kbinnz - Новый дом для Гарри

Потом пришел тот страшный Хэллоуин, и Северус почувствовал, что его жизнь кончена. Он погрузился в мир мрака, злобы и беспросветности, и никто (тем более, он сам) не пытался выманить его оттуда. Альбус пробовал, но его отвлекали другие обязанности, а Северус отчаянно сопротивлялся. В конце концов, директор сдался и махнул рукой на его замкнутый образ жизни.

Когда острота его переживаний немного притупилась, Снейп начал создавать свой образ Злой летучей мыши подземелий – прирожденного слизерица, который сводит детские счеты язвительным языком. Мог ли он допустить мысль о поиске «нормальной» дружбы, когда весь его опыт сводился к общению с рыжеволосой ведьмой почти двадцать лет назад? Он понятия не имел, как поладить с другими людьми, но хорошо знал, как отталкивать их и запугивать - другими словами, настраивать их против себя. Если бы не Дамблдор, он бы проводил целые месяцы, ни разу не поговорив с другим человеком вежливо. В общении с другими учителями он сжег все мосты до последнего буквально за несколько недель после приема на работу. К тому же неумолкаемые слухи (год от года все больше приукрашенные учениками) насчет его в буквальном смысле темного прошлого, надежно обезопасили Снейпа от возможных свиданий или хотя бы компании за кружкой в Дырявом котле.

Так что не стоит удивляться тому, что простые слова Гарри перевернули привычный мир Северуса с ног на голову. Во многих отношениях, несмотря на, или точнее, благодаря годам одиночества и озлобленности, он до сих пор оставался неловким подростком, отчаянно нуждающимся в любви и привязанности. А безусловная, преданная любовь ребенка была очень, очень соблазнительной.

Будучи слизеринцем до мозга костей, Снейп ожидал от жизни только худшего из принципа. Так что неудивительно, что он быстро пришел к выводу, что отношение к нему паршивца изменится, стоит ему очутиться среди Уизли. В конце концов, это они были живым воплощением идеальных родителей.

Их дети обожали их должным образом. Они-то наверняка знали, как справляться с разными кризисами и не оскорблять ребенка каждую секунду, не говоря уже о том, чтобы не впечатывать детей ударом в стену. Нора была ветхой, но это не мешало вам чувствовать любовь, которая буквально сочилась там из всех щелей. Снейп часто заявлял, что его тошнит от визитов к Молли (обычно в связи с внеклассными занятиями близнецов) из-за риска диабета от ее кексов. Однако реальная причина была в ощутимом чувстве Дома, которое выбивало его из колеи.

Не приходится сомневаться, что Гарри расцветет у них под крылом и позабудет о сварливом одиночке, который ютится в подземельях и не имеет ни малейшего представления о доброте к детям. О терроре детей – да, пожалуйста. В этом ему нет равных. Даже его слизеринцы большой симпатии к нему не питали. Они его уважали, ценили его неистовую защиту и преданность факультету… и избегали как прокаженного. Даже самые плаксивые первогодки предпочитали искать утешения у старост, а не у главы факультета.

И вот, несмотря на его взрывной темперамент, ядовитые оскорбления и полное отсутствие такта и снисхождения, Снейп сумел убедить Гарри, что он «хороший». Даже не стараясь. Точнее, упорно стараясь убедить его в обратном. Но никакие усилия Снейпа не смогли оттолкнуть Гарри.

Вместо этого мальчик настолько все перепутал, что открыто предпочел зельевара дедушкиным заботам директора, лести и сладостям медиведьмы и даже квиддичнозависимым восторгам главы своего факультета.

Слизеринское сердце Снейпа возрадовалось мысли о том, как такое положение дел должно бесить его коллег, однако весь его опыт говорил, что счастье будет недолгим. Нет смысла злорадствовать сейчас – будет только больнее потом, когда Гарри отречется от него, и остальные смогут на нем отыграться.

Снейп резко встал, сбросив холодный компресс, и начал наматывать круги по комнате. Что с ним не так? Можно подумать, ему есть дело, жив или мертв паршивец. Ну, хорошо, это его действительно беспокоит. Но только из-за Нерушимой клятвы. За судьбу мелкого монстра он и ломаного кната не даст. Паршивец еще покажет свою двуличную натуру. Посмотрим, как быстро его покорят Уизли.

Снейп переоделся в одно из своих безупречно черных одеяний. Проявив несвойственную себе деликатность, он выбрал презентабельную, но далеко не новую мантию. Так он покажет уважение к хозяевам, но не привлечет внимания к разнице в их материальном положении. Он взглянул на часы и выругался. Где этот слюнявый…

Стук в дверь помешал ему разразиться пристойной тирадой. Взмахом палочки он открыл дверь, и в комнату ввалился раскрасневшийся и запыхавшийся Гарри.

«Простите! - выпалил он, прежде чем Снейп успел отчитать его за медлительность. – Профессор Макгонагалл и Оливер меня вообще не отпускали. Все заставляли меня ловить эту маленькую золотую штуку. Снова и снова и снова, пока у меня уже пальцы не отваливались. Они все только больше волновались и все говорили: «Еще раз!» Даже не знаю, что тут такого особенного, а вы?»

Снейп возмущенно взирал на негодника. Вот и плакали шансы его факультета на Кубок школы. Если верить веселому щебету идиота о том, как он ловил снитч «снова и снова», то победа над Гриффиндором граничит с невозможным.

Нисколько не смущаясь молчанием своего опекуна, Гарри сбросил портфель с плеча и поежился, потягивая мышцы спины и потирая задницу: «Так долго сидеть на метле прямо больно, знаете? Я и понятия не имел, что играть в квиддич так трудно. К утру все мышцы будут болеть. Чувствую себя так, как будто прополол все клумбы у тети Петунии».

Снейп оскалился еще сильнее, вспомнив, как магглы заставляли волшебного ребенка им прислуживать. Одним шагом он подошел к Гарри, не обращая внимания, что мальчик рефлекторно вздрогнул, от чего тут же смущенно покраснел. «Где болит?» - строго спросил он, ощупывая спину и плечи Гарри.

Гарри закрыл глаза от удовольствия, ежась в ответ на нежданный массаж: «У, вот здесь еще. Прямо между лопатками. И немного ниже».

Снейп нахмурился, чувствуя напряженные мускулы на спине мальчика. Трапециевидная мышца явно была перегружена, а поясничная область вообще получила растяжения от всей этой акробатики. «Где еще?»

«Э, ну, ниже, - признался Гарри, заливаясь краской. – Ну вы знаете… на чем сидишь».

Игнорируя униженный писк Гарри, Снейп наклонил его и продолжил осмотр. Ну да, большие ягодичные мышцы пострадали от слишком интенсивных упражнений, а кожа на бедрах наверняка разражена от постоянных движений на метле. Эта Макгонагалл – просто фанатик, мысленно возмущался Снейп. Его раздражало, что ведьма посмела требовать, чтобы его подопечный так перенапрягался. Она что не понимает, что у мальчика наступило истощение? Еще несколько минут и силы оставили бы его, скорее всего, прямо на глазах этих идиотов, когда маленький дурак рисковал шеей, выполняя нелепый трюк в воздухе.