Рафал Косик - Феликс, Нэт и Ника и теоретически возможная катастрофа

– Мы сможем прокрасться вдоль стены?

– Вряд ли. Он увидит нас. Но… – Он снова задумался. – У вас есть фольга?

– Ну, естественно, чувак, – сказал с преувеличенной иронией Нэт. – Пять рулонов. Постоянно с собой ношу, на случай, вдруг ты спросишь.

– У тебя есть шоколадка, – Ника посмотрела на Феликса.

– Ну, естественно, – произнес Нэт. – Она постоянно лежит в твоем рюкзаке на случай, если вдруг наступит очередной ледниковой период и тебе придется долго добираться домой.

Феликс пропустил эту шутку мимо ушей. Он вытащил из рюкзака плитку потрескавшегося, покрытого белым налетом шоколада и снял верхний слой упаковки. Критическим взглядом осмотрел потертую алюминиевую фольгу и угостил шоколадом друзей. Они молча жевали старую шоколадку, потом Феликс стряхнул крошки и сформировал из фольги что-то, похожее на…

– Что это? – Нэт поднял брови. – Огнеупорный плащ для хомяка-пожарника?

– Не в этот раз. Это экран для инфракрасных лучей, – объяснил Феликс. Нэт и Ника вопросительно смотрели на него, поэтому он продолжил объяснять: – Сенсор сигнализации работает в инфракрасном свете. Помните последний урок физики? – Они неуверенно кивнули. – Когда я конструировал искусственного пса, то использовал инфракрасные сенсоры, чтобы он не натыкался на стены и отличал людей от мебели. Я знаю, как это работает. Если такой сенсор закрыть алюминиевой фольгой, то она будет работать как зеркало. Сенсор будет смотреть сам на себя, а мы войдем и сможем свободно передвигаться по комнате.

– Ну ты и голова… А ты в этом уверен?

– Нет, это теория, – честно ответил Феликс. – Я только что придумал. Но мы всегда можем вернуться домой и просто ждать решения педагогического совета.

– Ладно, – кивнул Нэт. – Укутывай этот сенсор!

Феликс забрался ему на плечи, и вдвоем они стали балансировать у дверей учительской, как цирковая труппа. Феликс с помощью изогнутого куска провода пытался повесить алюминиевый «плащ» на датчик, одновременно не давая ему себя заметить. Ника держала эндоскоп и показывала Феликсу экран, чтобы тот видел, что делает. Со стороны это выглядело довольно забавным, но, к счастью, не было никого, кто мог бы за ними наблюдать. Через две минуты эквилибристики фольга повисла на датчике. Феликс спрыгнул на пол, а Нэт с облегчением перевел дыхание и помассировал плечи.

– Слишком много пряников бабушки Люси, – буркнул он.

– Сладости у меня только по субботам, – констатировал Феликс и зашел в учительскую.

Сигнализация не сработала.

– И что? – удивился Нэт. – И все? Этого хватит? Фольга от старой шоколадки блокирует новейшую сигнализацию?

– Как видишь, – Феликс развел руками и улыбнулся. – Кто-то из вас когда-то был в учительской? – Друзья покачала головами. – Значит, мы не знаем, где хранятся журналы…

Нэт с Никой зашли в кабинет и закрыли двери. В бледном свете наушных фонариков они обыскали шкафчики, забитые разными папками. Их было много.

– Подождите, – внезапно крикнула Ника и показала на дверцы шкафчика с большой надписью: «Журналы».

Три луча фонариков осветили шкаф.

– А тут нет никакой дополнительной сигнализации? – тихо спросил Нэт.

Феликс открыл шкафчик. Сигнализации не было. Он вытащил журнал с надписью: «1-А», открыл его прямо на полу, и вся троица над ним склонилась.

– Сложная система, – заметил Нэт, переворачивая страницы.

Когда они дошли до страницы с польским, то увидели три грубо исправленные оценки. Также они заметили фосфоресцирующие яркие квадратики, заполняющие несколько клеток в графах Ламберта и Аурелии.

– Они же сразу бросаются в глаза, – разочарованно заметил Нэт, – а в кабинете Ромашки мы этого не заметили.

– Это корректор, – ответил Феликс, придвигая журнал ближе к глазам. – Он замазал старые оценки корректором и написал поверх него новые.

– Но почему тогда мы ничего не заметили? – спросила Ника.

– При дневном свете цвет бумаги и корректора выглядит идентично, а сейчас, – он постукал пальцем по фонарику, – свет более голубой в отличие от дневного света, и бумага отражает его слабее, чем корректор.

– Что будем делать?

Феликс посмотрел на потолок.

– Люминесцентные лампы, – задумчиво произнес он. – Тоже дают свет другого цвета. Обман выйдет наружу в какой-то из вечеров или при пасмурной погоде. Ладно, приступим.

Он вытащил из кармана рюкзака стирательную резинку и осторожно, чтобы не порвать бумагу, стал вытирать вписанные Ламбертом оценки.

– А сейчас поставим себе единицы, – объявила Ника.

– Что?! – выкрикнул Нэт. – Ни в коем случае! Нам придется еще раз писать тест по орфографии!

– Ты разбираешься в компьютерах, а не в психологии, – ответила Ника. – Доверься мне. Через три дня должен состояться педсовет по нашему делу. Школа должна предоставить нашим… родителям причину, из-за чего они хотят нас отчислить из школы.

– Сама себе вписывай единицы! А мне… уж спасибо. Я предпочитаю объяснять шестерки, а не единицы! Феликс, скажи что-нибудь…

– Возможно, Ника права, – задумался Феликс. – Я не представляю, как Ромашка будет объяснять, что мы сами себе поставили единицы…

– Уверен? – Нэт с подозрительностью посмотрел на него.

– В этом безумии есть логика…

– Ладно… Ладно… Пусть так. Но, чур, у меня будет право кричать вам: «А я говорил!»

Ника начала аккуратно вписывать напротив их фамилий единицы. У Нэта было такое выражение лица, словно у него разболелся зуб, а стоящий рядом стоматолог выбирает самое толстое сверло.

– А что с Аурелией? – спросил он. – Рано или поздно кто-то откроет журнал при люминесцентном освещении.

Он с беспокойством посмотрел на Нику, но она, кажется, не собиралась протестовать. Наоборот, она лично соскребла корректор в клеточках на нескольких страницах, открывая старые оценки под слоем. Мальчики переглянулись, но ничего не сказали. Нэт вернул журнал на место. Они погасили фонарики и вышли в коридор. Феликс в последнюю минуту вспомнил про сенсор и проволокой снял с него фольгу. Осторожно вышел и закрыл двери на замок.

– Теперь мы точно знаем, что нас подставили, – утвердительно произнес он.

Они снова услышали странное жужжание и замерли.

– А всё было так спокойно… – застонал Нэт.

Они вслушивались в необычный звук.

– Он как будто перемещается, – заметил Феликс.

– Интересно, Сильвестр может его слышать? – спросила Ника.

– Он сидит слишком близко к телевизору.

– Успокойте меня, – прошептал Нэт. – Скажите, что вы тоже боитесь.

Феликс и Ника согласно кивнули. Прижимаясь к стене, они добрались до начала коридора и без энтузиазма смотрели на тонущие во мраке ступеньки. Туалет был в противоположной стороне, возле второй лестницы. Можно было бы добраться до него по освещенному коридору, но пришлось бы пройти мимо вахтера. Оставалась дорога через мрачный коридор второго этажа.