Екатерина Неволина - Ловушка на мага

– Я рассказывал вам о том, что я видел возле той заброшенной церкви под Юрьевом-Польским, – начал Глеб, – и я нашел кое-что. Был в тех местах один малоизвестный местночтимый святой, Михаил Городецкий, живший в интересующее нас время.

– И он тоже решил сменить меч на орала, то есть, я хотел сказать, на крест и вериги, – откликнулся Ян, обходивший комнату с каким-то странным амулетом.

– Вроде того, но подробнее сказать сложно. Надо найти его житие, может быть, там будут более подробные указания. Еще стоит поискать в местном фольклоре, быличках, легендах, преданиях. Это неординарное событие могло оставить свой след. Так что наш путь сейчас лежит в библиотеку. Думаю, в Ленинке найдется то, что нам нужно. Ян, тебе тоже стоит поехать с нами, возможно, в этих источниках ты сможешь почерпнуть полезную информацию.

– Чем больше информации, тем лучше, – согласился маг.

Вскоре все подъезжали к внушительному зданию библиотеки.

К сожалению, несмотря на обширные запасники и возможность найти информацию практически по любой тематике, заказ книг в главной библиотеке страны по-прежнему остался довольно долгой процедурой, а ожидание утомляло, особенно сейчас, когда они подошли так близко к цели.

– Я, пожалуй, пойду прогуляюсь, – сказал Глеб Яну и Саше, о чем-то оживленно разговаривавшим у окна.

– Ага, – ответил маг, – только будь осторожен. Наша Дьяволиада, по сути, права. За нами идет охота, и лучше лишний раз не привлекать к себе внимания. Не спасай девиц, не кидай злодеев в Москву-реку, в общем, веди себя хорошо.

– Все будет о’кей, – соединив пальцы в универсальном жесте, ответил Глеб и сбежал по ступеням массивной мраморной лестницы.

Распогодилось, день выдался солнечный и теплый. В такие дни кажется, что лето никогда не кончится, а желтые листья на деревьях не предвестники холодной зимы, а яркие мазки, призванные оттенить глубину синего неба.

Глеб ехал без определенной цели, просто хотелось на короткое время выкинуть из головы все заботы и проблемы, почувствовать скорость, теплый ветер, бьющий в лицо. И удивился, когда колеса, можно сказать, сами вынесли его к храму Христа Спасителя.

Глеб остановил мотоцикл и прошел мимо снежно-белой громады на Патриарший мост.

«Именно здесь мы и встретились, и тогда был такой же солнечный день», – подумал он. Невольно нахлынувшие воспоминания вызвали ноющее чувство в области сердца.

После того, как по мобильному Ольги ему ответил Евгений Михайлович, Глеб убеждал себя в том, что с ней все хорошо, что отец вряд ли даст ее в обиду, но тревога не оставляла.

«Интересно, увидимся ли мы снова?» – подумал парень и сам испугался мысли о том, что может никогда больше не увидеть любимую.

Кленовый лист, золотисто-рыжий, в цвет Ольгиных волос, неизвестно каким ветром занесенный сюда, лежал возле перил. Глеб поднял его и, немного подержав, отпустил.

«Наша жизнь – такой же лист на ветру, никогда не знаешь, где окажешься в следующий момент, – сказал он себе, глядя, как яркий лист медленно планирует над серебристой гладью Москвы-реки. – Но мы обязательно встретимся и всегда будем вместе, надо верить в это, чтобы продолжать жить».

Сходство с тем днем, когда они с Ольгой познакомились, было настолько сильным, что Глебу показалось, что девушка по-прежнему стоит там, на набережной, за мольбертом. Он протер глаза и понял, что не обманулся. Оля… Настоящая, живая, стояла примерно на том же месте, где он увидел ее впервые, и, не замечая Глеба, задумчиво водила кисточкой по бумаге. Сердце, казалось, провалилось куда-то в пятки.

Несмотря на расстояние, Глеб заметил, что она выглядит грустной и бледной, как после болезни.

«Это наверняка из-за меня», – подумал он.

Глебу стало стыдно, как будто во всех произошедших с ними неприятностях виноват именно он и никто другой. В голову закралась малодушная мысль: «А что, если бы я не поверил обвинениям Дины, мы не расстались бы со школой и с Евгением Михайловичем, и сейчас мы с Ольгой могли бы быть вместе, не таясь и никого не опасаясь. Ольга бы рисовала, я смотрел бы на нее…»

Он встряхнул головой.

«Нет, не было бы, – возразил себе Глеб. – Я бы не смог выполнять поручения нечестного и подлого человека и жить спокойно. Не смог бы смотреть Оле в глаза. Да и Дина наверняка бы поплатилась за свою откровенность. Что же касается встречи…»

Глеб внимательно осмотрелся. Так и есть, неприметная «Нива Шевроле» стояла неподалеку. Похоже, та самая, что гоняла их под Владимиром. Других наблюдателей он не заметил.

«Значит, один или два человека», – сказал себе парень.

Он вырвал из блокнота лист и аккуратно вывел:

«Очень хочу увидеться. За тобой следят, но это не важно. Минут через пять спокойно соберись и иди, – он вывел адрес в одном из московских переулков. – Я буду ждать тебя. Люблю, Глеб».

Парень сложил бумагу самолетиком, закатал в его нос монетку и, выждав момент, когда ветер стих, отпустил. Импровизированное летательное устройство устремилось к девушке за мольбертом.

Глеб отпрянул от перил и бросился к мотоциклу. Конечно, риск был большой, и он сам бы не одобрил, если бы кто-то из ребят так поступил.

Но он просто не мог уйти, не поговорив с ней. Не мог, и все.

Когда-то Глеба учили уходить от погони в городе. Учили как раз здесь, в центре Москвы, где полно узких переулков и проходных дворов, далеко не все из которых по новой моде перегородили решетками.

«А не рассматривал ли, часом, Евгений Михайлович возможность похищения чего-нибудь ценного из столичных музеев? Ведь почти все они тут, в центре, – задумался Глеб, заводя мотор мотоцикла, – и обучение тогда пришлось бы как раз кстати. Забавно. Сейчас эти знания послужат моим, а не его целям».

Он остановился за выступом в неприметной подворотне. Время тянулось чудовищно медленно, секунды казались часами. Чтобы успокоиться, Глеб начал проговаривать свой план.

– Людям Евгения Михайловича надо быть незаметными, иначе слежка теряет смысл. Переулок с односторонним движением, машина наверняка не поедет под «кирпич», не будет привлекать внимание. Возможно, кто-то из наблюдателей выйдет и пойдет за Ольгой пешком, на расстоянии. Но, когда она войдет в подворотню, ее потеряют из вида. Этот двор проходной, и вряд ли они знают об этом. В худшем случае, у меня есть секунд пять-десять, и этого должно хватить, чтобы скрыться.

Он осторожно выглянул из-за угла и торжествующе воскликнул про себя: «Есть!»

Ольга, беспокойно осматриваясь, шла по улице. Завернув в подворотню, девушка увидела Глеба. Она собиралась что-то сказать, но он быстро похлопал по заднему сиденью и нажал педаль газа. К счастью, Оля не стала задавать вопросов и, подхватив мольберт, устроилась у Глеба за спиной. Мотоцикл буквально прыгнул вперед. Вихрем пронесся по небольшим дворикам и, перескочив переулок, встроился в поток машин на бульваре.