Пол Стюарт - Вольный рыцарь

— Я делаю вам предложение, сэр рыцарь, — произнес герцог, вставая с места и собираясь уходить. — Предложение, от которого вы не сможете отказаться.

— Сэр, — спокойно ответил я, — я и не думал отказываться.

Когда герцог удалился, я тяжело откинулся на спинку кресла. Он был могущественным человеком, а я — всего лишь странствующим рыцарем. У меня просто не было выбора.

Я задумался. Еще три дня назад передо мной открывались радужные перспективы. В тот день я выехал в путь довольно поздно, и после неспешной дороги, когда солнце уже клонилось к закату, впереди показались контуры замка, принадлежавшего герцогу Западных Болот. Натянув поводья, я пустил своего коня вскачь и, не спешиваясь, преодолел широкую реку. Когда перед нами открылась площадка, где уже собирались рыцари для участия в турнире, мой конь взыграл, ударив копытом оземь.

— Тише, тише, дружок, — сказал я.

Я понимал, какие чувства овладели им. Джед был чистокровным жеребцом Арбатнотской породы. Страсть к рыцарским поединкам была у него в крови, и, кроме того, мы давно уже не видели такого великолепного зрелища.

— Ну, с прибытием тебя, Джед, — шепнул я коню.

Площадка, отведенная для участников турнира, полыхала яркими красками. Над шатрами развевались флаги и знамена, Воздух был наполнен громкими голосами, и отовсюду неслись самые разные запахи: пахло сбруей, конским навозом, и к этому примешивался аромат, от которого у меня буквально слюнки потекли, — где-то поблизости на вертеле жарили мясо. Радость охватила меня: как хорошо было снова попасть на Большой Рыцарский Турнир!

Я внимательно изучил соперников. Кого здесь только не было! Чванливый, самодовольный завсегдатай подобных состязаний, со шлемом, увенчанным головой кабана с оскалившейся пастью. Приехал богатый юный дворянин, обладатель изящной палатки и своры белошерстых гончих псов, явившийся сюда в сопровождении четырех сквайров-оруженосцев; этот щеголь явно пустился на поиски приключений, заранее оплаченных его папашей. А слева от меня, у роскошного, ослепляющего пышностью шатра, стоял рыцарь, разодетый по последней моде.

Я чуть не покатился со смеху. Увешанное побрякушками ничтожество в плетеных кружевах — такой может только пыль пускать в глаза… И однако, судя по вышивкам на его шелковом стяге, свидетельствовавшим о неоднократных победах на рыцарских турнирах, он, несомненно, знал, как держать копье.

Проехав немного дальше, я оказался рядом с шатрами более скромного пошиба, принадлежащими рыцарям с Восточных Угодий.

Это были могучие, крепко сбитые ребята из обнищавших аристократических семейств. Некоторые из них вполне прилично владели копьем, но, по правде говоря, за плугом они смотрелись бы гораздо лучше.

Все рыцари, собравшиеся здесь, — и бедные, и богатые — имели на уме только одно: денежный приз. Победитель турнира должен был получить кошелек с пятьюдесятью золотыми монетами.

Пятьдесят золотых монет! Огромная сумма! Гораздо больше, чем можно получить, целый год участвуя во всех мелкопоместных состязаниях!

На площадке яблоку было некуда упасть. Кроме рыцарей, здесь толкались кузнецы и оружейники, торговцы и слуги, пажи и сквайры, и, конечно, не обошлось без мелких воришек и карманников. Подобный сброд никогда не обходит сборища такого рода, где дармовой эль течет рекой и где можно запросто поживиться чужим добром.

Неподалеку от внешней стены замка располагались конюшни, где господские конюхи присматривали за лошадьми. Один жеребец — массивный вороной красавец — привлек мое внимание, и я задумался: кому может принадлежать это прекрасное животное?

«Наверное, тому самому Богатенькому Мальчику, обладателю белоснежных гончих», решил я, похлопывая Джеда по загривку.

— Похоже, здесь соревнуются не только люди, но и лошади, — произнес я.

— Эй, ты там! — завизжал в этот момент кто-то у меня за спиной. — Не видишь, что ли, куда пвешь?

Я обернулся и увидел маленького суетливого человечка с нелепой прической, который гневно сверкал глазами, глядя в мою сторону. На нем были красные рейтузы и плащ герольда, больше похожий на скатерть с обеденного стола какой-нибудь герцогини; на шее топорщился кружевной воротник, пышные кружевные манжеты обрамляли рукава его камзола. Если вы представите себе жирный рождественский пудинг, сваренный в гусином сале, то картина будет вам ясна.

— Вы ко мне обращаетесь? — небрежным тоном спросил я.

— Именно к вам, — пропищал он, размахивая перед моим носом куском пергамента. — Вы в списке участников? А вы завегиствивовались?

— Зарегистрировались? — переспросил я.

— Я — гевольд, — объявил мой собеседник.

— Герольд, — повторил я.

— Если вы хотите участвовать в выцавских поединках, вам необходимо зарегиствивоваться. Сойдите с лошади и пведставьтесь.

Я уже не раз встречался с подобными суетливыми коротышками, обожающими командовать всеми, кто попадается им на пути.

— Я — Вольный Рыцарь. Прибыл из далеких мест.

Герольд презрительно скривил губы.

— Боюсь, что вступительный взнос за участие в тувниве нашего замка будет вам не по кавману, — заявил он. — Квоме того, вам пвидется сважаться с лучшими выцавями наших земель. — Коротышка оглядел меня с головы до ног. То есть я хотел вас спвосить: вы вполне увевены в себе?

Не говоря ни слова, я потянулся к своему седельному вьюку. Да, я был уверен в своих силах. Я стал победителем пяти последних турниров в которых принимал участие, и это давало мне право биться на равных с остальными участниками подобных состязаний.

— Вот грамоты, подтверждающие мои заслуги. Полагаю, вы сами можете убедиться, что бумаги у меня в полном порядке.

— Да, да, — ответил он, возвращая мне грамоты. И, вытащив из-за уха огрызок угольного карандаша, он нацарапал мое имя в самом конце длинного списка — Вольный рыцарь.