Катерина Кингорд - Опасная миссия

– Что с вами, дети мои? – начал было старик, но, увидев, как оскалился Женька, закивал: – Хорошо-хорошо, сынок, подойди-ка к окну… – Он отдернул одну из занавесей, и в комнату хлынул… дневной свет! Такой яркий, что Саня ослеп в первые секунды.

– Вот, убедитесь сами, и никаких дверей не надо… – с улыбкой продолжил было Тайлас, но закончить не успел.

Женька издал боевой клич, сдернул с ближайшего кресла покрывало с бахромой и бросился к старику, прежде чем тот успел вымолвить свое привычное «дети мои».

Саня с воплем кинулся на помощь другу: или сейчас, или никогда!

Они буквально в два прыжка подскочили к Тайласу, как в ту же секунду произошло неожиданное. Старик вскинул руку, и в комнату ворвался порыв ветра, как будто буря началась! У Белова аж дыхание перехватило, бумаги на столе взвихрились. А Женька… вдруг с воплем отлетел в сторону, точно отброшенный гигантской рукой!

– Эй, прекратите! – заорал Саня, кинувшись на Тайласа с кулаками, но тот поднял руку, и…

Белов был готов поклясться, что ладонь старика окутало голубое свечение! А потом парень в полном шоке почувствовал, как его ноги… оторвались от ковра и он взлетел над полом!

В воздухе его перевернуло на живот и понесло вбок, словно сильным течением.

– Черт… На помощь, Жека! – вопил Саня, болтая ногами в воздухе: этого не могло быть, но… тем не менее он парил над полом, словно на невидимой волне!

– Теперь-то, друзья мои, вы поняли, что происходит, – начал было Тайлас, не спуская взгляда с Белова. Он держал поднятой правую ладонь, которую окутывало голубое свечение.

– Ах ты, фокусник недоделанный! Живо отпусти Саньку! – взревел Талкин, вновь кинувшись на старика. Тот развернулся к Женьке, опустив ладонь, и Белов плюхнулся на коврик у камина. Сила притяжения опять начала действовать!

А в следующую секунду раздался вопль Талкина – старик быстро поднял руку, выкрикнув что-то гортанное, и по комнате снова пронеслась упругая стена ветра. Женька с ревом вцепился в стул, но это не помогло: его – мускулистого здоровяка, боксера и штангиста – подхватило вместе со стулом и крутануло в воздухе.

– Санька-а-а… Ы-ы-ы! – Талкин издал дурной вопль.

– Так вот, дети мои, повторю еще раз: вы не на Земле и не у себя дома, каким бы странным вам это ни казалось! – говорил старик, точно профессор, объяснявший сложную теорему студентам. При этом он иногда переворачивал ладони, и Талкина крутило в воздухе вслед за ними.

– Отпустите меня… о-ох, отпустите, – стонал Женька, его явно мутило.

Тайлас бросил долгий взгляд на здоровяка, который подвывал, болтаясь в воздухе, потом на Саню Белова, точно прикидывая, что с ними делать, а затем кивнул:

– Хорошо, дети мои. Но впредь ведите себя, как подобает достойным отрокам.

И Женька наконец бухнулся на пол, упершись ладонями в ковер. Он был бледный как полотно.

Саня буквально ползком добрался до друга, сжав его плечо. А потом покосился на Тайласа, который, скрестив руки, стоял у окна.

«Кто этот тип, черт побери?! – колотилось у него в голове. – Похоже, все-таки не псих… Шутник-иллюзионист? Гений-изобретатель?»

Однако не успел он даже толком обдумать это, как старик кашлянул:

– Жаль, что знакомство наше оказалось не таким, как я себе представлял, но, согласитесь, это не моя вина. – С этими словами он снова щелкнул пальцами, и злополучные двери с грохотом распахнулись.

– Ладно, скажите еще раз, что происходит? – хрипло проговорил Саня.

Честно говоря, после сверхъестественных полетов по залу он начисто потерял желание драться и бузить. Если старик не псих, то уж как-нибудь они договорятся.

И тот наконец-то улыбнулся:

– Только и мечтаю побыстрее вам все рассказать!

Удивительно, но от этой улыбки у Белова даже от сердца отлегло – вроде как ничего плохого им сделать не хотят. И на психа старик совсем даже не похож…

А Тайлас торжественно изрек:

– Дело в том, дети мои, что я вовсе не фокусник, как вы изволили выразиться, а самый настоящий маг. Скажу без лишней скромности, что я получил отличное образование, долго трудился и оттачивал свои умения и даже обрел некоторое признание в высших кругах.

– Маг? А эльфы с хоббитами небось за той шторой прячутся? – выдавил пару хриплых смешков Саня и снова почувствовал, как сердце его пустилось вскачь.

Однако Тайлас удивленно воззрился на него:

– При чем здесь эльфы? И какие хоббиты? Нет, мой мальчик, ты что-то путаешь. – С этими словами он легонько тряхнул рукой: в ту же секунду в воздухе из ниоткуда послышалось бренчание бубенчиков. И у Сани челюсть отвисла: он увидел, как под этот странный звон на столе сама по себе шевельнулась книжища размером, наверно, с половину этого самого стола, потом дернулась вверх и, подрагивая, всплыла в воздух!

Огромный талмуд охватило мерцание сотен искорок, точно бы они тянули книжищу вверх. А Тайлас, не спуская напряженного взгляда с книги, шевельнул пальцами – и та неспешно поплыла прямиком к нему. Потом он поднял другую руку, сомкнув пальцы, точно дирижер, – и в следующий момент со стола в воздух сам собой поднялся серебряный поднос с тремя чашками.

– Ничего себе! А как это получается? – невольно вырвалось у Талкина.

Они с Беловым, открыв рты, смотрели, как гигантский том подплыл к Тайласу и ткнулся ему в руку. Маг прижал талмуд ладонью так, что тот мягко лег на большой пюпитр у окна. При этом поднос дрогнул, накренившись вбок, и чашки со звоном поехали было в сторону, но Тайлас, вовремя спохватившись, шевельнул пальцами, и мягкое мерцание искр выправило поднос.

– А… как такое возможно? – обрел дар речи Саня, завороженно разглядывая поднос, когда тот сам собой опустился на стол.

Тайлас же убрал в сторону бумаги, потом принес большой кофейник с гнутым носиком и принялся разливать по чашкам ароматный напиток.

– Вот, пейте – горячий шоколад! – приветливо улыбнулся он, и в глазах его снова заиграли искорки. – Вкусный, попробуйте, – подтолкнул он друзей.

И Саня с Женькой неловко взяли чашки: аромат и впрямь был просто восхитительный.

– Надо же, и правда вкусно! – пробормотал Талкин, сделав глоток.

– Нравится? – с улыбкой спросил Тайлас, и друзья закивали.

Несколько минут они молча пили горячий шоколад.

Саня украдкой поглядывал на Тайласа: надо же, после всего, что произошло, он и впрямь готов был уверовать в… магию! Но неужели такое действительно бывает?

Здоровяк, видимо, тоже пришел в себя: бледность спала с его лица, так что он снова был круглый и румяный и теперь бросал любопытствующие взгляды по сторонам.

– Скажите, м-м… мастер, – кашлянул Саня, кое-как подобрав подходящее определение.

– Мастер Тайлас, – поправил его старик, подлив себе горячего шоколада, – зовите меня так, друзья мои.