Анна Ардемарин - Необыкновенные приключения девочки-клона и ее друзей

– Ничего, в другой раз отдадим, – не сразу, будто задумавшись о чем-то, ответил ему Алекс.

– Алекс, мм… мы здесь каждый день молимся. Ты веришь в Бога?

– Не знаю. Я теперь стал каким-то другим… Мне всегда родители говорили, и я был с ними согласен, что Бог – это выдумки. Что человек, совершенствуя себя на протяжении множества веков, смог постепенно добиться поразительных результатов во всех областях человеческой деятельности. Без Бога. Но теперь… я не знаю…

– Я всегда тоже так думал, как и ты, что человек сам строит свою жизнь и, в конечном счете, она и есть результат его усилий и стремлений. Но здесь мы столкнулись с такими необъяснимыми явлениями…

– И все же, Макс, мы, наверное, каждый день должны просить у Бога помочь нам выбраться отсюда. Правда, есть поговорка: на Бога надейся, а сам не плошай. Нам надо самим как-то сообразить, как вернуться домой. Оставаться здесь у меня нет ни малейшего желания. Я предпочитаю историю изучать по книгам, не вживаясь и не врастая в ее вековые пласты.

– А ведь когда мы вернемся, Алекс, нам могут не поверить, если мы расскажем обо всем, что с нами случилось.

– Ну тогда, Макс, оставим это при себе и не будем болтать. Или хотя бы сначала проявим осторожность, посмотрим, как к нам вообще отнесутся после этого странного путешествия. Особенно интересно будет услышать мнение ученых из той злополучной лаборатории…

– Ой, Алекс, смотри, козы опять разбрелись, кто куда.

И мальчишки побежали за стадом, а потом, погоняя коз хворостинами, медленно побрели в монастырь.

Матрена проснулась после полуденного сна и позвала девочек.

– Мальва, Инга, заварите опять это питье, которое вы вчера под вечер мне давали. От него хоть и клонит ко сну, но все равно как-то легче, не такая сильная боль внутри.

Девочки подошли к Матрене. Им было очень жалко эту молодую женщину. Она на глазах все больше худела, будто таяла.

– А где ты, Матрена, взяла эту траву?

– Вчера, когда вы на луг бегали, приходила ко мне одна старуха из деревни, все называют ее знахаркой. Поглядела она на меня, сказала, что мне может только от этой травы полегче стать. И правда – я во сне забываюсь, не так боль чувствую.

– Ах, врача бы тебе, а не знахарку, – пробормотала Инга.

– Инга, ты что-то мне сейчас сказала? Не веришь, что трава мне помогает? А я вот верю… когда веришь, тогда и помогает.

– Нет, Матрена, нет… Мы с Мальвой были бы очень рады, если бы ты опять здоровой стала, – и повернулась к Мальве: – Пойдем, заварим чай Матрене.

И они вышли через сенцы во двор. Там на летней печке они обычно готовили еду.

Когда они вернулись с чаем, в дверь кто-то постучал. Потом, не дожидаясь ответа, дверь отворили и в избу вошла молодая девка в цветастом сарафане, лет пятнадцати. Она с любопытством оглядела всех и только тогда низко поклонилась.

– Здравия всем желаю. Как тебе, Матрена, полегчало от той травы, что моя бабка тебе дала?

– Немного легше. Поблагодари ее, Настасья. Проходи, гостьей будешь. Вишь, эти девицы мне Богом в помощь даны. Они все по дому делают, ребятишек кормят и траву твоей бабки заваривают. Без них я бы ужо, знать, Богу душу отдала.

Настасья села на лавку. Немного помолчала.

– Вам сколько годков, девки?

– По двенадцать с половиной, – ей в тон ответила Инга.

– Считаете половину, чудно… Да ведь можно сказать тринадцать и все. Она опять на минуту умолкла. – Завтра никто в поле и в монастыре работать не будет. Завтра – праздник, Спас. Весь народ утром в церковь пойдет, а потом – гулять. Будете и вы с нами, деревенскими, гулять? Чай, отпустит вас Матрена?

– Чего ж не отпустить. Пущай гуляют. С утра только в избе надо прибраться, малых покормить, по хозяйству кой-чего сделать… И они – вольные птахи.

– Когда праздники – у нас весело, – Настасья, улыбаясь, посмотрела на девочек, – в игры играем, песни поем. Вам понравится. Завтра расскажете нам, как у вас праздники проходят.

– Мне праздник Семика очень нравился, – вспомнила Мальва. – Мы березу украшали цветами, около нее водили хороводы, песни пели. И потом садились все кушать под березой, делали общий стол: все приносили, кто что мог.

– И мы Семик любим праздновать, березку украшать. Ну, а завтра, на Спас, медовый напиток будем делать. Сбитень. Очень вкусный. Но с утра в церковь монастырскую все пойдем молиться, поклоны бить Богу перед Крестом Господним, – она опять замолчала. – А народу-то будет! Попряходят и из дальних деревень. И всех мы должны привечать и угощать, – Настасья оглядела присутствующих. – А теперь пойду, рассказала я вам все, что сама знаю. Будьте здравы все, завтра встретимся! – и она стремительно выбежала.

– Что вы шепчетесь, мои красавицы? Вижу, что опять хотите к своим дружкам сбегать. Коли все по хозяйству сделали, бегите, расскажите и им, что услышали от Настасьи.

– Матрена, мы долго не будем, вернемся быстро, доделаем все, что ты скажешь! – Инга потянула Мальву за руку, и они выбежали из избы. – Мальва, я, кажется, придумала, как нам выбраться из этой деревни, надо все мальчикам рассказать! – держа Мальву за руку, на ходу тараторила Инга.

– Выбраться? Вы все так хотите убежать отсюда… А мне, Инга, здесь нравится. Я боюсь лешего… Я хотела бы остаться.

– Мальва! Что ты говоришь! Ты и сама это не понимаешь! С кем ты здесь останешься? Ведь Матрена может в любую минуту умереть, она очень больная. Куда ты тогда пойдешь? Опять в чей-то дом? А там вдруг – злые люди? Пропадешь тогда… И ты же хотела… надеялась встретиться с родными.

– То-то и оно, – неуверенно пробормотала Мальва. – Я думала, что я потом к ним из этой деревни смогу приехать… Разве Матрена может умереть? Ведь ей траву знахарка передала, вот от этой травы она и поздоровеет.

– Мальва, ты ничего не видишь, ничего не понимаешь! Матрене с каждым днем хуже, она все больше слабеет и худеет, вся прямо черная стала. А трава ее не лечит, а только, видно, боль притупляет, да еще и усыпляет. Поэтому ей кажется, что болезнь, или как она говорит – хворь – на убыль идет… Жалко ее, но, что мы можем сделать… Ей бы доктора, а так… – и уже другим тоном продолжила: – Нам надо воспользоваться этим праздником, многолюдьем и… убежать отсюда.

– Но как и куда?

– Странный вопрос – куда. Разумеется, туда, где твой дом, там одежда осталась, в нее вмонтирована система связи. Нас, скорее всего, уже ищут.

– Я вижу уже коз, а вот и мальцы рядом с ними. Скажи, что ты придумала.

– Нет, я лучше всем вместе объявлю.

Мальчики, увидев подружек, перестали перегонять коз.

Когда те и другие поприветствовали друг друга, Макс, радующийся встрече, заметил:

– Хорошо, что вас отпускают. Иначе – как бы мы виделись. Нам из монастыря уходить не велено. Только бы Игнат не узнал.