Олег Раин - Слева от солнца

Подросток протянул руку и нашарил на табурете мобильный телефон. Включив подсветку, воспользовался им, как фонарем, осторожно поднялся. Поправил одеяльце на малыше, некоторое время постоял рядом. Не удержавшись, поцеловал Юрашку в щеку, подержал в ладонях его маленькую ручонку. Горячие пальчики чуть дрогнули, и Гена принял это как добрый знак.

Двигаясь на цыпочках, он вышел из горницы в сени, открыв дверь, спустился по ступеням…

Судя по просветам на горизонте, ночь уже пошла на спад. Далеко на востоке в черноту плеснули утреннего молока, и только здесь, над головой, сияли еще звезды. Как обычно запятая месяца делила невидимые в темноте слова.

Генке неожиданно подумалось, что теперь он знает, какие строки могут быть написаны на небосклоне. А если не знает, то догадывается. Потому что сегодня Генке открылась странная вещь: можно не бояться страшного и можно полюбить чужого. Ведь кто был Юрашка для него вчера? Да никто! Всего месяц назад Генка его и знать не знал. Посторонний сорванец, четырехлетний карапуз — только и всего. Конечно, забавный, не по годам сообразительный, но что с того? Наверное, можно пожалеть сиротку, даже игрушек накупить, сладостей, но жалость — это еще не все. Про «все» Генка понял только сегодняшней ночью, когда впервые представил себе, что маленький Юрашка может умереть.

Откуда явилось это откровение, он не знал. Потому и вышел, наверное, под открытое небо, под эти древние звезды. Мягкое сияние, что заливало ночную землю, родилось не сегодня, — миллионы и миллиарды лет назад. Тот самый свет, что летел к Земле из далекого далеко и знал о вселенной много больше человечества. Люди это плохо понимали, зато сознавала их душа, чувствовали глаза…

На шею опустился комар, и чуть погодя Генка ощутил легкий укол. И сразу вспомнилась давняя беседа с Варей на пруду. О чем они тогда говорили? Кажется, о затопленной Мологе, о сердце, что слева от солнышка… Но вот сейчас солнышка, к примеру, нет, а сердце болит. За Варю, за Юрашку, за что-то совершенно непонятное. И уже не жалость это, а нечто большее, о чем раньше Генка даже не догадывался.

Он махнул рукой, и комар, кружа, улетел в ночь. А в следующее мгновение небо прочертила яркая полоса. Гена нахмурился. Кажется, в таких случаях следует быстро загадывать желание, а он, получается, не успел?

Подойдя к поленнице, парнишка ладонью огладил шероховатые срезы. Наверное, все-таки успел. Потому что не в быстроте дело, а в том, что желания нужно иметь. А если они есть, то найдется и то, чему сбыться. Генкино сегодняшнее желание уже сбылось. Может быть, даже не сегодня, а гораздо раньше. Ведь страшно подумать, что он мог не покинуть города вовсе, мог не оказаться в этой глухой деревушке, не познакомиться с Варей и Валерой, не подружиться с Юрашкой.

Гена снова огладил поленницу и беззвучно засмеялся. Возможно, там, в городе, он даже болел — тяжело и серьезно, а вот сегодня взял и выздоровел. Потому что сумел полюбить. Совершенно чужих и таких не похожих на него людей…

Утро они безнадежно проспали. Причина была самой уважительной: Генка отлеживался после беспокойной ночи, Юрашка же только-только совладал со своей болезнью и теперь набирался сил и здоровья. Поднявшиеся спозаранку старики поочередно потрогали лоб малыша и облегченно вздохнули. Температура ушла, а с ней отступила и болезнь. Поэтому не стали никого и будить. Если бы не внезапный звонок, Гена с Юрашкой могли бы проспать большую часть дня, но мобильный аппаратик заставил их встрепенуться, настойчивым своим голоском вырвал из дремотных глубин.

Забавно, что голова Юрашки взметнулась над подушкой первой.

— Это Варя! — абсолютно здоровым голосом произнес он. — Ген, это же наша Варя, чего ты!

Хрипло откашлявшись, Гена торопливо взял трубку. Он полагал услышать голос Окулиста или Морехода, но маленький Юрашка угадал.

— Геночка, это я!

— Варя! — Гена обрадовался и перепугался одновременно. — Чего же ты раньше не звонила?

— Раньше нечего было говорить. И некогда. Мы тут ни одного часа спокойно не лежали… Зато теперь все позади.

— А как прошла… — Генка споткнулся, но Варя тут же пришла на выручку.

— Операция прошла успешно! На ноге теперь вот такущая конструкция из железок. Валере наверняка бы понравилась… Только лежать не дают — ходить заставляют, представляешь? Больно — прямо сил нет!

— А врачи что говорят?

— Говорят, это нормально, нужно терпеть.

— Значит, терпи.

— Я терплю. Но так хочется домой! К вам, к Юрашке…

— А бабушка твоя как?

— У-у, она-то здесь живо освоилась! Бегает по этажам, еду мне носит, перезнакомилась со всеми…

Голос Вари неожиданно надломился.

— Эй, ты чего?

— Сама не знаю… Дура, наверное. До сих пор не верю, что стану нормально ходить. Каждый день по семь раз плачу…

Генка припомнил о своих ночных слезах и смущенно дернул себя за нос.

— Ген, ну мне-то дай! — Юрашка жалобно тянул руки.

— Варь, я это… Парню трубочку передаю… На, герой, только не прижимай к уху. Тут излучение…

Но Юрашка, конечно, схватил и прижал. И заверещал, как резанный. Генка хотел было сделать замечание, но махнул рукой. Здоровый веселый крикун лучше бредящего в лихорадке больного. Можно и потерпеть.

И только когда Юрашка начал рассказывать Варе о вчерашнем визите Окулиста, а в его изложении получалось нечто жуткое и кровавое, Гена снова отобрал трубку.

— Это Юрашка выдумывает, — крикнул он. — Все у нас нормально. Когда приедешь?

— Ой, Гена, я не знаю. Думала, сразу выпишут, но здесь все по железному распорядку. Капельницы, лекарства, уколы, да еще каждый день какие-то винты на ноге подкручивают. Но если все будет в порядке, обещают скоро выписать…

Она еще много чего говорила — смеялась и щебетала. Правым ухом Генка слушал ее, а левым — вопли Юрашки, пересказывавшего свой разговор старикам. Это была сущая какофония, но Генка все равно улыбался. Теперь-то он точно знал: эта ночь в самом деле стала переломной. Для него, для Юрашки, для Вари. Ниточка, связавшая троицу, оказалась покрепче каната. Незримым самолетиком они пересекли линию жизненного терминатора, из темного ненастья вынырнув в океан света.

Билет до Екатеринбурга лежал у него в кармане, но про отъезд он никому ничего не сказал. То есть слова Окулиста насчет свидания в офисе можно было бы не принимать всерьез, но случилось то, чего Генка никак не предвидел. «Василиск» не просто восстановил резервный счет, но добавил сверх того сумму, которая, если не изумила Генку, то основательно озадачила. Он обнаружил это, зайдя на родной сайт пару дней назад. И тогда же поспешил заказать билет домой. Конечно, все случившееся можно было записать как спонсорскую помощь Соболевке, но Генка-то знал отлично, что люди вроде Окулиста просто так деньгами не швыряются. Скорее всего, это было напоминанием о контракте, а также авансом за будущую работу. Во всяком случае, ломать голову он не стал и тут же нашел деньгам применение. Как раз хватило на то, чтобы окончательно засыпать чертову ямину, заказать центрифугу для дяди Паши и приобрести пусть подержанный, но вполне исправный дизель-генератор. Залатал Гена и неприятную прореху в сетевом бизнесе. При этом по почте попытался что-то разъяснить своему распорядителю, но вряд ли тот понял, отчего столь стремительно исчезли, а затем вновь появились на счету деньги. Биржи это, понятно, не спасло, но финансовые убытки Генку уже мало волновали.