Владимир Акентьев - Остров тайн

Дима поспешно погасил свой фонарик: он не ошибся, из четвертой галереи показался свет.

— Никак и капитан возвращается? Но как здорово горит фонарь без стекла!..

Через несколько секунд в зале появился еще один исследователь. Только это был не капитан, это был Федя… Федька! Вот здорово!.. Как ты попал в четвертую галерею?!

В четвертую? — Федя, ведя лучом фонаря, сосчитал зияющие зевы галерей. — Верно, четвертая! Вот черт!.. Выходит, они сообщаются — четвертая и пятая… А еще… А еще это знаешь, что значит? — Он хлопнул себя по лбу. — Я шел по правой стороне и вышел из галереи капитана, не встретив его… Значит, он идет… — Федя на секунду задумался. — Тоже по правой. Верно, Димка? Ведь если бы он шел по левой руке, то мы с ним встретились бы. Так?..

Дима в нерешительности пожал плечами. Федя достал блокнот:

На, смотри: в моей галерее было два ответвления, — он нарисовал коридор, по которому шел:-Точечки— это я, а тире — капитан.

Похоже, что так…

А ты как сюда попал?

Да третий коридор просто делает петлю. — Дима на Федином наброске начертил кроки третьей галереи:

Слушай, Федька, а что нам теперь делать? Времени-то еще, смотри, сколько осталось… и десяти минут не прошло.

Знаешь что? Пойдем в шестую… где Валя. А? Степан Максимович, можно? Точно в 13.15 будем здесь…

Ладно, идите.

Спасибо!.. Димка, пошли опять по правой!

Друзья вошли в шестую галерею. Слегка петляя, она метров через тридцать под прямым углом свернула направо и вскоре влилась в поперечный коридор.

— Никак опять возвращаемся? Я же здесь шел! Так и вышло: Федя и Дима снова оказались в зале, где их встретил веселым смехом Максимыч:

— Не принимает вас пещера!.. Обратно выталкивает!

На этот раз они вышли из пятой галереи.

— Подожди-ка, Федька, дай сообразить… Где твой рисунок? — Дима набросал и шестую галерею:

— Что же у нас получается? Выходит, мы теперь точно знаем, что капитан идет по правой руке. И знаем, как пошла Валя и куда она свернула! Верно?.. Смотри!-

Дима стрелочкой обозначил, куда свернула Валя.

— Знаешь что? Давай теперь…

— Нет, матросы, хватит вам бродить. Ждите здесь. Ребята не стали спорить. Сели, потушили фонари.

Пещера сразу погрузилась в темноту. Боцман рассмеялся:

Вот еще кто-то возвращается. Из второй…

Из второй?!

Сколько ни вглядывались мальчики, ничего не видели— темнота была такой плотной, что, казалось, ее можно выбирать из галереи кусками…

Но боцман оказался прав — теперь и мальчики увидели свет. Он возник внезапно — маленькая тусклая звездочка…

Это был капитан.

Валюши еще нет?.. Ничего. Сколько прошло времени. Всего шестнадцать минут… Что ж, подождем.

Капитан, пойдемте ей навстречу!

Мальчики, перебивая друг друга, объяснили капитану, что Валя шла по левой руке — это им удалось установить совершенно точно.

А вы шли по правой, — закончили они.

Так! — Капитан разглядывал кроки. — Что ж, пошли! Максимыч, если Валя появится из какой-нибудь другой галереи, пусть ждет здесь.

Шли быстро. Здесь кое-где лежал тонкий слой песка, или пыли — видны были следы: побольше — Федины и маленькие — Валины.

Может быть, крикнуть? — предложил Дима.

Не стоит. Можем испугать… Э, друзья, а здесь я шел! Да, да, конечно… Вот и мои следы, и Валюшины. Видите этот поворот направо?.. А прямо через несколько шагов тупик. Вот здесь, пройдя эти ворота, мы и разошлись: я повернул направо, а Валюта — налево.

Прибавили шагу.

Что же, все-таки, могло задержать Валю? Почему ее до сих пор нет? Может, не заметила какой-нибудь галереи и сбилась?.. Хотя, вероятнее, что галерея тоже сворачивает, и, может быть, Валя сейчас уже с Максимычем…

— Смотрите! — Федя остановился и присел на корточки.

Пол галереи покрывал толстый слой пыли, и маленькие узкие следы отпечатались отчетливо. Вот один, другой… А здесь два рядом… Рядом? Это значит, что здесь она останавливалась… Опять пошла…

— Тихо! — шепнул капитан. Он прислушивался. Показалось, наверно…

*

Ведь надо же было Вале вспомнить это слово — такое труднопроизносимое и не вызывающее никаких ассоциаций — именно сейчас!.. Сколько времени хранилось оно глубоко на самом дне памяти, в одном из потаенных ее уголков, а сейчас вот выплыло наружу, мелькнуло в сознании и… лишило мужества!..

Вначале все обстояло отлично: она не торопясь шагала по темному ходу, водила острым лучом фонарика по полу, стенам, потолку и внимательно осматривала все, встречающееся на пути. В блокноте отмечала каждый поворот. Валя шла вдоль левой стены и отчетливо представляла себе, что достаточно пропустить один какой-нибудь поворот, и выбраться из лабиринта она уже не сможет. Но этого Валя не боялась: у нее даже план получается совсем верный… Она улыбнулась:

— У меня теперь опыт есть. А как я в колодце испугалась!..

Девочка не чувствовала себя одинокой, как тогда в подземелье. Она шла по ломающемуся ходу, в правой стене которого на недалеком расстоянии друг от друга были проходы в галереи, уходившие на юг и юго-запад. Она догадывалась, что эти галереи вливаются в круглый зал, где ждет Максимыч. В нескольких местах она увидела отпечатки ног: сперва Федины, затем капитана. Значит, все эти ходы между собой связаны… Потом следы исчезли… Так обстояло вначале.

Но по мере того как Валя продвигалась дальше, углубляясь в запутанный узор галерей, переходов, залов, она все глубже чувствовала окружающую ее тишину, которую ни один звук не нарушал, быть может, уже много-много лет… Тишина обступала, приближалась, прижималась вплотную…

Из тишины закралось чувство одиночества… А за ним явилось и это злосчастное слово — татцельвурм!..

Сперва оно только мелькнуло в сознании — совсем так, как если бы кто-то произнес его рядом: один лишь звук и ничего больше… Но затем звук превратился в слово, оно стало обрастать смыслом, память услужливо вызвала в сознании образ… И Валя дрогнула!

Татцельвурм… Что это такое?.. Откуда она взяла это странное слово? Ах да… Это же лапчатый червь!.. Животное, никогда не попадающее в руки ученых, но о котором столько рассказывают обитатели Альп. Он напоминает толстого червя… только покрытого чешуей. Татцельвурм при встрече с человеком немедленно нападает, прыгает — а прыгать он может метра на два и больше — и вонзает ему в лицо ядовитые зубы! Некоторые утверждают даже, что его дыхание убивает… Впрочем, если дыхание, то это не так уж страшно, а вот если вцепится в лицо!..

— Валька, неужели же ты боишься? Значит, ты трусиха… Как же так?! Ведь это ты предложила идти по одному. И ты даже карабин не взяла с собой: зачем он тебе? Здесь не может быть зверя, от которого понадобилось бы защищаться. Ты же так думала… Постой, Валька!.. А ну-ка, по-честному — совсем-совсем честно: не потому ли ты не взяла карабин…