Ренсом Риггз - Библиотека душ

Мы шествовали через Акр Дьявола медленной процессий, те, кто шли пешком, окружили грузовик, словно платформу на параде, остальные ехали на бампере и на крыше. Это походило на круг почета, и странные Акра Дьявола высыпали из своих домов и лачуг, чтобы посмотреть на нас. Они видели, как рухнула башня. Они знали, что положение вещей изменилось. Многие хлопали в ладоши. Кое-кто салютовал нам. Другие прятались в тени, стыдясь той роли, которую они сыграли.

Когда мы прибыли к дому Бентама, Матушка Пыль и Рейнальдо встретили нас на пороге. Нас тепло приветствовали и сообщили, что дом в нашем полном распоряжении. Матушка Пыль немедленно взяла на себя заботу о раненых, показывая им кровати, устраивая их со всеми удобствами и натирая их пылью. Она предложила вначале залечить мои синяки и раны от укуса пустóты, что были у меня по всему туловищу, но я сказал ей, что это может подождать. Остальные были в худшем положении.

Я рассказал ей, как я использовал ее палец. Как он спас мою жизнь и жизни всех остальных. Она лишь отмахнулась и вернулась к работе.

Я не отставал:

— Вы заслужили медаль, — заявил я. — Я не знаю, положено ли у странных давать медали, но если да, я прослежу, чтобы вы ее получили.

Это, похоже, ее несколько ошеломило, она судорожно всхлипнула и поспешила прочь.

— Я что-то не то сказал? — спросил я у Рейнальдо.

— Не знаю, — ответил он озадаченно и пошел за ней.

Ним бесцельно бродил по дому в трансе, не в состоянии поверить, что наделал Бентам.

— Здесь какая-то ошибка, — продолжал повторять он, — мистер Бентам никогда бы вот так не предал нас.

— Да хватить уже! — прикрикнула на него Эмма. — Твой босс был тем еще мерзавцем.

Правда имела немного больше нюансов, подумал я, но то, что я буду приводить аргументы в пользу многогранности моральных качеств Бентама, не сделает меня жутко популярным. Бентам был не обязан отдавать рецепт или вступать в схватку со своим чудовищным братом. Он сделал выбор. В конце концов, он проклял себя, чтобы спасти всех остальных.

— Ему просто нужно время, — сказал Шэрон про Нима. — Слишком много нужно переварить. Бентам одурачил многих из нас.

— Даже тебя? — спросил я.

— Меня в особенности.

Он передернул плечами и покачал головой. Он выглядел запутавшимся и печальным.

— Он снял меня с амброзии, избавил меня от зависимости, спас мне жизнь. В нем было что-то хорошее. Полагаю, из-за этого я не замечал всего остального.

— У него должно было быть хоть одно доверенное лицо, — заметила Эмма, — Ну, вы знаете, приспешник. « Игорь» .

— Его ассистент! — воскликнул я. — Кто-нибудь видел его?

Никто не видел. Мы обыскали весь дом, но угрюмый подручный Бентама исчез. Мисс Сапсан собрала всех вместе и попросила Эмму подробно описать его, на случай, если тот вернется.

— Его следует считать опасным, — заявила она. — Если вы его увидите, не вмешивайтесь. Бегите и скажите имбрине.

— Скажите имбрине, — пробормотал Енох. — Неужели она не понимает, что это мы спасли их ?

Мисс Сапсан услышала его.

— Да, Енох. Вы были великолепны, все вы. И вы заметно выросли. Но даже у взрослых есть старшие, которые знают лучше.

— Да, мисс, — ответил он пристыжено.

Позже я спросил у мисс Сапсан, как она думает, Бентам планировал свое предательство с самого начала?

— Мой брат в первую очередь был оппортунистом, — ответила она. — Я думаю, какая-то часть его хотела поступить правильно, и когда он помогал вам с мисс Блум, он делал это искренне. Но вместе с этим он готовился предать нас, в случае, если это окажется выгодным для него. И когда я сказала ему, куда он может засунуть свою выгоду, он решил, что этот случай настал.

— Это не ваша вина, мисс С, — откликнулась Эмма. — После того, что он сделал с Эйбом, я бы не простила его тоже.

— И все же я могла бы быть добрее, — она нахмурилась, ее взгляд блуждал. — Отношения между братьями и сестрами подчас бывают сложными. Иногда я задаюсь вопросом, могли ли мои собственные действия как-то повлиять на те пути, что выбрали мои братья? Могла ли я быть для них лучшей сестрой? Возможно, что как юная имбрина, я была слишком сосредоточена на себе.

Я возразил было:

— Мисс Сапсан, это…, — но остановил себя от использования слова «абсурд» , потому что у меня никогда не было брата или сестры, так что возможно это и не было.

Позже мы отвели мисс Сапсан и еще несколько имбрин в подвал, чтобы показать им центральную часть Панпитликума. Я чувствовал своего пустóту внутри батарейного отсека, он был слаб, но жив. Мне стало ужасно жаль его, и я спросил, можем ли мы его вынуть, но мисс Сапсан сказала, что пока необходимо, чтобы машина работала. Наличие под одной крышей такого количества доступных петель позволит быстро разнести весть о нашей победе по всему странному миру, оценить ущерб, нанесенный тварями, и начать восстановление.

— Я надеюсь, вы понимаете, мистер Портман, — подытожила она.

— Понимаю…

— Джейкоб питает слабость к этой пустóте, — вставила Эмма.

— Ну…, — слегка смутившись, пробормотал я, — он был моим первым.

Мисс Сапсан странно посмотрела на меня, но сказала, что сделает все возможное.

Раны от укусов стало невозможно дальше игнорировать, так что мы с Эммой встали в очередь к Матушке Пыль, которая тянулась от импровизированной клиники на кухне по всему коридору. Было удивительно наблюдать, как человек за человеком, хромая, заходили внутрь, избитые и покрытые синяками, баюкая сломанный палец, или слегка контуженые, или, как в случае с мисс Шилоклювкой — с застрявшей в плече пулей из антикварного пистолета Каула, и уже буквально через пару минут они бодро выходили оттуда здоровее прежнего. На самом деле они выглядели настолько хорошо, что мисс Сапсан отвела в сторонку Рейнальдо и попросила его напомнить Матушке Пыль, что ее ресурс не возобновляем, и чтобы она не расходовала себя на легкие ранения, которые прекрасно заживут и сами по себе.

— Я и сам пытался сказать ей это, — ответил он, — но она — перфекционист. Она не желает даже слушать меня.

Так что мисс Сапсан пошла на кухню, чтобы лично поговорить с ней. Она вышла оттуда через пять минут, выглядя слегка сконфуженной; несколько порезов, что были на ее лице, исчезли бесследно, а ее рука, которую она не могла опустить прямо с тех пор, как Каул швырнул ее о стену в той пещере, свободно раскачивалась на своем месте.

— Что за упрямая женщина! — объявила она.

Когда подошла моя очередь, я чуть было не отказался от лечения — на ее целой руке остались только большой и указательный пальцы. Но едва она взглянула на кривой, покрытый запекшейся кровью след от укуса на моем животе, то чуть ли не силой погнала меня к койке, которую они поставили возле раковины. В рану попала инфекция, сказала она мне через Рейнальдо. На зубах пустóт полно опасных бактерий, и без лечения я серьезно заболею. Так что я уступил. Матушка Пыль нанесла свой порошок на мое туловище, и через несколько минут я почувствовал заметное улучшение.