Екатерина Неволина - Секира Перуна

– Добрые у вас истории! – присвистнул Глеб. – А к чему ты мне все это рассказываешь.

– Сказка однако. Что еще старый глупый шаман рассказать может… – произнес старик хитро и тут же переменил тему. – Ходит вокруг вас сильный шаман. Дюже сильный, однако. Вижу его тень за твоей спиной.

Услышав это, Глеб тут же вскочил на ноги и оглянулся – никого, только чирикает на ветвях какая-то глупая серая птаха.

– О чем ты говоришь, старик?.. Какая тень? – спросил он, но шамана уже не было. И неудивительно: Глеб давно заметил, что тот любит загадать загадку и исчезнуть – я, мол, свое дело сделал, а теперь сами думайте.

– Глеб! Идем! Все уже собрались! – позвал его Северин, и по сияющим глазам друга Глеб понял, что у того-то как раз все хорошо.

– Иду, – откликнулся он, отряхнув брюки.

Пока они тащились дальше по разбитой лесной дороге, Глеб все размышлял над словами старого шамана. Разумеется, выражался он, так сказать, фигурально, имея в виду, что некто идет по их следу. Но кто и зачем? «Тот черный! – осенило вдруг Глеба. – Больше некому!» И в жаркий летний день словно подул ледяной ветер. Враг. Страшный враг, организовавший нападение на школу и, скорее всего, натравивший на них бандитов. Не зря их заперли в страшном месте. Наверняка, и тут без черного не обошлось. Пока он умудряется не отставать от них. Но что случится, когда они углубятся в дикий лес?.. Скорее всего, колдуну покажется там некомфортно, и тогда, с помощью Северина, его можно будет попытаться поймать. Идея показалась Глебу удачной, и он улыбнулся, и вдруг встретил ответную улыбку, сияющую на лице все той же Ани. Сочтя его взгляд приглашением к разговору, она переместилась поближе к нему, чтобы шагать рядом.

– Знаешь, как я за вас переживала! Целую ночь не спала! Узнали бы родители, что мы в такое приключение попали, у мамы, честное слово, инфаркт бы случился! – оживленно заговорила она, стреляя в Глеба бойкими голубыми глазами. – Настоящие бандиты! Только подумать! Как в кино! – Она манерно закатила глаза, Глеб хмыкнул, про себя отметив, что бандиты как раз и были самой незначительной проблемой.

– Значит, хорошо, что не узнали, – поддержал он разговор без особой охоты.

– Зато подруги обзавидуются! Скажут, почему, мол, Аньке опять все приключения достались!

Глеб никак не прокомментировал последнюю фразу, рассчитанную, видимо, на то, чтобы собеседник стал спрашивать о предыдущих приключениях. Он уже порядком устал от темпераментной девушки.

Не получив ответа, курносая не впала в уныние.

– А ты молодец, настоящий герой, – она снова обожгла его «роковым» взглядом. – Настоящим героям многое позволено.

– Что позволено Юпитеру, не позволено быку, – пошутил Глеб, не реагируя на намек.

– Ты умный. Даже странно, что у Семена Николаевича не учишься. Или пойдешь к нему в студенты? – спросила девушка.

– Навряд ли, у него копать много надо. – Глеб широко зевнул – сказывалась усталость и проведенная без сна ночь, а вот его нынешняя спутница, по ее словам, бодрствовавшая в тревоге за них, казалась свежа как майская роза.

– И правильно. По-моему, есть люди, которые должны делать всякую тяжелую физическую работу, – она покосилась на идущих впереди Северина и Арину, – а умные работают головой. Это важнее. Так вот, я думаю, что умные люди должны держаться друг друга. И я…

Глеб начал уставать от этой трескотни, и держаться востроносой Ани ему вовсе не хотелось. Напротив, он вовсе был бы не прочь держаться от нее как можно дальше.

– Извини, я устал, – перебил он ее. Обычно Глеб был внимателен к девушкам, но Аня перешла некую грань, позволив себе пренебрежительные высказывания о Северине.

Она пыталась еще что-то сказать, но Глеб покачал головой и приложил палец к губам так многозначительно, что девушка сникла и промолчала.

Они шли почти весь день, и к вечеру даже неунывающие студенты устали. Почти не слышно стало разговоров и обычного смеха. Каждый молча тащил свой рюкзак, иногда спрашивая: «Скоро еще?» И наконец, хотя было еще часов семь и солнце по-летнему находилось высоко над горизонтом, Семен Николаевич вынужден был объявить вечерний привал.

Ребята с радостью побросали тяжелые рюкзаки и упали в траву.

– Ну все, забрались в дебри! – с гордостью сказал кто-то. – Теперь нас никакая мафия не найдет!

Все с готовностью засмеялись, подтверждая известный постулат, что настоящего студента не сломит ничто: ни тяжелая сессия, ни разошедшиеся бандиты, ни дневной переход.

Северин, хотя суммарно прошел, наверное, вдвое больше остальных – то опережая отряд, то возвращаясь к нему, – устал гораздо меньше прочих. Пока студенты пытались отдышаться и прийти в себя, он первым ловко разложил палатку и стал устраивать место для костра.

– Вот здесь, в ямке, а дым будет уходить в дерево, – пояснил он свои действия наблюдавшему за ним Семену Николаевичу. – Наш костер будет незаметен издали. Ну и дрова должны быть хорошие, сухие, почти бездымные.

– Такие костры партизаны в Великую Отечественную разжигали, – добавил Глеб, который тоже благодаря уже имеющемуся опыту менее других устал от перехода. – Кстати, а тут, посмотрю, уже совсем глушь начинается.

– Да, – Северин осторожно подпалил шалашик из веточек, служивший основанием костра. – Я как раз хотел сказать, что еще немного, и дальше машина не проедет. Придется оставить ее где-нибудь.

Археолог сверился с картой.

– Вот тут, вижу, деревня. От нее, кстати, и до нашей следующей точки идти недалеко…

– Часа три, – оценил расстояние Глеб.

– Не менее четырех, – поправил Северин, – учитывая наши темпы… – Он взглянул на растянувшихся на траве ребят.

– Ну что же, и это не так страшно, – прогудел Семен Николаевич. – Пойду ставить палатку.

Глеб и Северин остались у разгорающегося костерка одни.

– Глеб, – окликнул друга Северин. – Я с тобой поговорить хотел…

– Да?..

– Ты… В общем, ты Арину лучше не трогай и ничего про нее Евгению Михайловичу не рассказывай.

– Это почему? – Глеб присел перед костром и посмотрел другу в глаза. – Разве ты забыл, что мы делаем одно и весьма важное для всех дело. Если у Арины дар и она может помогать в наших поисках, скрывать ее существование было бы преступлением.

Северин не отводил взгляда, глядя на друга ярко-синими честными глазами.

– Ты просто не понимаешь, Глеб. У тебя ведь нет родных, тебе не о ком беспокоиться, ведь так?

Северин впервые говорил так жестко. В детском доме за такие слова Глеб не задумываясь вмазал бы любому – сколь ни был бы сильным и взрослым его противник, – но теперь все изменилось. Да, у Глеба действительно не было родных, но у него появилась Ольга – девушка, которую он встретил на берегу Москвы-реки, та, которая так неожиданно стала для него солнечным светом.