Николай Автократов - Серая скала

Встречные машины, возы и пешеходы робко жались по краям дороги. Внезапно появляясь в лучах наших фар, они исчезали почти в то же мгновение. Обгоняемые повозки словно застывали на месте и не двигались. Я никогда не забуду этой дикой ночной гонки.

Наконец далеко впереди замелькали белые, зеленые и красные огоньки станции. Потом справа в темноте обрисовалось железнодорожное полотно с рядом телеграфных столбов. Еще две или три минуты — и мы мчимся мимо светофоров, стрелок, будок, шипящих паровозов и подъезжаем к станции почти одновременно с пассажирским поездом. Машина сразу останавливается. Мы соскакиваем, и она тотчас исчезает в темноте, увозя лейтенанта Хрулева. Ему придется сделать крюк и объехать кругом станции через переезд, чтобы встретить нас у выхода из вокзала.

— Скорее! — торопит Рожков. — Нам необходимо попасть в общий поток пассажиров.

Майор ведет нас какими-то задворками, через калитку, по запасным путям. Мы перебираемся через натянутую на столбиках проволоку, лезем под вагонами, мимо маневрирующих составов, рискуя попасть под паровоз, и, подсаживая друг друга, взбираемся на платформу. Пассажиры еще не покинули перрона. Идем, как условлено: впереди Коломийцев, потом я, сзади майор.

...Все произошло не так, как мы предполагали. Автобуса у вокзала не оказалось: он испортился, и ехать в город было не на чем. Между тем наступила ночь, и стал накрапывать дождик. Пассажиры толпились в зале и на крыльце, бранились, жаловались, торговались с извозчиками. Нашей машины еще не было.

Как только высокая фигура Коломийцева появилась у выхода, к нему подошел пожилой мужчина невысокого роста с бледным выбритым лицом и, вежливо поклонившись, сказал:

— Товарищ Коломийцев, если не ошибаюсь? Очень приятно! Я из горисполкома. За вами прислали машину. Пожалуйста!..

Корреспондент растерялся. Отказаться не было основания, ехать одному — значило подвергнуть себя крайней опасности. Он стоял, не зная, на что решиться. Я понял, что должен действовать немедленно и смело.

— Простите, — обратился я к нему, — за вами, я слышал, прислали машину. Будьте любезны, подвезите меня. Я из Киева и очень спешу в горсовет... Прошу вас!

В тот же момент я почувствовал, что кто-то осторожно тянет меня сзади за рукав и вкладывает мне в руку холодный металлический предмет, в котором я ощупью узнаю пистолет. Оружие передал майор. Я принял его как знак доверия и тотчас же сунул в карман пальто.

Коломийцев обрадовался моим словам:

— Пожалуйста! Буду очень обязан, — ответил он.

Теперь растерялся незнакомец. Он хотел было возражать, пробормотал, что, мол, машина небольшая и что «посторонним не разрешается», но Коломийцев его не слушал и усадил меня рядом с собой. Незнакомец не стал спорить, только долго и пристально рассматривал меня, точно стараясь разгадать, случайным ли было мое выступление. Потом он сел рядом с шофером, и мы покатили. Краем глаза я успел заметить, что наша машина с Хрулевым все еще не прибыла.

Кругом царила непроглядная тьма. Слабые фары едва освещали десяток метров впереди. Дорога шла по ровному месту. Огни станции постепенно меркли, сближаясь между собой и превращаясь в матовое пятно. Потом исчезло и оно за буграми и кустарником. Скоро машина круто повернула в сторону, поехала в гору и затряслась на ухабах скверной лесной дороги. Мотор завыл на малых скоростях. По обеим сторонам стеной стал лес, темный и неприветливый.

«Это не к добру, — подумал я. — Похоже, что нас хотят затащить в такую глушь, куда и ворон костей не заносил». Гляжу через заднее оконце в надежде увидеть огни догоняющей машины, но через мокрое стекло не видно ни одной светлой точки.

Прошло еще несколько тревожных минут. Незнакомец сидел неподвижно и через открытое оконце вглядывался в темноту. Я следил за каждым его движением. Вдруг он откинулся на спинку и мельком взглянул на нас. В ту же минуту мотор застучал, закашлял и перестал работать. Машина стала. Свет погас. Шофер выругался, вылез наружу, засветил огарок, поднял капот мотора и стал там возиться.

— В чем дело? — спросил незнакомец и тоже вылез.

Остановка, конечно, была умышленная, в нужном месте. Очевидно, наступал решительный момент и следовало ждать нападения. Но я был вооружен и чувствовал себя готовым встретить любую опасность. Мы с Коломийцевым тоже выбрались из машины и отошли в сторону. Шофер заявил:

— Цилиндр не работает. Испортился... Я говорил, что троих не потащит. Одного бы еще можно было. Ах ты, беда какая!

— Зачем же вы брались везти? — начал распекать его незнакомец. — Что же мы будем делать здесь ночью с неисправной машиной?

— Исправная была. В нее не влезешь. И не доехали-то всего чуть-чуть... километра два, не больше. А через лесок, по тропинке, и километра до пристани не будет, право слово.

— Может быть, почините?

— Нет, какое там! В этакой темноте не починишь. Троих не потащит, — заявил он решительно. — Дорога очень тяжелая. Одного еще можно было бы.

— Что же поделаешь? Придется пешком идти, — вздохнул незнакомец. — Очень извиняюсь, — обратился он к Коломийцеву. —Такое безобразие!.. А тут и в самом деле недалеко. Тропинка известная. С фонарем живо доберемся.

Он говорил совершенно естественным тоном, но шофер был плохим актером, и в голосе его звучали фальшивые нотки. Все было ясно.

— Подождем лучше, — ответил корреспондент, — может быть, догонит какая-нибудь машина.

— Какое там догонит! — вмешался шофер. — По этой дороге и возы-то не ездят, не то что автомобили.

— Зачем же вы поехали? — задал я вопрос.

— Здесь короче будет.

— Ой ли?

Шофер осекся. Незнакомец подошел ко мне. В полутьме я разглядел его бледное, злое лицо и глаза, полные страха и подозрения. Я быстро вытащил пистолет из кармана и скрыл его в рукаве пальто. Он отошел. Наступило тягостное молчание...

— Чего же мы ждем? — опять начал незнакомец, уже не так уверенно. — Идемте. А вас, — обратился он ко мне, — машина как-нибудь дотащит.

— Мы останемся здесь, — твердо заявил Коломийцев. Незнакомец остановился, потом сделал едва заметное движение, только немного переменил позу: выпрямился и подался вперед. «Сейчас будет стрелять», — пронеслось у меня в голове. Я открыл предохранитель пистолета и отступил за кузов машины. Опять неловкое молчание. Слышно было только, как шумит ветер верхушками деревьев да стучат по листьям редкие капли дождя. Но нападения не произошло. Незнакомец вдруг засуетился и сказал странным, плаксивым голосом, в котором больше всего звучали нотки страха:

— Как вам будет угодно, конечно... Товарищ шофер, попробуйте исправить машину.

«Он испугался, — подумал я. — Или, может быть, тут еще какой-нибудь подвох... Надо быть осторожным».