Катерина Кингорд - Опасная миссия

А Журис истолковал молчание Лекса по-своему:

– Так и знал, что ты брешешь, – начал было он.

И Саня совсем рассердился:

– Не городи чушь! Идем, прямо сейчас. Только если я прав, посох Марица мне сегодня же подгонишь, – ухмыльнулся он. – Хоть крадешь у Арматони, хоть вымаливаешь – мне плевать!

– Само собой, уговор есть уговор, – пожал плечами Журис, но ухмыляться перестал – тон Лекса ему явно не понравился. – А Джертон уже согласился отдать кинжал?

– Об этом не волнуйся, – презрительно фыркнул Саня, двинувшись вниз по лестнице. Журис – за ним. По утрам магистр Церсиус занимался с молодыми магами внизу, в левом крыле – Лекс это отлично знал.

Шаги послушников гулким эхом отдавались в конце коридора. Подземные галереи здесь были узкие, темные, отчего Саня первые дни старался вообще сюда не спускаться. Однако через неделю Белов так освоился в обители, что подземелья левого крыла знал как свои пять пальцев.

– Куда мы идем? – заканючил Журис, но Лекс лишь отмахнулся.

– Сейчас узнаешь!

Некоторое время они петляли по узким галереям. Вскоре по бокам потянулись двери тренировочных, поблескивавшие полосками железа. Изредка на пути попадались послушники.

– Ты, кстати, уже решил, чей посох мне отдашь? – бросил Лекс через плечо, когда они в очередной раз повернули направо. – С одной стороны, у Марица он, конечно, круче – с золотыми обручами, резной. А с другой – у Кигана, наверное, выпросить проще. Он тебя, если что, не пришибет, как Арматони.

– Ты докажи сначала, – пробормотал щуплый послушник, побледнев, и Саня почувствовал долгожданную радость отмщения, хоть Журису пока и не за что было мстить – он всего лишь состоял на побегушках у врагов. Но Белову очень хотелось посадить его в лужу. Пусть поменьше якшается с толстяками, тогда, глядишь, и станет нормальным парнем!

«Ладно, может, посохи воровать я его и не заставлю, – решил про себя Саня. – Но зато мы его хорошенько в оборот возьмем! Во-первых, он постоянно толчется с этими сволочами – шпиона среди них иметь точно не помешает. А во-вторых, у него всегда запасы есть – если что понадобится, то отдаст как миленький…»

Так, размышляя, Лекс наконец нашел нужную дверь и прильнул ухом к створке: изнутри доносился монотонный бубнеж и приглушенные шаги.

– Здесь, – довольно потер руки Саня и подмигнул нахмуренному Журису.

– Кто здесь? Мариц? – подозрительно посмотрел на него тот.

– Его тут как раз нет. А вот так называемый «учитель» Марица – здесь, да, – съехидничал Лекс. – За дверью магистр Церсиус. А теперь смотри. – С этими словами он осторожно постучал в дверь.

Голоса тотчас смолкли. Звякнул замок, створка распахнулась, и на пороге вырос сам Церсиус – здесь, в узком коридоре, он возвышался над ними, точно башня собора Агнеуса, так что Лекс не сразу обрел дар речи.

– В чем дело, послушники? – раздраженно спросил магистр.

Лекс кашлянул:

– М-м… отец Церсиус, мы хотим видеть послушника Марица, – вежливо попросил он.

И маг даже лицом потемнел:

– Вы опять за свое? Я же сказал, что обучаю только молодых магов! Какие еще послушники? – прорычал он.

Саня кровожадно посмотрел на Журиса – тот вытаращился на Церсиуса и беззвучно шевелил губами. Лицо его залила смертельная бледность.

– Простите, пожалуйста, просто послушник Мариц сказал вчера, что он у вас учится, – гнул свое Лекс. Он уже предвкушал, как Журис будет хныкать и молить его о пощаде.

– Кто-кто сказал? – склонил голову Церсиус.

– Мариц Арматони, – еле сдерживая улыбку, ответил Саня. – Мы подумали, что найдем его здесь, а вы, оказывается, его даже не знаете…

Церсиус потер переносицу, точно бы усиленно что-то вспоминая:

– Погоди-ка, как ты сказал? Мариц?

– Именно, – кивнул Белов, насторожившись.

А седовласый магистр неожиданно… кивнул:

– Хм… да, действительно я обучаю Арматони. Но сейчас его нет.

– К-как обучаете? – Лекс вытаращился на Церсиуса так, будто тот объявил себя тем самым предателем, которого собирался разоблачить мастер Тайлас. Рядом громко выдохнул Журис, который только что, судя по всему, собирался грохнуться в обморок. – Вы же сказали, что не учите послушников!

Церсиус равнодушно пожал плечами:

– Послушников не учу. Но Мариц – исключение. Он действительно у меня занимается. В Лаумите у него выявили весьма редкие… гм, способности, и магистр Гардок лично попросил меня об этом.

Лекс в шоке слушал худощавого магистра: что за чушь? Неужели он действительно учит Марица? Да ну, ерунда! Ведь позавчера он ни про какого Марица и слышать не хотел! Или… просто забыл про него? Но как?! Как можно забыть, если он каждый день с ним занимается? Ладно бы дело было месяц назад!

И Лекс покосился на Журиса, который хлопал глазами, видимо, только сейчас придя в себя. Теперь на его лице лоскутами красовались белые и красные пятна.

«Ох, он и рад будет… – мелькнуло у Сани в голове, и в ту же секунду его пронзила страшная мысль. – Ч-черт побери, я ведь теперь должен отдать ему Протуберанец… кинжал Джертона!» – И от этой мысли Белов вспотел буквально с ног до головы.

Он ведь был уверен, что Церсиус отошьет их с Журисом, иначе ни за что в жизни не поставил бы на кон вещь Джертона! И сам Журис его с панталыку сбил – согласился поспорить на вещи Кигана и Марица…

– Так вы, значит, учите Марица? – глупо переспросил Саня. – Именно Марица Арматони?

– Я что, неясно выразился? – прищурился Церсиус. – Еще вопросы есть?

Лекс неуверенно пожал плечами – ему сейчас больше всего хотелось провалиться под землю: домой, в другой мир, на экзамен по физике – не важно. Лишь бы прямо сейчас без промедления исчезнуть отсюда.

Худощавый маг хотел было закрыть дверь, но Саня подался вперед, точно повинуясь неожиданном порыву.

– Магистр Церсиус, а чему вы его учите? – выкрикнул он, цепляясь за последнюю возможность, точно утопающий за соломинку.

– Ментальным искусствам и вихревой магии, – сердито ответил тот и, не дожидаясь очередных вопросов, захлопнул дверь.

Саня так и остался стоять, тупо глядя на створку, обитую полосками железа.

Он так оцепенел, что не мог даже пальцем пошевелить. Гаурт… он только что профукал вещь друга! Он поставил на кон вещь Джертона! Ладно бы Талка – с Женькой они одной веревочкой повязаны, но речь-то о Джертоне!!!

– Ну, что, Лекс? – послышался скрипучий, но очень довольный голос Журиса. Щуплый послушник отдувался так, словно километр пробежал.

Белов втянул носом воздух, стиснув зубы, – ужасная неловкость поднималась к горлу, заглушая даже злость на Журиса. Так паршиво ему давно уже не было! Мало того, что себя выставил дураком, так еще и друга подставил.

Саня попытался сглотнуть отвратительный ком неловкости.