Софья Прокофьева - Новые приключения желтого чемоданчика

Вова, словно почувствовав её злобу, жалобно заплакал.

— На что мне этот ужас? — Марго зашлась от злости. — И кому эти младенцы нужны? Только дорогую мебель портить!..

Марго Ивановна поспешно накинула свою мохнатую шубу, небрежно сунула Вову под мышку. Она посмотрела на жёлтый чемоданчик, стоявший у двери.

— Старьё! — презрительно проворчала Марго, но всё-таки прихватив чемоданчик и чуть не уронив Вову, выбежала на лестницу.

На улице она оглянулась и, убедившись, что прохожих вблизи не видно, встала на цыпочки и закинула Вову на самый высокий сугроб. Вслед за Вовой в снег полетел жёлтый чемоданчик.

Освободившись от досадного груза, Марго с облегчением села в свою серебристую машину, и вот уже машина скрылась за углом.

Вова остался один на крутом и скользком сугробе. Он попробовал выбраться из своего пальтишка, но только нечаянно толкнул жёлтый чемоданчик, и тот плавно и бесшумно съехал вниз на тротуар.

— Вытащите меня отсюда! — крикнул Вова, но его тонкий жалобный голосок заглушил тяжёлый угрожающий шум.

Вова оглянулся и замер от ужаса. Он увидел, что к его сугробу подбирается большая снегоочистительная машина. Громадные металлические руки жадно хватали снег.

Вова попробовал сползти с сугроба, но только провалился с головой в своё пальтишко, ставшее просто огромным.

И вдруг Вова почувствовал, что он куда-то поднимается, затем куда-то падает.

— Ох, ночь-то какая холодная! — услышал Вова чей-то голос. — Ветер-то как воет, будто ребёнок плачет… Отвезу сейчас снег за город, высыплю в поле, и всё. Сегодня последний рейс.

— Не хочу в поле! — закричал Вова. — Я не снег, я мальчик! Ай!..

Машина тронулась и поехала. Вова с трудом высунул голову из своего пальтишка и оглянулся. Он сидел, полузасыпанный снегом, в кузове большущего самосвала, который увозил его всё дальше и дальше. Мимо проплывали большие тёмные дома с уютными разноцветными окнами. Там, наверное, разные мамы кормили ужином своих счастливых детей.

И тут Вова почувствовал, что ему тоже хочется есть. Но почему-то больше всего на свете ему захотелось тёплого молочка, хотя обычно он его просто ненавидел.

Вова громко закричал, но тёмный ветер подхватил его крик и унёс куда-то далеко. Вове стало страшно. Руки у него окоченели, ботинки и носки свалились с маленьких ног.

Вова поджал свои голые пятки, уткнулся носом в холодную подкладку пальтишка и тихо заревел от дикой тоски и страха.

А тем временем машина ехала и ехала. Светофоров становилось всё меньше, а промежутки между домами становились всё больше. Наконец выехали за город. Теперь самосвал поехал ещё быстрее.

Вова уже боялся высовываться из пальтишка. Нижняя пуговица расстегнулась, и он только иногда в тупом отчаянии поглядывал в полукруглую дырочку петли… Но он видел только страшное чёрное небо и серые поля.

А тёмный ветер громко кричал: «У-у-у…», завивался кольцами и столбами поднимал снег.

Вдруг машина куда-то резко повернула. Затем её сильно тряхнуло, и она остановилась. Кузов наклонился, и Вова, весь засыпанный снегом, очутился на земле.

Когда он высунул голову, самосвал уже уехал. Вова был совсем один в большом и пустынном поле.

А в поле гудел злой ветер. Он поднимал холодный снег и кружился над Вовой.

«Мама!» — в отчаянии попробовал крикнуть Вова, но у него получилось только «уа-уа!».

Вечерняя улица была освещена высокими фонарями. Вокруг них роями кружились белые звёздочки снежинок.

Вконец озябшая Катя шла от фонаря к фонарю, заглядывая в пустые ворота, сворачивая из переулка в переулок.

— Пока не боюсь… — прошептала она. — Вот найду Вову, тогда, наверное, опять буду бояться. Только где он? Может быть, он меня ищет?…

Навстречу Кате шёл старичок, постукивая палочкой по накатанным ледяным дорожкам.

— Вы тут мальчика не видели? — бросилась Катя к старичку. — Такой маленький, а пальто на нём слишком большое!

— Рано тебе, девочка, в темноте мальчиков искать! — с осуждением сказал старичок и сердито постучал палкой по ледяной дорожке.

— Нет, вы только посмотрите на неё! — возмущённо воскликнула высокая женщина. Она держала в руке торт в прозрачной коробке, перевязанной верёвочкой. — Вы только посмотрите! Одна по улице гуляет, кавалеров ищет. До чего дожили!..

Катя шарахнулась от неё, как-то мельком подумав: «Есть хочется… Мне бы кусочек торта, вот тот, с розочкой…» Но она тут же забыла о торте и о том, как у неё озябли руки и ноги. Она думала только об одном: где Вова? Не случилось ли с ним какой-нибудь беды?

Катя снова вернулась к кинотеатру. Снег засыпал все следы. По площади торопливо проходили одинокие прохожие, высоко подняв воротники.

Катя не видела, как из-за угла, пригибаясь, стараясь быть незаметными, появились Гвоздь и Бочка.

Гвоздь достал из кармана фотографию.

— Вроде она… Точно. Эта девчонка.

Бочка посмотрел на фотографию, потом на Катю, сравнил и кивнул головой.

— Шапка розовая, с помпоном! Подходим, хватаем, тащим…

Низко натянув капюшоны, они подошли к Кате и цепко схватили её за руки.

— Кто вы? — в ужасе крикнула Катя, изо всех сил стараясь вырваться. — Пустите меня, пустите! Я вас не знаю. Помогите!

— Нас не знаешь, — зарычал Бочка, — зато знаешь, где твой Вовочка. Говори!

На площадь въехала длинная серебристая машина и остановилась, врезавшись в самый высокий сугроб.

Гвоздь и Бочка еле удерживали скользкую, как рыбка, Катю, которой отчаяние придало новые силы.

Из машины, путаясь в своей длинной шубе, проваливаясь в снег, выбралась Марго Ивановна.

Одной рукой она вцепилась мёртвой хваткой в Катино плечо, другой, вырвав у Гвоздя фотографию, сунула её девочке в лицо.

— Хочешь жить — говори! Говори, где этот мальчишка? — Ярость сжимала ей горло, она могла только хрипеть.

— Это Вова, — прошептала Катя.

— Сама знаю, что Вова. Я тебя спрашиваю, где он? Где? — вне себя от бешенства завопила Марго.

Катя молчала. Если бы она только знала, где Вова…

— Мои кретины вместо этого мальчишки принесли какого-то младенца. И пальто такое же, и шапочка с собачкой… А развернула — там ужас! Говори, где мальчишка! Не то так получишь, мало не покажется! — прошипела Марго.

— Сперва скажите, где малыш в шапочке! — потребовала Катя. — Не то я милицию позову! Спасателей!..