Владимир Янов - ТТТ

Но через несколько десятков метров на тропу перед ними вдруг выскочил крупный разгневанный тигр. Он перегородил нашим путникам тропу, его хвост нервно бил по стволу старого кедра, а из пасти слышался грозный сиплый рык.

– Ой, – тихо сказала Марина, отступив на шаг назад и прижавшись к Паше. – Он не пускает нас домой.

– Спокойно, – прошептал Паша. – Не злите хозяина тайги. Может, он сам поймёт, что мы ему не опасны, и отпустит нас.

Ребята застыли на тропе неким лесными изваяниями. Но тут, легонько раздвинув ребят, вперёд опять вышел Батти. Он вытянулся во весь свой более чем двухметровый рост, поднял лицо в небо и издал громкий тягучий крик. При этом его огромные кулаки стучали в грудь, а пасть жутким оскалом пугала даже застывших в оцепенении ребят.

Тигр удивлённо кинул взгляд на лесное чудовище, пригнул голову, поджал хвост, как провинившийся пёс, и стыдливо нырнул в тайгу, освободив проход по тропе.

Ребята повеселели. Паша хлопнул Батти по плечу.

– Батти, друг, как ты заставил тигра отступить? Что такое ты ему сказал?

Батти широко улыбаясь, ответил:

– Я сказал, это моя земля. Вы мои друзья. Тигру стало стыдно. Он ушёл в тайгу.

– Молодец, Батти, – порадовались ребята. – С тобой в разведку спокойно можно идти.

И ребята продолжили спокойный спуск к морю. Тропа вскоре пошла по пологому хребтику в бухту Лашкевича. Сверху открылся давно знакомый вид на залив Америка, ещё девственно пустынный, с незаселёнными берегами и стадом непуганых оленей на берегу. Ни стука топора, ни паруса на бухте, только ранний рёв изюбров в таёжных зарослях, да шуршание охотившихся на лещину бурундуков в траве.

После очередного поворота ребята сквозь листву деревьев увидели, как в бухте мелькнуло что-то белое. Они вышли на полянку и неожиданно увидели удивительную картину.

Среди поднимающихся вверх клочьев тумана на голубом зеркале залива словно парил в невесомости белоснежный красавец парусник. На его гафеле реял белоголубой российский андреевский флаг. Ребята видели корабль столь отчётливо, что даже смогли прочесть на его борту надпись славянской вязью – «АМЕРИКА». Корабль стоял как раз напротив них, в том районе, где скоро появится русское поселение, названное в честь этого корабля и залива деревней «Американкой». Было видно, как с корабля спустили шлюпку, и матросы, споро и слаженно работая вёслами, быстро пошли на ней к берегу.

– Ребята, а ведь это корвет «Америка», открывающий нашу бухту, которую сегодня и навсегда назовут «Находка», – ахнула Марина. – Давайте побежим туда, помашем им и покричим. Мы им расскажем, какую прекрасную бухту они открыли, и какой замечательный город Находка здесь будет через сто сорок лет.

– Не надо бежать и кричать. Они нас всё равно не услышат, – остудил Марину Паша. – Едва мы опустимся на несколько метров ниже, как попадём в другое время, и будем наблюдать совсем другие события. Нам необыкновенно повезло, что мы увидели момент открытия нашей знаменитой бухты. Самое начало российского освоения этих пустынных берегов. Это значит, что мы уже спустились во времени до середины девятнадцатого века.

– Подумать только! – тихо добавила Марина. – Это время молодого Льва Толстого, Достоевского. Где-то там, в России ещё не родился Ленин, а Циолковский под стол ещё пешком ходит.

Ребята двинулись далее вниз, внимательно осматривая окрестности. С каждым новым метром вниз им сверху открывались всё новые подробности.

– Ребята, смотрите, на берегу бухты, в районе «Волны», уже посёлок построили. Там жизнь кипит, повозки снуют туда-сюда. Пароход в бухте дымит, сгружают что-то. Смотрите, смотрите, коров с корабля сгружают.

Марина не успевала освещать происходящее.

– Это переселенцев привезли из России. Уже факторию открыли, жизнь на вольных землях налаживаться стала, – пояснил Саша. – Тихо, слышите, что-то поскрипывает. Вроде бы телега где-то едет.

Ребята прислушались. Точно, где-то недалеко тихонько погромыхивала телега с монотонно поскрипывающим плохо смазанным колесом.

– Ребята, это, наверное, кто-то из поселенцев в лес отправился, может по дрова. Давайте встретимся с ними. Узнаем, кто это, как они живут и чем занимаются, – догадалась Марина. – Это же не монголы, чего нам их опасаться.

– Ну, за дровами сюда никто не поедет. Их там у них под боком хватает. А вот кто и зачем сюда отправился, мы сейчас без всяких трудов узнаем, – вставил Сашка. – Мы же стоим как раз на дороге, на которой сейчас эта телега и появится.

И точно, они стояли на проложенной в лесу тропе-дороге. На влажном грунте были заметны глубокие следы узких тележных колёс. Жалобное поскрипывание становилось всё ближе и ближе, и, наконец, из-за поворота показалась медленно плетущаяся серая в яблоках лошадь, лениво тянувшая старую, расхлябанную телегу. На телеге, раскинувшись на соломе, полулежал в стареньком зипуне молодой парнишка. Он сладко дремал, разомлев на солнце. Лошадь дотащила телегу до стоящих на обочине дороги ребят и послушно стала возле них, потянувшись за сочной травкой и обмахиваясь хвостом от надоедливых мух.

Парнишка, не открывая глаз, в полусне, лениво протянул:

– Но, стылая!

Однако лошадь и ухом не повела, пощипывая травку. Парнишка удивился подобному непослушанию и открыл глаза. Увидев стоящих перед ним пятерых незнакомых странных ребят и Батти с ними, он тотчас закрыл глаза, решив, что это ему всё снится в дорожном кошмаре. Затем он снова приоткрыл один глаз, и вновь заметив их, вдруг присел в телеге и заорал благим матом:

– Тятя, тятя, леший, леший!

Саша подошёл к нему, похлопал по плечу:

– Чего кричишь? Какой леший? Мы такие же люди, как ты. А это наш товарищ Батти. Он самый обыкновенный йети, снежный человек по-нашему. Ты его не бойся, он добрый. Сам-то чей, откуда будешь?

Парнишка перестал кричать, но начал хлопать глазами, переводя взгляд с одного на другого, но постоянно задерживая испуганный взгляд на их лохматом друге.

Марина кивнула Батти:

– Батти, он очень тебя испугался. Скажи ему что-нибудь, пусть успокоится.

Батти широко улыбнулся, подошёл к подростку, положил свою лохматую руку ему на плечо, отчего тот чуть не выпрыгнул из телеги.

– Иван хороший, смелый. Батти Ивану друг. Батти Ивану помогать.

Парнишка вдруг улыбнулся и облегчённо вздохнул:

– А я думал, ты лешак. А ты ряженый, пугач, значит. Да ладно, я не из пужливых. Мы с батяней, значит, тут зимовьё строим. Зимой зверя брать будем. Барковы мы, уж десятый год тута живём. Хорошо тута, земли и леса вволю. А я думал, он точно леший. А откель он знает, что меня Иваном кличут? – вдруг вскричал он удивлённо. Затем парнишка озадачился сомнением:

– А вы чужие совсем, но по-русски гутарите. Вы не шпиёны ли японские? А то говорят, скоро с япошками воевать будем. У нас начальник фактории строгий очень. Говорит, по лесу ходите, что нового увидите, мне докладайте. Дак откуда вы такие, не нашенские вовсе. Может, спедикция какая?