Анна Кальма - Вернейские грачи

«Жильят видел, как успешно подвигается его работа, и ничего иного не замечал. Он переносил все страдания с единственной целью: вперед! Сила воли дает упоение. Душевный подъем может опьянить. Такое опьянение называется героизмом».

В. Гюго, «Труженики моря».

Час заката капитализма пробил!

Жорж пишет, как всегда, необдуманно. Все кажется ему легко и просто. Час заката капитализма вовсе еще не пробил. Это капиталисты диктуют свои приказы правительствам у нас, и в США, и во многих других странах Европы. По приказу капиталистов (им нужна война, чтобы наживаться) всюду строятся военные заводы и аэродромы, изобретаются страшные атомные и водородные бомбы, чтобы уничтожать людей и города. И зря Жорж занимается только своими шуточками, ему надо же понимать, что к чему.

Один ученый осел пришел к профессору и попросил, чтобы тот проверил его познания. Ученый посмотрел на осла и спросил:

— Сколько будет дважды два?

Осел задумался, расставил ноги, пошевелил ушами и, наконец, сказал:

— Иго-го, этого я не проходил.

— А что же вы проходили, господин осел? — спросил ученый.

— Я проходил философию, — с важностью сказал осел и закричал: — Иго-го!

Забастовка на «Рапиде»! Мать сказала, что мы возьмем к нам детей рабочих. Писать некогда!

Мне понравились новые стихи Жюжю. Он написал их одной маленькой девочке из тех, что приехали к нам из Заречья. Я их выписываю. Жюжю назвал эти стихи «Колыбельная».

Нас мало, и мы еще считаемся детьми, но мы не можем оставаться в стороне от того, что происходит у нас и на всей земле. Мы вместе со всеми честными людьми, которые хотят мира и независимости для своей родины. Нельзя остановить народ, который хочет мира во что бы то ни стало!

Ребята, вступайте в ряды борцов за мир!

Я много думаю. Я думаю, что сделать для того, чтобы все на свете могли жить свободно и счастливо, чтобы не было больше бедных и безработных и был на всей земле мир. Когда я вырасту, я созову со всего света самых сильных, умных и справедливых людей и скажу им, чтобы мы вместе все переделали, и тогда во всем мире наступит правда и счастье. Меня зовут Тато, мне восемь лет, и я в Гнезде недавно.

Маленький поезд толчками, с трудом взбирался в гору. Паровоз, похожий на толстяка, обливающегося потом, пыхтел и задыхался. Ну и поезд! В Штатах, на родине Тэда Маллори, такие поезда теперь можно увидеть только где-нибудь на выставке старой техники или в старых-престарых фильмах, вроде «Нашего гостеприимства» с Бэстером Китоном. И все-таки Тэду нравился и этот смешной, старомодный поезд, и пыхтящий малорослый паровозик, и страна, которая медленно, тоже как в фильме, разворачивалась за окном вагона. Нравились частые городки с башенками мэрий и петухами на шпилях церквей, черепичные кровли домов, увитых мелкими розами и плющом, нравились сизо-голубые от купороса виноградники, бегущие по склонам, посыпанные гравием дорожки, где играли в скакалку и мяч длинноногие французские девочки.

Уже часа полтора Тэд стоял у окна вагона, иногда заглядывая в американский путеводитель для путешествующих по Европе. В путеводителе сказано, что эта часть Франции чрезвычайно живописна, изобилует горами, быстрыми чистыми реками и озерами, интересна для путешественников своими древностями, старинными замками и монастырями. В городе Верней, например, особенно интересен замок, принадлежавший, по преданию, Синей Бороде, умертвившему там всех своих жен. К сожалению, в настоящее время замок недоступен для обозрения, гак как в нем расположена каторжная тюрьма.

Кроме того, город Верней известен своими виноградниками и крупным машиностроительным заводом «Рапид», на котором работает более трех тысяч рабочих.

Тэд Маллори отвел глаза от путеводителя и вдруг ахнул: за окном точно разорвался зеленый занавес, и весь горизонт заслонила синяя и золотая, причудливо вырезанная гора с зубчатым, похожим на старинную крепостную стену гребнем. С необыкновенной четкостью вырисовывались отдельные зубцы этого гребня, отливающие синевой на фоне чуть подсвеченного солнцем неба. Тэд еще никогда в жизни не видел ничего более величественного.

— Волчий Зуб! — закричал он вне себя от восторга. — Смотрите, Волчий Зуб! Мистер Хомер, ребята, скорей, скорей смотрите! Вон он, знаменитый Волчий Зуб! Я его до сих пор только на снимках сидел, но сейчас же узнал. Да его нельзя не узнать! Какая красота!

Тэд на секунду оторвался от окна и сунул голову с купе. Как! Никто даже не отзывается. Никто не хочет разделить его восторги.

— Что же вы? Неужто вам неинтересно!

— Мы увидим эту гору на обратном пути, Маллори, — успокоительно сказал мистер Хомер, уютно прикорнувший в углу дивана. — И потом не надо никогда так громко кричать, милый юноша.

Тэд покраснел. Он с надеждой взглянул на остальных пассажиров купе: может, хоть они отзовутся. Но три его товарища, сидевшие там, не обратили на него ни малейшего внимания. Холеное, молочное лицо Роя Мэйсона склонилось над книгой. «Смерть в белом галстуке», — прочел Тэд название на пестрой обложке. Опять сногсшибательный детектив! Конечно, Роя теперь не соблазнить горами. Но, может быть, другие?..

Но и другие были заняты. Фэниан Мак-Магон, белесый подросток с хитроватыми глазками, играл с Лори Миллсом в азартную игру, которая называлась «Ножницы, камень и бумага». Быстрым движением оба игрока вскидывали вверх руки. Если один игрок вскидывал руку и показывал два пальца, а другой показывал кулак, это означало, что ножницы ломаются о камень, и выигрывал показавший кулак. Но зато ножницы режут бумагу — открытую ладонь, и в этом случае выигрывали ножницы. Игра эта зародилась еще на пароходе, когда вся группа ехала из Штатов в Европу. Она всем уже приелась, но азартный Фэйни никак не мог угомониться и продолжал играть.

— Да ну тебя, Маллори, не приставай, — дернул он плечом, когда Тэд попробовал оторвать его от игры. — Видишь ведь, как мне не везет с этим Лори…

Лори Миллс, ушастый, чем-то неуловимо похожий на щенка сеттера, торжествующе ухмыльнулся. Тэд секунду молча смотрел на товарищей, потом вышел. Знали бы его родители, каких спутников дала ему судьба в этом путешествии, не раз вздохнули бы о своем Тэде! А сколько разговоров было об экскурсии! Как рекламировали газеты в Стон-Пойнте культурные запросы и щедрость попечителей школы! Ведь именно попечители финансировали поездку лучших школьников на каникулы во Францию для ознакомления со знаменитыми музеями и памятниками архитектуры.