Валерий Квилория - Возведённые в степень

Очнувшись, Лера увидел над собой встревоженное лицо Шурки.

– Живой? – спросил он.

– Живой, – закашлялся Лера. – А девчонки где?

– Нет девчонок, – помрачнел Шурка. – У «тигровых» скорость дикая – не догнать.

Не успела школу облететь новость о пропавших восьмиклассницах, как в фойе явилась Галка Кит. Была она злая, хромая и вся ободранная, словно по тёрке проехалась. Опираясь на сломанное древко швабры, она доложила о прибытии и тут же была затискана и зацелована одноклассницами.

– Ладно вам, ладно, – отстранил их Пантелеймон Юрьевич и показал на стул. – Садись, Галка, рассказывай, что произошло.

Выяснилось, что шершень понёс свою добычу в сторону соседнего леса, который начинался за речкой Тихоней. Он схватил муху вместе с наездницей в охапку, из-за чего ноги Галки Кит оказались намертво прижаты к мушиным бокам. Но руки у неё были свободны, и она принялась дубасить насекомое шваброй. Увы, оно ничуть не ослабило свои тиски. Тогда Галка зацепилась шваброй за его голову и вывернула её так, что левый глаз шершня стал смотреть вверх, а правый – вниз. Потеряв ориентацию, полосатый увалень зашатался, а потом и вовсе пошёл зигзагами, как пьяный. Галка подкрутила голову ещё. Шершень, который к тому времени подлетал к опушке леса, потерял высоту, треснулся со всего размаха о верхушку ели и, наконец, разжал лапы. Свалившись на ель, Галка буквально съехала, как съезжают с крутой горы, по её колючим ветвям и приземлилась на разлапистый куст орешника. А бедная муха попыталась улететь и была вновь схвачена пришедшим в себя шершнем.

– «Тигровые» засели в лесу за Тихоней, – говорила злая Галка. – Надо их найти и уничтожить всех до единого, не то они нам покоя не дадут!

– А Светочка где? – спросил Шурка.

– И Щербину схватили?! – ужаснулась староста.

– Дайте, – посмотрела она умоляюще на Пантелеймона Юрьевича, – дайте мне ружьё и новую муху.

– Её, может, уже в живых нет, – заметил Пеца.

– Ну, ты, предсказатель, не каркай! – окинул его убийственным взглядом Шурка.

Пантелеймон Юрьевич задумался.

– Будем надеяться, что худшего не произошло, – начал он. – Шершни, как и осы, обычно убивают жертву не сразу. Вначале они её парализуют.

– Зачем это?

– Чтобы всегда была свежая пища под рукой. От какого-нибудь парализованного кузнечика или мухи они откусывают, сколько надо, пережёвывают на пасту и делают что-то вроде котлет для своих детей-личинок.

– Во жуть! – воскликнул Клёпа. – Так они могут и нашу Щербину на котлеты пустить!

Биолог не ответил, но было понятно, что и этот вариант вполне вероятен. Одноклассники Светочки стали чернее тучи. Особенно переживал Шурка.

– Даже если ужалил шершень, – попытался приободрить их учитель, – девочку можно спасти. Надо холодный компресс поставить и дать побольше воды для питья. А если у неё начнётся аллергическая реакция [31], тогда димедрол и двадцать капель кордиамина.

– Пантелеймон Юрьевич, – снова взмолилась Галка Кит, – дайте мне ружьё и муху!

– Ни в коем случае, – оглядел собравшихся Пантелеймон Юрьевич. – Я в комендатуру – за грузовиком. Отыщем гнездо и отобъём Щербину.

Тут через толпу школьников протиснулся Курила.

– Нашёл, – доложил он. – «Тигровые» в берёзовой роще гнездо свили. Я это место хорошо знаю.

– Когда же ты успел? – удивился биолог.

– А пока Галка рассказывала, как она шершня шваброй колотила, я и слетал, – улыбнулся Курила.

Школьники одобрительно загудели.

– Так может, ночью по ним ударить, пока они спят? – предложил Шурка.

– А Щербина? – напомнил учитель. – В темноте мы можем в неё попасть.

– Нет, – заключил он. – Надо на рассвете. И видно будет, и шершни ещё не проснутся.

Перед сном, когда все в спортзале улеглись, Шурка достал огарок свечи и чистый тетрадный лист. Затеплив свечу рядом с матрасом, он разложил на полу перед собой бумагу и аккуратно вывел «Здравствуйте, мама и папа!» Подумал чуток и продолжил: «Бабушка Анисья Николаевна говорила, что вы записались в ополчение и сейчас бьёте на фронте розовую саранчу. У нас в городке тоже всякой нечисти развелось. Но гигантская саранча, конечно, намного опаснее. Нам рассказывал учитель биологии, что она поедает всё живое на своём пути. Остаётся только голая земля. Из-за этого зайцы, лоси, косули, лисы, волки и даже медведи перебрались жить в Беларусь. Их теперь вокруг столько, что из дому опасно выходить. А глухарей, рябчиков и особенно фазанов кишмя кишит. Мы поэтому насовсем отказались от мороженого мяса и все запасы с мясокомбината отправили вам на фронт. Питаемся исключительно лесными дарами. Семёныч их проверяет дозиметром, чтобы уровень радиации был в норме. Семёныч – это шеф-повар из ресторана «Зубр», он нам школьные обеды готовит. Такая вкуснятина – закачаешься! Физрук Львович сказал, как в пятизвёздочном ресторане. Сегодня ели щи из оленины с грибами, на второе – фазана по-богемски с картофелем и капустой, а на третье – брусничный компот…»

Шурка хотел написать про разгром саранчи под Барановичами, про то, как их школа разделалась с муравьями и о том, что завтра они идут в логово шершней спасать Светочку Щербину, как вдруг свеча потухла.

– А ну спать! – прошелестел над его ухом сердитый голос Речки, в отряде которого числился Шурка. – А то завтра оставлю столовую охранять! Мне сони в бою не нужны. Там соображать надо!

Шурка безропотно спрятал огарок с тетрадным листом и накрылся одеялом. Закрыл глаза, представил стреляющего из пушки отца, который был артиллеристом запаса, и провалился в бездну сна.

Перед восходом солнца, когда над землёй ещё висела сумеречная дымка, комендантский грузовик подъехал к опушке леса. Спешившись, школьная дружина пробралась через кусты, прошла под мрачной сенью могучих елей и через какую-то сотню шагов вышла на поляну. Странное представляла она зрелище – берёзы вокруг стояли совершенно голые без коры и мелких ветвей. А на противоположном краю возвышалось нечто шарообразное высотой никак не меньше трёхэтажного здания. Коричневого цвета строение располагалось между несколькими деревьями, которые подпирали его со всех сторон.

– Это гнездо, – шепнул биолог. – Шершни строят его из бумаги, а бумагу делают из собственной слюны и пережёванной берёзовой коры.

– А что внутри? – отозвался шедший рядом Миша.

– Соты из шестигранных ячеек. Расположены обычно в несколько ярусов отверстиями вниз. Там они держат свои личинки и запасы пищи.

Бесшумно ступая, школьники подобрались к гигантскому шару.