Иван Евлогиев - Сокровище магов

— В этом-то мы и должны разобраться! — реши­тельно ответил Павлик. — Чтобы разгадать тайну, нам этих двух нельзя никак упускать из виду. Они нам по­служат прекрасными проводниками. Вот что мы те­перь должны делать, во что бы то ни стало.

— Не находишь ли ты, что нам следовало бы свя­заться с нашими руководителями. Теперь как нам быть? Но, может быть, у нас всё ещё есть возможность сооб­щить в лагерь о происходящем?

— Нет, теперь для этого времени нет. Мы должны идти вслед за этими двумя. Мы не должны их упу­скать.

Павлик пошёл вдоль по течению речки, а Сашок покорно последовал за ним. Орешник закрывал их гу­стой тенью, а шум воды заглушал их шаги.

Когда они вышли на поляну, с которой Белобры­сик наблюдал за приземлением Летающего шара, он предложил Павлику оставить на этом месте хотя бы небольшое сообщение для товарищей. Лагерная моло­дёжь каждое утро приходила сюда умываться.

— Ну вот, молодец! Ты понял, что теперь у нас другого пути нет, — засмеялся Павлик и похлопал своего друга по плечу. — Нагнись, чтобы твоя спина послужила мне письменным столом. И в будущем не говори заранее «никогда». Ты сам видишь, что тут про­исходит.

На спине Белобрысика Павлик написал несколько строк на вырванном из записной книжки листке. Не видя, каким образом прицепить эту записку, он вынул из кармана ножик и его остриём пригвоздил листик к стволу дерева.

Ветер подхватил неприкреплённую нижнюю часть листка, и в ночной тишине она затрепыхалась, как пой­манная птичка.

Эх, придется и мне свой трофей пожертвовать! — вздохнул Белобрысик и приколол нижнюю часть лист­ка своим перочинным ножиком с костяной ручкой в виде сапога. Этот «трофей» он нашёл в заброшенной змеиной норе в окрестностях родного города и считал его своим талисманом. Поэтому, расставаясь с ним, он тяжело вздохнул.

Видя, что Белобрысик с твёрдостью принес первую жертву для осуществления их планов, Павлик прижал друга к груди, улыбнулся ему и крепко ударил его ку­лаком по плечу. Последнее значило у ребят больше, чем поцелуй. Белобрысик прослезился от умиления.

Луна с любопытством выглянула из-за туч и оста­новила свой взгляд на листке. Кривыми буквами на нём было написано: «Напали на важные следы. Мы их не упустим и добьёмся крупных результатов. Если завтра не вернёмся, ищите нас в направлении к Орлиному Гнезду. Иначе мы поступить не могли.

Павлик и Сашок»

Небо только ещё начало розоветь, когда Бело­брысик напал на совсем свежие следы в росистой траве.

Ночь пропала даром. Они долго шли следом за Хромоногим и Медведем, но всё же потеряли их из ви­ду. Они заметили, как те направились к грудам скал; пришлось отстать, дать им отойти подальше, однако, из-за скал те не вышли. Как сквозь землю провалились…

Новые следы привели к низким зарослям можжевельника. Справа и слева от них трава была беспорядочно вырвана. Кто-то выдёргивал её в большой спешке.

— Может быть, это какой-то тайный знак? — шё­потом заметил Сашок, ступая по мокрой от росы тра­ве. — Может быть, они нас заметили?

Вдруг, неожиданно, кто-то впереди залился диким смехом. В кустах зашепелявил старческий женский го­лос. Ветки кустов зашевелились, оттуда появилась по­крытая шалью сгорбленная фигура. За собою она во­лочила мешок.

Мальчики замерли в недоумении. Неизвестная ста­руха присела на корточки, провела рукой по цветам и снова засмеялась безумным смехом. Затем она протя­нула руки вперёд и, оставаясь в том же положении, за­шептала монотонным гортанным голосом:

Последние слова захлебнулись в диком заразитель­ном смехе. Затем она резко повернулась, увидела обо­их мальчиков, вскочила на ноги и испуганно смолкла. Губы её что-то быстро, быстро шептали. Она снова опустилась на землю и стала плевать, бормотать про­клятья, размахивать руками. На фоне алеющего пред­рассветного неба эта старая взлохмаченная женщина с соломинками и стебельками травы в волосах каза­лась привидением. Мальчики попятились от неё, и это по-видимому придало ей смелости. Она обошла кусты и с широко раскрытыми глазами остановилась перед ними. Её душил смех. Она подняла костлявую руку и, указывая на них пальцем, сделала ещё один шаг. Они не тронулись с места. Тогда каркающим, как у во­роны, голосом она закричала им в лицо:

— Петухи давно уже пропели. Злые духи уже не бродят в лесу. Одни только сборщицы трав топчут рос­ную землю. Вот! — Она неожиданно ткнула им в лицо пучок полевых цветов, — Что, пахнут, а? Хе-хе-хе-хе! Здесь всякие травы: против хвори, против смерти, при­воротные… Тот, кто разбирается в травах, во многом разбирается…

Все так же стоя перед ними, она топнула ногой, тряхнула головой и, поджав губы, прошипела:

— Он не умрёт! Они молчали.

— Вы откуда? — внезапно изменившимся, совсем обыкновенным голосом спросила она.

Павлик и Сашок переглянулись.

— Мы туристы, — ответил Павлик.

Старуха как-то виновато сжалась, опустила глаза, переложила мешок из одной руки в другую.

— Как знать? Как знать? — пробормотала она. — Я ничего не знаю. Только он один, мой дедушка Радан, всё знает.

— Кто это Радан? — спросил Павлик. Старуха не ответила. Она нагнулась к цветам и как в полузабытье зашептала:

— Нет, звёзды так не светят. Это души людей… Это люди… люди …

Затем она быстро выпрямилась, осмотрелась и ус­тавилась в небо.

Восток пламенел и казалось, что за тёмными очер­таниями горных вершин зияют ворота преисподней, в которой клокочет расплавленное золото. Каждое мгно­вение рождало новую сказку; каждый оттенок, каждый луч света создавали новую феерию, новое волшебство.

Сумасшедшая старуха впала в экстаз. В её глазах отражалось сияние неба.

— Молчите… тсс, тише! — прошептала она, об­ращаясь к мальчикам. — Зарождается новый день!..

В этот момент на поляне, со стороны скал, среди которых исчезли Хромоногий и Медведь, послышалось громкое кваканье лягушки. От этого звука знахарка, которая была явно не в своём уме, и у которой лишь иногда наступали проблески сознания, вздрогнула как ужаленная. Она испуганно обернулась, забилась в ку­сты и движением руки предложила мальчикам присесть рядом. Думая, что это новая прихоть её больного во­ображения, Павлик и Сашок не послушались её. Тогда она подползла к ним по траве и боязливо зашептала:

— Разве вы не слышали? Это идёт он. Провалить­ся мне на месте, если это не его голос. Берегитесь, он злой, это сам дьявол.

Она говорила убеждённо, полным тревоги голосом, а кваканье раздавалось всё ближе и ближе; мальчики подчинились и опустились на землю рядом со стару­хой.