Аллан Джоунс - Тень средневекового лекаря

— Уилл… подойди сюда, мой мальчик. Уилл Хилиард, подойди ко мне… не бойся. Я ничего тебе не сделаю.

— Ни с места, парень, — прошипела Риган.

Но Том уже пытался встать с кресла.

— Том! — крикнул Джек. — Послушай меня. Ты не Уилл Хилиард! Ты Том Кристмас. Эй! Том! Слушай меня!

— Он лжет, — прорычала Реа и протянула к. Тому руки. — Иди сюда… Я отведу тебя к твоей маме и отцу. Они хотят встретиться с тобой, Уилл. И твои братья, и сестры тоже. Ты ведь не покинешь их?

Голос Реа был повелительным. Гипнотизирующим. Вопреки всякому смыслу, Том почувствовал, что его сила воли слабеет. Он с трудом поднялся — бессмысленное лицо, полуоткрытый рот.

— Том! — раздался голос Фрэнки. — Не верь ей… ему …этому! Слушай Джека!

— Ложь! — прорычала Реа. — Коварная, подлая ложь.

Риган предупреждающе взмахнула клюшкой. Реа попятилась.

— Том! — закричал Джек. — Ты болел. Наглотался грязной воды. Разве не помнишь? На раскопках.

— Ты должен это помнить! — выкрикнула Фрэнки. — Должен!

— Нет… — прошептал Том. — Я… Уилл…

— Осел, вот ты кто! — рассердилась Риган.

Реа сделала шаг вперед. Риган опять взмахнула клюшкой. Вжик! Клюшка резанула воздух.

— Вот что, Том, послушай теперь меня, — громко и отчетливо произнесла Риган, не сводя глаз с Реа. — Ты не Уилл Хилиард, что бы тебе эта кретинка ни говорила. Ты Том Кристмас, и если ты немедленно не возьмешь себя в руки, я засуну эту клюшку тебе в нос и вытащу ее из уха! А потом буду колотить лбом об пол, пока ты не придешь в себя. Нравится такая перспектива? — Она вперила сердитый взгляд в Реа: — А ты угомонись. Ничего тебе здесь не светит.

Лицо Тома изменилось, словно какая-то подавляемая часть его вырвалась на свободу. В глазах появилось осмысленное выражение, сконцентрировавшись на происходящем.

— Ух ты! Ну и ну! — растерянно огляделся Том. — Что?..

Реа взвизгнула.

Том с выпученными от страха глазами опять упал в кресло, чувствуя слабость в ногах и руках.

Визг стал еще громче. Тело Реа стало корчиться. Визг как бы раскололся, одновременно усиливаясь и в верхних, и в нижних тонах. Как будто два голоса визжали в унисон. Женский и мужской.

Вокруг извивающейся фигуры сгустился зеленоватый туман.

Риган попятилась назад — в ее глазах отражалось отвратительное свечение.

Джек прижался к дверному косяку. Фрэнки шаг за шагом пятилась назад, пока не наткнулась на стену.

Все задыхались от отвратительного зловония. Что-то происходило с корчащейся, словно раздваивающейся фигурой. Она как будто начала терять очертания, словно тая в воздухе. Потом одна ее часть отделилась и рухнула на пол, как содранная шелуха. Высокий голос захлебнулся и смолк.

Там, где только что была Реа, стояла высокая темная фигура, окутанная зеленоватым миазмом болезни. Это был мужчина в черном, как вороново крыло, плаще. Его изуродованное лицо было резким и морщинистым. Седые волосы, темные, почти черные глаза.

Это был доктор Бладворт.

Он отмахивался от обволакивающего его тумана и вопил от ужаса.

Хоккейная клюшка выпала из рук Риган.

Мужчина зашатался, молотя руками туман, и метнулся через комнату к окну. Риган едва успела отскочить в сторону. Но мужчина, казалось, даже не заметил ее, он принялся стучать кулаками в окно, крича:

— Нет! Не оставляйте меня здесь. Только не здесь!

Он обернулся с дикими глазами, с лицом, искаженным отчаянием. Потом подбежал к Джеку. В облаке безжалостного тумана его кулаки обрушились градом на грудь Джека. Джек ничего не почувствовал.

Тогда доктор упал на колени.

— Помогите мне!

Но он не видел Джека. Он видел только какую-то неумолимо закрытую и запертую на засов дверь.

— Я умираю!

Его лицо начало распадаться на части.

На теле появились багрово-красные рубцы, глаза провалились. По всему лицу распространилась синюшность, открылись кровоточащие язвы. Из угла рта вытекла струйка крови. Бладворт издал последний хриплый крик и упал лицом вниз.

Туман взметнулся, собравшись в одно большое облако, а потом стал бледнеть.

Темная фигура на полу начала растворяться. Размягчаясь и растекаясь, она впитывалась в ковер до тех пор, пока на нем не осталось и следа.

Риган судорожно сглотнула. Ее взгляд был прикован к тому месту на ковре, где только что лежал Бладворт.

— Кошмар, — прошептала она. — Лучше бы я этого не видела.

Реа, застонав, шевельнулась и приподнялась на локте. Ее голова тяжело поникла.

— Ох! Слава, богу! — выдохнула она. — Он исчез! Наконец-то он исчез!

Нежный запах летних цветов ворвался в комнату.

Все зло, страдание и отчаяние ушло.

Прошла неделя.

Четверо друзей сидели в мансарде Дэррила. Здесь, по крайней мере, они могли говорить свободно. Да и кто еще, кроме Дэррила, мог хотя бы попытаться поверить в то, что с ними произошло.

Безусловно, не Реа. У нее не осталось никаких воспоминаний о том, что происходило тем дождливым днем в черном подвале и на ковре гостиной. Она объясняла это стрессом и переутомлением.

Друзья приняли решение не заполнять этот пробел в ее памяти. Реа пришла бы в ужас, узнав, что она пыталась убить Тома. Лучше оставить ее в неведении о событиях последних дней и вообще не упоминать о том, что чуть не заставил ее совершить Бладворт.

Объяснить всем, почему Том был похищен с больничной койки, было непросто. Несмотря на то что Джек, Фрэнки и Риган в тот же вечер отвезли его обратно, доктор Фэрфакс уже успел позвонить родителям Тома и Джека. Те были рассержены и крайне взволнованы. Том сказал им, что неожиданно вдруг запаниковал — клаустрофобия или что-то в этом роде, что все случилось по его вине, а ребята думали, что помогают ему, и они очень сожалеют.

Им грозили бы неприятные последствия, если бы не то обстоятельство, что странные симптомы болезни Тома к утру бесследно исчезли. А к ланчу он уже был дома — свеженький как огурчик.

Дэррил захотел узнать все подробности. Разумеется, Реа — а точнее, Бладворт, как им теперь было известно, — даже не пытался дозвониться до Дэррила в ту невероятную ночь. Единственным его желанием было уничтожить мальчишку, ставшего причиной его смерти. И он надеялся, что трое друзей помогут ему добраться до Тома — Уилла Хилиарда.

— В то время мы об этом даже не догадывались, — сказала Риган. — Откуда нам было знать? Именно поэтому Реа без конца приходила к нему в больницу — хотела расправиться с ним.

— Но, к счастью, в палате всегда был кто-то еще, — добавил Том.

— Лучше бы ты говорил не «она», а «он», — вставила Фрэнки. — Это же был Бладворт, а не сама Реа. Она тут ничего не решала.

— Мы думаем, что та бутылка вишневой колы, которую она принесла Тому, скорее всего, тоже была отравлена, — сказал Джек. — Поэтому и не было хлопка, когда отвинтили колпачок. Она ее уже открывала раньше, чтобы влить яд.