось сомнений, что тебя полностью «просканировали» и прочли все твои мысли – правдивые и не только.

Когда соседи приходили к Зуичу за советами, он очень радовался тому, что дома всего два. Но за советами приходили так часто, что казалось, Новые Ряженки – это большая деревня, а не живописное местечко с тремя домами.

По соседству с Зуичем проживали: Лукерья Филипповна – в доме к нему поближе, и баба Зина – в доме, который подальше. Время от времени они захаживали к Зуичу, как правило, со своей родственницей или родственником. А бывало, что и несколько человек сразу ожидало на его веранде совета да помощи Зуича.

Кто они и кем приходятся Лукерье Филипповне и бабе Зине, Зуич не знал. Однако он недоумевал, как столько людей может разместиться в этих двух домах. И только спустя какое-то время ему стало известно, что они – дальние родственники его соседок, живущие в других деревнях.

Стоило только Лукерье Филипповне встретить старика Зуича где-либо на улице, на ярмарке или возле церкви – она тут же начинала заигрывать да кокетничать, а в конце своего «представления» всегда норовила его шуткой огорошить, но не всегда понимала, что для этого остроумие нужно, а не глупость несусветная.