Владимир Янов - ТТТ

Сашка оглянулся и приметил лежащего в стороне за кустом орешника Батти с очень серьёзным, немного испуганным лицом. Рядом с ним продолжал возиться с костью невозмутимый Шарик. Сашка поманил Шарика пальцем. Тот нехотя, с костью в зубах, подполз к ребятам.

– Шарик, здесь война настоящая разгорелась, а ты с костью возишься. Как тебе не стыдно? Ты у нас за связного будешь. Иди и передай Батти, чтобы он шёл к людям Унушу и выводил их из-под огня дальше по тропе. Мы монголов задержим здесь, рассеем по лесу, выручим Унушу и догоним вас. Давай, пошустрее, хватит с костью возиться.

– И чего мы всё воюем и воюем? – лениво огрызнулся Шарик. – Кость погрызть некогда.

– Шарик, живо, в твоих руках жизнь людей, – взмолилась Марина.

– Да ладно, я мигом, – кокетливо повилял хвостом пёс, и, бросив, наконец, голую кость, кинулся к Батти. Тот заворчал, завертел головой, но, заметив знаки ребят, посылающие его к племени, повиновался, развернулся в кустах и исчез вместе с Шариком.

Тем временем, в кустах среди вражьего войска опять послышались громкие команды, монголы зашевелились, в сторону ребят полетели стрелы, застревающие в листьях деревьях, и нередко беспомощно шлёпающиеся перед ними на траву. Затем пешая цепь кочевников, гонимая ханским приказом, снова решительно двинулась на ребят. Впереди шли лучники с настороженными луками, за ними двигались копейщики с длинными острыми копьями, злобно нацеленными на врага. Замыкали шеренгу низкорослые воины с кривыми, но очень острыми сабельками.

Ребята приготовились к жестокой обороне.

– Пашка, готовь гранаты, – попросил Сашка. – Без крупной драки нам не обойтись.

– Да что их готовить, – отозвался Паша. – Их всего две штуки осталось. Одна тебе, держи, одна мне.

Монголы приближались, опасливо оглядываясь назад. Протяжный визгливый крик командира бросил их вперёд бегом. Подпустив врага метров на пятьдесят, Паша поймал в прицел самого толстого красномордого монгола, очевидно, сотника, и нажал на спусковой крючок. Сотник споткнулся и рухнул на траву. Длинная очередь скосила всю первую шеренгу, но за ней накатилась вторая, затем третья. Пространство перед ребятами заполнялось изувеченными телами, но волны узкоглазых воинов всё накатывались. Некоторые из них прорвались уже метров на тридцать. Марина, стиснув зубы, вела прицельный огонь из своего «Макарова», выбирая из вражеской толпы наиболее опасных бойцов Чингис-хана.

Когда первые цирики приблизились на расстояние броска, Пашка вынул из кармана гранату, выдернул чеку и прицельно бросил в самую гущу бегущих врагов. Ребята вросли в землю, прижавшись к ней всем телом. Грянул взрыв, разметавший врагов. Вслед за ним грянул второй взрыв гранаты, брошенной Сашкой. Автоматная очередь довершила полный разгром вражеского войска. Волна наступающих отхлынула от огненной черты, развернулась и, более не слушая своих что-то отчаянно вопящих командиров, кинулась прочь, оставляя на поле боя убитых и жестоко израненных. Скоро ни одного боеспособного вражьего воина не осталось перед ними. Путь к Унушу был свободен.

– Я не хотел этого, – чуть не плача, сказал Паша. – Столько крови пролилось.

– Другого не дано, – жестко ответил Сашка. – Они нас не пожалели бы. Раскроили бы на куски, как баранину на рынке.

– Или на пики подняли бы, – тоже с болью в голосе сказала Марина.

Марина обернулась, чтобы взглянуть на людей Унушу. На склоне Сестры отчётливо видно было, как по лесной тропе поднималось племя Белого Леопарда.

– Смотрите, впереди, кажется, идёт Унушу, – удивилась Марина.

– Да, вроде бы он, – поддержал подругу Пашка.

– Точно, он, – обрадовался Сашка. – Смотрите, у него автомат на плече. А с ним рядом Батти.

– Значит, отбился Унушу от тугуровцев, и пробрался в отряд. Вот молодчина, – радовались ребята.

– Унушу, – крикнул Сашка. – Мы сейчас вас догоним.

– Ой, ребята, а что это? – пискнула Марина.

– Не может быть? – ахнул Пашка.

Ребята увидели, как впереди на тропе перед войском Унушу возникла плотная шеренга монгольских цириков. Унушу обернулся, позади его войска тоже стояла злобная жестокая стена. Монгольское войско обошло отряд Унушу с флангов и полностью окружило. Воины Унушу тотчас собрались в круг, ощетинившись пиками и стрелами. Обе враждебные стены застыли, ожидая первой стрелы или короткой команды. Ребята видели, как Унушу сдернул с плеча автомат и направил его на врага. Но оружие издало лишь сухой холостой щелчок. Унушу в отчаянии бросил автомат на землю.

– У него патроны закончились. Вперёд, на выручку, – крикнул Сашка и бросился наверх.

– Унушу, держись. Сейчас мы поможем.

До места схватки оставалось всего-то метров триста. Но не успели ребята пробежать даже трети пути, как вдруг дружно остановились, широкими от удивления глазами глядя вперёд. На их глазах внезапно склон сопки впереди резко изогнулся, один участок склона поплыл и закрыл другой, странное белое матовое облако накрыло племя Белого Леопарда и его войско. Облако медленно смещалось вниз по тропе, искривляя пространство вокруг себя. Постепенно облако опустилось и исчезло среди деревьев. Всё в лесу стало, как прежде. Только уже не было видно на тропе ни Унушу с его войском, ни Батти, ни даже Шарика с его любимой костью в зубах.

Поражённые исчезновением врага монголы стояли неподвижно, открыв рот. Затем вдруг закричали, забегали по тропе с обнажёнными саблями, и с криками «Шайтан! Шайтан!» исчезли в лесу.

Ребята переглянулись.

– Это что, последний привет Алюки? – спросил скорее самого себя Пашка, вешая автомат на плечо.

– Видимо, так, – ответил ему в раздумье Сашка.

– А знаете, ребята, что я думаю? – вступила в разговор Марина. – Не знаю, случайно ли это произошло, или исполнен чей-то искусный замысел, но для племени Белого Леопарда это самый лучший вариант спасения. Ведь монголы не успокоились бы, пока не выполнили бы приказ Чингизхана и полностью не уничтожили всех чжурчженей. А на Алюке племени ничто не угрожает. Нуреки давно стали мирными роботами, будут помогать им по хозяйству вместо ослов. А Дрок им будет вместо трактора. Силища у него вон какая. Земли там предостаточно, и делить её не с кем. Пилка же будет только рада возвращению Батти, да ещё с такой компанией. Племя перешло на Алюку со всем необходимым инвентарём, семенами, даже с домашним скотом. Привыкнут к новым условиям, обстроятся, разведут скот, вырастят хлеб и овощи, и заживут на славу. И не беда, что солнце там голубое, а трава оранжевая. Жить там вполне можно. Крысы ведь живут на тамошних травках.

– Если всё будет так, как ты говоришь, Марина, то это будет единственное племя чжурчженей, уцелевшее в жестокой схватке с монголами, – согласился Пашка.