Елена Нестерина - Большая книга приключений. Мое лучшее лето (сборник)

– Завтра в район поедем жаловаться на вас – это ж районное начальство вам тут что попало творить разрешило!

– И поедем!

– Поедем!

Жаловаться не жаловаться, а наблюдатели и сами не знали, что происходит. Поздно вечером и их телефоны вышли из строя. Не ловили сигнала. Так что даже не связаться с координаторами игры, которые расположились в пяти километрах отсюда, встав лагерем на удобной равнине с роскошным видом – вся местность, на которой проходила игра, оттуда просматривалась. Кроме, конечно, спрятанной за густым лесом Всклени. Треклятой этой Всклени…

В доме сидел и Володя – наблюдатель команды техников. Он вообще ничего не понимал – ни где искать основную часть своей команды, ни тем более Никиту. Которому с дороги Володя звонил, звонил, звонил – но он был недоступен. А звонил затем, чтобы сказать – не надо Никите во Всклень ехать, накладка случилась, перепутали. Пришла и команде, и наблюдателям информация, адресованная экологам. Позже рассылка обновилась – а поди ж ты, мальчишка затерялся где-то на другой стороне леса. По маршруту, по которому двигались днём Никита и Артём, техникам надо было идти только завтра – потому что именно в Анафилактовых выселках собирались прятать последнюю часть флагштока. Во Всклени же для команды техников вообще ничего не было припасено, только для экологов. Ездить туда Никите с Артёмом команды не было. Просто наложился лист маршрута одной команды на лист маршрута другой. Вот и вышло такое недоразумение. Которое, впрочем, было легко исправить.

Так что Володе нужно было просто забрать Никиту и двигаться с ним в сторону лагеря техников, к остальной команде. Где вот он теперь, этот Никита? Ни Никита Володе, ни Володя Никите позвонить теперь не могли. Как вот теперь держать связь?

И что теперь делать?

Володя скромно жался у двери, пока его коллеги сдерживали основной напор недовольных.

Наблюдателям от разных сторон даже пообщаться друг с другом не дали. Геннадий Антонович и Лиза видели, как их подопечные ставят палатки, как они в них забираются. И, как только за последним персонажем закрылась «молния» палаточной двери, с чувством исполненного долга отправились в деревню. Их тоже ждал ночлег. Ночь они дежурили по очереди, незаметно приглядывая за лагерем детей. У них было полное оснащение – и бинокли, и всевозможная навигация, будь то компьютеры, телефоны со множеством отлаженных функций. И даже оружие – один боевой пистолет на двоих плюс ракетница. Да и чего было тут опасаться? Игра проводилась не первый раз, места выбирались каждый раз разные, но всегда спокойные. Вот и сейчас – Псковская глушь, почти райская тишина, лето, тепло, закаты, восходы…

Так вот как только Лиза и её напарник вошли в двери дома, так кошмарный вой и услышали.

И понеслось…

Вой слышали и в деревне – и скоро дом семьи, с которой руководители игры договорились о временном постое своих сотрудников, наполнился людьми.

Начался кошмар…

Билась скотина, которую рёв ужасного существа вводил в настоящее исступление. Люди не находили себе места. Ничего подобного в их краях не слышали и не помнили. Разве что вчера вечером что-то подобное раздавалось – да и то не факт, потому что многочисленная техника, на которой мотались туда-сюда участники и руководители игры, тоже изрядно нарушала рёвом своих моторов устоявшуюся в этой местности привычную тишину.

Но сегодня… Всем казалось, что это начало какой-то катастрофы. Из темноты ночи можно было ждать чего угодно.

Сидя в ярко освещённом доме, наблюдатели, как могли, попытались успокоить перепуганных людей. Уговоры помогали плохо – а время шло. Геннадий Антонович и Лиза давно должны были быть со своими подопечными – но люди не понимали этого и не отпускали их. Да, оба были готовы бежать через мрак и гулявший по округе ужас – потому что дети были в беде. Оба так по-настоящему думали, за это честь им и хвала.

Но от них по-прежнему ждали объяснений.

Обстановка накалялась.

А вой и рёв – то дальше, то ближе к деревне – всё раздавались…

Он не пах ничем. Он был скользким, хоть и покрытым чешуёй. Горячим, как печка. Никита качался на его спине, а ящер шёл через болото, и сам чёрт был ему не брат. Или, наоборот, брат. Какая разница – чертей ведь всё равно не существует.

А драконы – ящеры вот такие огромные – разве существуют?

Это всё были наблюдения и мысли Никиты, который как сам потерял сознание, так сам его и вернул. Сам в него вернулся. Лягушка Валя, которая тоже сидела верхом на драконе, поддерживала Никиту за спину. А вообще он висел поперёк живота, скользил и не падал в болото только благодаря той же самой Вале.

Что происходит?

– Жив, жив, я вижу, – услышал Никита Валин голос. – Хорошо, что сам очнулся. Я лечить не умею. Во Всклень едем. А-а, всё – приехали. Слезай. Яша, стой! Стой!

Девочка-лягушка соскользнула со спины своего ящера. Бесцеремонно стащила Никиту. Прижала к себе – Никита еле удержался от того, чтобы не вырваться из её объятий. Неприятная она была всё-таки. Жирненькая, маленькая, холодная и грязная. И хоть сам Никита был сейчас не чище и не теплее (к утру стало прохладно, а утро явно приближалось, если судить по засеревшему небу), но от ощущений ведь никуда не деться…

Удержался, не отскочил от Вали. Молодец. Потому что ящер Яша в упор уставился на Никиту, фыркнул огромными ноздрями (человеческий кулак в каждую мог пролезть свободно!), угрожающе сощурил глаза.

– Яша, спокойно, спокойно… – проговорила Валя, вытягивая руку с растопыренными пальцами в сторону Яшиной морды.

Яша приблизил морду почти вплотную, и Никита увидел, как он открывает пасть… Из этой пасти бахромой текли слюни – жуткое зрелище. Но Никита боялся отвести взгляд и потерять контроль.

Валя толкнула его в сторону, предлагая медленно продвигаться. Никита сделал боковой шаг. Ещё и ещё.

Ящер поводил мордой, жамкая пастью и теряя слюни. Обдал дыханием – горячим. Ну, вот всё и сходится: перед Никитой не кто иной, как дракон огнедышащий обыкновенный.

Никита замер, стараясь не двигаться и не раздражать жуткое создание по имени Яша. Создание Яша захлопнуло пасть, уже отворачиваясь от Никиты. Но тут то ли что-то в эту пасть попало, то ли она не захлопнулась правильно – но Яша взвыл, задрав морду кверху и хлопнув по болоту хвостом.

Сказать, что у Никиты заложило уши от громкого звука и неожиданности, – это ничего не сказать. Чуть не перестали функционировать эти уши.

– Ну, ну, милый, ну что ты?.. – забормотала Валя, бросаясь к дёргающейся морде.

Никита приходил в себя и стирал с лица болотную жижу, которой его обдало после удара хвостом. А ящер, ломая кусты и деревья, принялся с рычанием кататься по земле. Валя с причитаниями бегала вокруг, весьма умело уворачиваясь – иначе её давно бы расплющило.