Татьяна Колфилд - Верить в Рождественское чудо

Кэтрин меня застала, когда я со злостью прыгал на стенку.

– Ах, Томат! – покачала она головой огорченно. – Ну зачем ты это сделал? – она подняла рамку и к счастью та не разбилась.

Я отчаянно залаял, пытаясь сказать, что это не я. Это все кот! Он! А теперь сидит с довольной мордой и нагло ухмыляется.

Кэтрин укоризненно смотрела на меня и прочитала мне поучительную лекцию. Я обиженный, с понурой головой, отправился на свой лежак.

Я никого не хотел видеть, а тем более несносного кота.

Кэтрин вышла из комнаты, и кот спрыгнул на пол. Я и ухом не вёл. Вернее ухом не вел, а глазами следил за его движениями.

Кот важно прошествовал мимо меня и вдруг остановился. Мне уже начинало не нравится это. Он опять что – то задумал?

Кот мяукнув, пошёл дальше.

Что он сказал? Я не понимаю кошачьего языка!

С этого момента, как я съел кошачью еду, а он подставил меня, у нас началась вражда открытая. Я заходил на кухню по утрам и если там был он, то я начинал лаять, предупреждая, что хочу его покусать. Кот выпускал когти и начинал шипеть. Кэтрин нас разъединяла.

Если бы не старушка, я бы давно проучил кота.

Нам приходилось несладко друг с другом, но больше всего страдала наша хозяйка. Она печально вздыхала и я видел разочарование во взгляде, когда она смотрела на нас. Я не хотел её расстраивать, но поделать ничего не мог. Мне нужно было укусить его один разок за хвост.

Кот начал мстить мне более изощрено.

Он метил территорию возле моего лежака а Кэтрин думала, что это я. Я приходил в негодование и ещё больше не любил кота.

Кот не перестал ходить в лоток, поэтому хозяйка не могла подумать, что это он. А у меня лотка не было!

Один раз я практически достал его и в моих зубах остался клок шерсти. Кот мяукнув от обиды не спускался с полки два дня. Кэтрин уговаривала его слезть, прыгая перед ним и даже сама пыталась достать. Но Грэмли просто боялся слезть, ведь внизу его поджидал я.

Кэтрин не говорила напрямую, но я понял по её настроению, что винила она в этом меня и однажды я это узнал.

Когда пришла Анжелика, то хозяйка делилась с ней о нашей вражде. Анжелика уверяла старушку, что я хороший добрый пес. Но ведь я таким и был! Это правда.

А Кэтрин не знала, что со мной делать. И ещё она пожаловалась Анжелике на сердце.

Я обеспокоился этим, и весь день пролежал грустный, не замечая наглой морды кота.

А однажды вечером, Кэтрин сидя в кресле, вдруг схватилась руками за тело и слабо застонала. Я подскочил к ней и заскулил. Грэмли сидел наверху на полке и ему похоже было все равно. Вот, бесчувственный чурбан! Я сел возле ног Кэтрин и преданно заглядывал ей в глаза. Скоро ей стало лучше и она смогла погладить меня по голове. Но мои тревоги крепились день ото дня. Особенно, когда я видел, как Кэтрин хваталась руками за тело, я так подозреваю, что у нее болело сердце и ей нужно было прилечь. Это стало происходить часто. На кухне, на прогулке, лёжа, сидя. Я всегда был с ней рядом и жалел хозяйку. Мне действительно было её жаль и я ластился к ней, как щенок. Терся носом об лицо и обнимал по – собачьи. Думаю, что Кэтрин трогали такие моменты и это нас сближало. Мне стало не Грэмли и мы прекратили открыто враждовать. Видимо в нем проснулась наконец – то совесть и он стал спускаться, чтобы посидеть у Кэтрин на руках. Тогда я уступал ему, ради хозяйки и на время удалялся.

Боли хозяйки не проходили и однажды её забрали врачи. Мы с Грэмли остались одни. Когда Кэтрин погрузили на каталку и вывезли из дома, я кинулся за ней. Я должен был быть с ней рядом, но путь мне преградил врач и загнал в дом. Я скулил и выл, когда закрылась дверь и я почувствовал тоску.

Грэмли и раньше слышал, как я скулил и гавкал, но в этот раз, я вложил всю боль, страх и одиночество в свой лай. Я прождал всю ночь, ожидая, что Кэтрин зайдёт в дом, хотя бы под утро. Но её все не было и не было.

Мне не хотелось есть, Грэмли тоже. Поэтому корм остался цел.

Я запрыгнул в кресло, принюхиваясь к запаху Кэтрин и зажмурил глаза. Как же мне её не хватало! Видимо я заснул и мне приснился сон, как я бегу по полянке, которая сменяется бесконечной дорогой. Дорога вдруг стала тарахтеть, как трактор и я куда – то полетел. Куда ? – не знаю. Я проснулся, но звук трактора не исчез, а был возле меня. К тому же мне было так тепло и мягко…Я скосил глаза и увидел светлую шубку кота. Он, уютно устроившись в моем кольце – спал. Спал так беззаботно и в наглую. Тогда это был не трактор, а мурлыкание Грэмли. Кстати, он был горячий и мне передавался этот жар.

Я испытал смешанные чувства. Что мне делать? Зарычать на него? – не хотелось. Продолжить дальше спать, в обнимку с котом, мне казалось неправильным. Я его не любил, и мечтал до него добраться. Я жил с ним два месяца и не мог поймать, а тут он сам ко мне пришел и лег в кольцо.

Я чувствовал себя обескураженно. Пока я размышлял над этим, кот зашевелился и проснулся. Я моргая глазами, смотрел на него, а он лишь обвел меня мутным взором и дальше заснул.

Я понял! Я понял в чем дело.

Кот переживал и чувствовал одиночество. Ему было одиноко, как и мне, только он не показывал своих чувств. Но получается, ему было хуже, чем мне? Пришёл то он ко мне…

Получалось, что так!

Единственное что нас с Грэмли объединяло – это Кэтрин, ну и ещё вражда. Нам нужна поддержка друг друга, чтобы пережить эти дни без неё.

Я не стал трогать Грэмли и закрыл глаза. Потом открыл и опять закрыл. Так я повторял раз тридцать. Мне до сих пор не верилось, что он лежит рядом и я проверял, не исчез ли он?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.