Муни Витчер - Джено и черная печать мадам Крикен

Псиофы завершили Галь Айперон постановлением отменить Контра Унико. Они объявили суммусу сапиенсу, что, пока не решатся проблемы, связанные с исчезновением Аноки и бегством мадам Крикен, проводить экзамены третьего уровня не имеет смысла. Впервые с 1555 года Контра Унико не состоялся.

Боб Липман, так же как и Джено, Суоми и Юди, закончивший свой интерканто, готовился вернуться в Аркс с твердым намерением взмыть в небо на спиккафило, но ему не дали этого сделать. Пило Магический Росток отправил ему телемпическое послание: «Контра Унико откладывается. Возвращайся домой на своей печати. Через три дня начало нового цикла, и ты должен явиться в Аркс, как предусмотрено в Кодексе. Мы постараемся как можно быстрее решить твой вопрос».

Боб ужасно разозлился. Он решил, что эта отмена, скорее всего, произошла из-за Астора Венти. И всем сердцем возненавидел его.

Закрывшись в печати, он вернулся в Америку, но перед этим отправил телемпическое послание Юди Оде, который, сдав интерканто, собирался в Японию.

Два антея задумали месть Астору Венти.

Псиофы улетели на своих би-флэпах. Сапиенсы начали готовить материалы и испытания для нового цикла. Они ожидали прибытия новых антеев первого уровня. А Суоми Лиекко, Астор Венти, Юди Ода переходили на второй уровень. С ними должна была повторно пройти его и Агата Войцик.

Джено тоже думал о своем возвращении в Аркс Ментис. Он очень жалел сокола:

— Тебе грозит беда, Руа. Ятто конечно же ищет тебя.

Это была правда. Ятто пришел в бешенство. Он не прекращал посылать своим перстнем смертоносные разряды, надеясь поразить сбежавшего сокола. Руа, который прибыл в Нижний Колокол вместе с Джено, только щурился, испытывая острую боль.

Астор Венти вдохнул полной грудью воздух своей родины. На пороге потайной комнаты красной виллы Джено увидел свои старые ботинки. Сняв черные сапоги, он надел их и почувствовал себя счастливым. Поспешно стянул тонку и перчатки и выключил свет. Черная печать бесшумно закрылась, повисла тишина. Запах Горгианской Лаванды растворился.

Когда он вышел из домика привидений, стоял полдень. Снег засыпал всю улицу Душистого розмарина. Было двадцать восьмое января. Он побежал, сокол полетел вслед за ним. Остановившись перед дверью амбулатории, Джено громко выкликнул имя дяди.

Флебо открыл дверь и, к огорчению пациентов, ожидавших своей очереди, обнял племянника.

— Как дела, мой мальчик? Я так по тебе скучал. — Флебо Молекула поправил очки и поцеловал своего обожаемого племянника.

Пациенты поняли, что прием окончен. Дядя с племянником пошли домой.

Флебо хотел услышать обо всем, что произошло в Арксе Ментисе. Когда Джено сказал, что ему все известно о Рене, дядя налил себе стакан красного вина и осушил его.

— Значит, знаешь. Теперь знаешь. Да, вы братья. — Голос Флебо срывался.

Джено обнял дядю, чтобы тот почувствовал, как он его любит. Но тут в дверь постучали. Флебо пошел открывать, и в дом влетел Руа, золотой кречет.

— Не пугайся, это мой друг. Он помогает мне, — объяснил Джено.

Руа, спланировав на стол, остановил на Флебо Молекуле свой магнетический взгляд. Врач был потрясен: взгляд сокола показался ему человеческим.

— Ты привез его сюда? — спросил он ошеломленно.

— Он был моим проводником, — ответил Джено.

Дядя с племянником проговорили до глубокой ночи. Джено рассказал, какие трудности он уже преодолел и какие ему предстояли, рассказал о Рене, о бегстве мадам Крикен, об Аноки и о вмешательстве Спокойного Медведя. Он был уверен, что ему удастся найти родителей, он так и сказал дяде.

Сокол слушал, оставаясь совершенно неподвижным.

Потрясенный Флебо не раз пускал слезу и, сжимая руки племянника в своих, думал, что его мальчику удалось приобрести ни с чем не сравнимый опыт.

В девять утра у их дома уже собрались одноклассники Джено. Было воскресенье, и слух о его возвращении разнесся по всей деревне. Первым в дверь позвонил Никозия.

— Выйдешь? — радостно спросил он.

Джено выбежал из дома в сопровождении сокола.

Его друзья испуганно посмотрели на птицу. Руа взлетел на засыпанную снегом ель и строго взирал на них.

У Никозии покраснели щеки, а челка, как обычно, закрыла ему глаза. Он растолстел еще больше.

— Ты привез птицу с собой? Она ручная?

— Сокол понимает нашу речь, — ответил Джено. — Он как человек.

Никозия поежился и прошептал:

— Я ничего ребятам не сказал. Сохранил секрет. Они думают, что ты лежал в больнице.

Джено улыбнулся и направился к Мирте Бини, рассматривавшей его с головы до ног. Глядя на него через свои уродливые очки, она даже не улыбнулась.

Марлония и Джоя, напротив, восторженно приветствовали его, хотя и старались держаться подальше от сокола. Галимед похлопал Джено по плечу:

— Тебя вылечили? Теперь ты дрессируешь сокола?

— Через пару дней я снова уеду, — ответил он, глядя двоюродному брату Никозии в глаза.

— Тебя лечили электрошоком? — Коварный вопрос Мирты ничуточки не взволновал Джено.

— Нет. Но моя голова работает лучше, чем прежде. Как видишь, мне даже удалось приобрести друзей. — И Астор Венти показал на Руа. Затем зафиксировал на девочке взгляд, и у той закружилась голова.

— Ты больше не видел сумасшедшую старуху? — Галимеду очень хотелось разозлить Джено, но тот остался безучастным.

— Ты хочешь сказать, мадам Крикен? Да, я встречался с ней. Но это не ваше дело, — закончил он, поразив друзей своей уверенностью.

Мирта слепила снежок:

— Устроим сражение?

Джено был готов. Со всех сторон полетели снежки. Никозия спрятался за дерево, но это не помогло: через пару минут он был по макушку облеплен снегом. Бой удался на славу: все носились по улице Душистого розмарина как угорелые и весело смеялись. Взрослые, наблюдавшие из своих окон за играми ребят, тоже радовались.

Джоя с Галимедом добежали до красного домика:

— Эй, Джено, иди сюда. Посмотрим, там ли еще сумасшедшая старуха со своим котом?

Джено остановился посреди улицы, на углу переулка Черной лилии. Снежные сугробы и куски льда покрыли засохшие кусты, и даже вывеска аптеки обледенела. У него снова стало грустно на сердце. Никозия обнял его:

— Ты нашел своих родителей?

— Они скоро вернутся сюда и снова откроют аптеку, — ответил Джено, понизив голос.

Сокол спланировал на вывеску аптеки и попытался клювом оторвать намотавшийся вокруг нее плющ и сухие ветки.

— А она толковая, эта птица! — воскликнул Галимед.

Мирта, бежавшая впереди, прыгнула на калитку красного домика, собираясь ее перелезть. Марлония закричала, чтобы она остановилась, потому что это было опасно. Джоя тоже попыталась разубедить ее, но упрямая девчонка никого не слушала. Уже собиралась перекинуть ногу, но поскользнулась на льду, облепившем калитку. Она падала, когда Джено зафиксировал на ней взгляд. Его черные глаза сделались громадными, зрачки расширились, как нефтяные пятна в море. Силой мысли он остановил ее падение. Девочка мягко приземлилась на землю и даже не ушиблась.