Вольфганг и Хайке Хольбайн - Пророчество

И тут от ужаса кровь застыла в его жилах: в конце коридора возник сфинкс. Он был такой же огромный и внушал панический страх, как и в его сне, но на этот раз мальчик не спал. Чудовище было реальным и приближалось к ним со скоростью скаковой лошади. Заметив Птаха и его спутников, монстр издал сотрясший стены пещеры звериный рык.

Атон среагировал чисто инстинктивно, даже не задумываясь о том, что он творит. Пока Птах и остальные, повернувшись назад, буквально оцепенели от ужаса, он протяну руку, схватил Сашу за плечо и с силой рванул девушку в проход.

Затея удалась. Невидимая преграда была преодолена. Атон в этот рывок вложил всю свою силу, рассчитывая на мощное сопротивление таинственного препятствия, и Саша, в результате этого потеряв равновесие, неловко врезалась в него и едва не сбила с ног своего спасителя.

Вдвоем они отлетели от двери, но Атону все же удалось устоять. Он тут же подскочил опять к проходу и теперь потянулся к Яссиру, стоявшему ближе всех к двери. Сфинкс неуклонно приближался. Птах воздел обе руки к потолку, пытаясь своей магией остановить чудовище, как он делал это и в прошлый раз, но теперь его усилия не оказали желаемого действия. Шаги монстра, правда, стали медленнее, Атон видел, как он борется с внезапно возникшей перед ним преградой, но преодолевает ее, хотя и с трудом. Еще несколько секунд - и он настигнет Птаха и отца!

Яссир уже был за дверью. Тем временем отец Атона, несколько придя в себя от шока, сообразил, что способен защищаться: он выхватил свой пистолет и прицелился в сфинкса. Атон прекрасно знал, что таким оружием причинить сфинксу хоть какой-то ущерб было просто нереально, но объяснять это отцу времени не оставалось. Отец находился довольно далеко от прохода, и дотянуться до него Атон бы никак не смог. Одним прыжком он выскочил обратно в пещеру, схватил отца за плечи и потащил за собой. В этот момент прогремел выстрел.

В тесном коридоре штольни он прозвучал, будто стрельба велась из пушки. Пуля попала в цель, но даже не ранила чудовище, рикошетом отскочив от каменного тела и врезавшись вслед за этим в потолок пещеры.

Второй раз выстрелить отец Атона уже не успел. Вдвоем они буквально ввалились в проход, и Атон сразу же бросился обратно на этот раз за Птахом.

Однако этот маневр ему не совсем удался. Его протянутая рука коснулась египтянина, и, хотя Птах полностью был сконцентрирован на своем противнике, он, видимо, успел сообразить, что происходит за его спиной, так что тотчас же отпрыгнул назад таким образом, что сам в большей степени подтолкнул Атона к проходу, нежели наоборот. Но как бы ловко они ни действовали, сфинкс оказался все же проворнее. Буквально за долю секунды до того, как очутиться в безопасности, Птах содрогнулся от удара мощной лапы чудовища. Вскрикнув, он отлетел к противоположной стене и со стоном опустился на колени. Из последних сил Атон схватил его и поволок к двери, и пока сфинкс разворачивался для следующей атаки, мальчик успел полностью протащить раненого в спасительное отверстие. Теперь они были в безопасности.

Вдвоем с отцом они оттащили Птаха подальше от двери и осторожно положили его на спину. Атон содрогнулся, увидев, насколько тяжело был ранен египтянин. Удар лапы сфинкса пришелся прямо по лицу и левому его плечу, и к тому же он потерял очень много крови. Удивительно было, как он вообще остался жив.

- О Боже! - вырвалось у отца.- Это просто ужас какой-то! Мы... должны... помочь ему хоть чем-нибудь.

- Оставьте его в покое,- произнес Яссир. Он подошел к ним и склонился над Птахом; лицо его не выражало ни испуга, ни сочувствия.

Отец Атона взвился от негодования.

- То есть как это? - возмутился он.- Нам необходимо...

- Мы ничем не можем ему помочь,- спокойно перебил его Яссир.- У нас есть дела поважнее.- Он взглянул на Атона.- Ты знаешь, что нужно делать дальше?

Атон не был уверен, правильно ли он понял Яссира. По сути дела вообще ничего не знал - даже того, где именно они в данный момент находились. Перед ними простирался небольшой пыльный коридор, заканчивавшийся дверью. Но одновременно с этим он ощущал, что все поймет, стоит ему лишь заглянуть за эту дверь. Под пристальным взглядом отца он встал, развернулся и шагнул к двери.

- Но мы... не можем же мы попросту бросить его здесь! - запротестовал отец, показывая на Птаха.- Он ведь может умереть!

- Не придавайте этому такого значения,- равнодушно промолвила Саша.- Он довольно часто это проделывает.

Атон заметил, как мимолетная улыбка пробежала по лицу Яссира, когда тот обратил внимание на растерянность его отца. Египтянин, правда, тут же сделал серьезное лицо, не произнося ни слова, подошел поближе, ожидая, когда Атон, миновав следующую дверь, шагнет в располагавшееся за нею помещение.

Атон был поражен. Нет, он не забыл, как выглядела эта гробница. Однажды ему уже удалось побывать здесь, и об этом посещении он прекрасно помнил.

Перед ним простиралась огромная пещера, имевшая форму пирамиды, в центре которой находилось озеро, где и располагалась сама гробница фараона. Видение, пережитое им в аэропорту, было вовсе не иллюзией, а скорее возвращением к тому судьбоносному дню десять лет назад, когда он впервые попал в гробницу Эхнатона. Вид ее был грандиозным и пугающим одновременно, потому как соответствовал его воспоминаниям, но соответствовал не до конца. Кое-что изменилось здесь с тех пор. Три тысячелетия, прошедшие с момента возведения этого памятника, внесли свои коррективы в его внешний вид. Вместо блистающей золотом роскоши Атон наблюдал вокруг упадок и разруху, вместо драгоценных металлов и самоцветов - лишь пыль и обломки. Статуи, алебастровые сосуды и многие другие предметы культа, когда-то в определенном порядке расставленные кругом, теперь, в основном разбитые, валялись на полу. Тут же громоздились обломки свалившихся с потолка камней. Искусственное озеро высохло, и вместо чистейшей воды на его месте виднелся бассейн, дно которого было сплошь завалено мусором и грязью. Тяжелый запах распространялся вокруг, и даже на значительном удалении Атон мог видеть, что и островок в центре озера был теперь не более чем клочком земли, сплошь покрытым обломками камня.

И все же вид всего этого потряс его настолько, что он в изумлении остановился. Внезапно Атон понял, что ведь и разруха, и упадок могут быть на самом деле величественными, если это относится к естественному ходу событий. Все, что когда-либо возникло, в свое время должно опять исчезнуть с лица земли. И понять это было очень важно. Важно как для него самого, так и для того, ради чего они сюда пришли, потому что, возможно, это и было единственной причиной его пребывания здесь. То, что сделал Эхнатон, было большим, нежели просто местью умирающего своему убийце. Своим проклятием он вторгся в естественный ход событий прошлого и будущего, тем самым коснувшись вещей, изменить процесс которых не могли даже боги. И все они находились здесь, чтобы исправить это предначертание. Не для того, чтобы предотвратить исполнение проклятия, как считал Птах. На это они не были способны. Атон внезапно совершенно явно осознал, что шанса на это у них не было никогда. Ни одна сила в мире не могла предотвратить того, чему суждено было случиться этой ночью. Пророчество Эхнатона исполнится, как бы они ни препятствовали этому.