Лев Белов - Ыых покидает пещеру

Мальчик взглянул на глиняную скульптуру и невольно пересчитал вонзившиеся в нее копья. Их было двадцать — ровно столько, сколько дикарей находилось в пещере. Вовка мысленно уже распрощался с жизнью и успел даже подумать о горестной судьбе, которая ожидает Галку, как вдруг в его голове мелькнула мысль, за которую он немедленно ухватился.

Отведя в сторону протянутое ему копье, мальчик поднял руку, как бы призывая Ыыха быть внимательным, и достал из кармана рогатку.

Дикари молча наблюдали за ним. Ыых стоял, держа в руке отвергнутое Вовкой копье, и с удивлением смотрел, как мальчик возится с каким-то странным предметом, напоминающим два растопыренных пальца с надетой на них толстой жилой, с куском кожи посередине. Вовка вложил в рогатку камешек и прицелился.

Крик изумления вырвался из груди неандертальцев: камешек с силой ударил в козлиную голову и проделал в ней небольшую дыру. Вот здорово! Вовка сам был потрясен своей удачей. Он не знал, что череп козла был стар, лобовая кость в нем настолько обветшала, что ее можно было без труда проткнуть просто пальцем.

Как бы там ни было, выстрел произвел на дикарей небывалое впечатление.

— Мии кии! — восторженно закричал Ыых. — Мии кии, Офх!

— Мии кии, Офх! — повторили дикари. Они не спускали с рогатки сияющих глаз. И Вовка почувствовал себя среди своих.

ДАЮЩАЯ НЕКОТОРОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ДИКАРСКИХ УЛОВКАХ И ДИКИХ КОЗЛАХ

Дикари отошли от пещеры километра на два, но никто и не думал устраивать привал.

Вовка устал и еле передвигал ноги, мысленно проклиная неандертальцев, забывших, очевидно, что среди них находится мальчишка, которому трудно соревноваться в ходьбе со взрослыми. Впрочем, Вовка мог бы ругаться даже вслух— все равно его здесь не поняли бы.

Внимание мальчика привлек звук, чем-то напоминавший блеянье. Оглянувшись, Вовка внимательно прощупал глазами участок тропы, который они только что миновали. Он взглянул влево, вправо, задрал голову вверх, но нигде не увидел ничего, что указывало бы на возможность присутствия четвероногих.

«Что за фокус? — подумал он. — Какая-то загадка, да и только!»

Загадка перестала существовать через несколько минут, когда на тропу из-за густого куста шиповника, росшего прямо в расселине, спрыгнул маленький сухощавый дикарь. Подойдя к Ыыху, он показал рукой в сторону одного из скалистых утесов и произнес:

— Мии кии!

В глазах Ыыха вспыхнул радостный блеск. Повернувшись к охотникам, он выдержал, видимо, для солидности, паузу и хрипло сказал:

— Джжий!

Тотчас группа неандертальцев разделилась. Часть охотников спустилась по тропе, уходившей круто вниз, остальные продолжали путь в гору.

Пройдя еще с полкилометра, дикари остановились. Вожак принялся что-то объяснять им, и по возбужденным лицам неандертальцев Вовка понял — скоро начнется охота. Пятеро дикарей направились вперед. Спустя минуту они скрылись за гранитным уступом скалы. Вскоре Вовка с удивлением заметил, что из-за того уступа, где только недавно он видел удаляющихся неандертальцев, появилось несколько козлов с огромными откинутыми назад и похожими на сабли рогами. Не успел он издать крик изумления, как уже понял, что это не козлы, а те охотники: не иначе как для маскировки они держали над собою рога давно убитых животных. Потоптавшись несколько минут на месте, они быстро скрылись из виду.

Оставшиеся с Ыыхом неандертальцы внимательно осмотрели копья. Один из дикарей, пробуя каменный наконечник, случайно сорвал его с древка и беспомощно оглянулся. Ыых, сразу заметивший эту оплошность, недовольно пробормотал что-то и отвернулся. Встретившись глазами с Вовкой, он с минуту морщил лоб, затем подошел к мальчику и, показав на рогатку в его руках, сказал: — Ук!

Вовка вложил камешек, огляделся и заметил невдалеке плоскую глыбу. Дикари замерли в ожидании.

Мальчик туго натянул резинку и отпустил ее. Камень звонко щелкнул о глыбу. Ыых удовлетворенно причмокнул губами. Взяв из рук Вовки рогатку, он заложил в нее чуть ли не целый булыжник и неуклюже прицелился в ту же глыбу. Раздался глухой стон. Затем послышался чей-то сдавленный вопль. Уау, стоявший в стороне от глыбы, схватился за лоб и повалился на тропу.

Не в таких ли случаях говорят: «Метил в ворону, а попал в корову»?

Озадаченный Ыых с недоумением посмотрел на рогатку и с гневом — на Вовку. Он раскрыл страшную пасть и обрушил на мальчишку поток ругательств на языке каа муу:

— Дуа! Боа! Ик! Лоа!

Вовка не мог бы, конечно, с научной точностью перевести на русский язык бурную речь неандертальца, поскольку еще недостаточно изучил местный диалект; но, судя по выражению Ыыховых глаз, ее содержание, по-видимому, сводилось примерно к следующему: «Лопух! Твоей паршивой рогаткой только землю ковырять. Тоже мне оружие. Я думал — раз ты всемогущий колдун, то сможешь по-настоящему помочь нам, бедным, непросвещенным дикарям. А у тебя всё игрушки на уме, хоть ты и пятиклассник. Сам ты ничтожная нонпарель, а других обзываешь. Эх, ты! Даже мне, доисторическому человеку, стыдно за тебя. Марш! Я с тобой больше не играю».

И Вожак с отвращением швырнул рогатку в пропасть.

Что сказать о Вовке? Он страшно не любит вспоминать об этом случае. Знаем одно — Владимир Тутарев в настоящее время терпеть не может людей, забавляющихся рогаткой…

Уау кое-как поднялся. Потирая огромную шишку, вскочившую на лбу, он подошел к Ыыху, кивнул на Вовку и что-то проворчал. Неандертальцы принялись совещаться, поглядывая то на Вовку, то на пропасть, куда полетела рогатка.

«Эх! — сокрушенно вздохнул Вовка. — Видно, и мне придется туда нырнуть. Прощай, жизнь! Так тебе и надо, остолоп, сколько раз предупреждала бабушка: «Не доведет тебя рогатка до добра!». Сбылось пророчество…»

Неизвестно, к какому выводу пришли бы неандертальцы в результате зловещего совещания, если бы вдруг не прибежал тот самый, маленький сухощавый дикарь, который встретился им на тропе. Лицо неандертальца выражало растерянность. Он что-то жалобно лопотал. Дикари загалдели. Выяснилось, что стадо диких козлов, выслеженное охотниками, успело скрыться в неизвестном направлении.

Стараясь обнаружить исчезнувшую добычу, Ыых стал озирать окрестность. Причем он так напрягал зрение, что глаза чуть не выскочили из орбит и не улетели далеко вперед, как черные и скользкие арбузные семечки, которыми мальчишки, разделавшись с красной мякотью, стреляют друг в друга нажатием пальцев. Вовка в бытность свою в лагере любил это занятие, за что неоднократно получал нагоняй, так как дело происходило в столовой.

Сколько Ыых ни таращился, обзор был безуспешен. Стадо как в воду кануло. Чутье подсказало Вовке, что пришел момент восстановить свою пошатнувшуюся репутацию. Он вспомнил о бинокле. И этот удивительный оптический прибор сослужил как Тутареву, так и неандертальцам хорошую службу. Оглядев горы, ликующий Вовка в пять минут отыскал стадо на дальней круче и вновь завоевал расположение племени Каа муу.