Елена Нестерина - Пудель бродит по Европе

– Ну, счастливо вам тогда!

И Витя, Антоша и Арина стали спускаться вниз по лестнице. Харитоша мощно гавкнул им на прощанье, приятно порадовав этим жильцов подъезда.

– Стойте, а приходили-то вы зачем? – опомнился Димка Почечулин.

– Да так. – Арина, которая шла последней, остановилась, посмотрела на Димку и пожала плечами. – На горку тебя хотели позвать покататься.

– На горку? – удивился Почечулин. – Так ведь ночь на дворе. И мороз…

– Вот и я говорю – тогда завтра будем кататься. Пока! – ответила Арина, вскинула раскрытую ладонь – так она обычно здоровалась и прощалась, и побежала по ступенькам вниз вслед за Антоном и Витей.

А мороз на улице злобствовал несказанно, хватал за носы, драл щеки. Спорой рысью тройка мчалась к дому Арины.

– Я так боялась, что Почечулин эту дурацкую шапку увидит, – закрывая варежкой рот, говорила Арина.

– А я боялся, что кое-кто ляпнет что не надо, – проговорил Витя.

– Да чего я? – Антоша сразу понял, о ком речь, и даже от возмущения подпрыгнул, взмахнув в воздухе забинтованной рукой, на которую у него не налезала перчатка. – Вот еще новости! Я и сам все прекрасно понимаю.

– Молодец, – похвалил Витя. – И береги руку, Антоша.

– Да, Мыльченко, как укус – не болит? – спросила Арина.

– А ну вас…

– Ну, страдай, раненый герой.

Показался ряд невысоких домов, построенных за загородным шоссе.

– А давайте-ка все-таки еще одну операцию провернем, – сказала Арина Балованцева. – Знаете, что я предлагаю сделать?

– Что? – спросил Витя Рындин, думая о том, что всех троих ждут сейчас дома и наверняка будут ругать.

– Это надо сделать обязательно, я так считаю, – сказала Арина и посмотрела на Витю. Голос Арины был тверд. Глаза же смотрели на Витю, но как бы сквозь него: так, Витя уже знал, Балованцева смотрит, когда думает о чем-то принципиально важном. – Надо нам самим похоронить шкурки этих бедных животных. Вить, дай-ка мою шапку. Хорошо, конечно, что это не Димкина собака оказалась, но ведь чьей-то она, эта ободранная собака, все равно когда-то была. Жила, бегала. И этот, мамин псевдолемур тоже… Давайте сейчас ко мне домой за маминой муфтой сбегаем, я зажигалку еще прихвачу. И мы шапку и муфту сожжем с почестями, как это делали наши предки в стародавние времена со своими погибшими.

– Вонять будут, – заметил Витя.

– Не должны, – не согласилась с ним Арина. – Они маленькие, сгорят быстро. А знаете, раньше древние славяне думали, что души убитых животных отправляются на небо, а там для них непрерывно новые шкуры шьют. И они в этих новых шкурах опять на землю жить отправляются.

– То есть никогда не умирают, получается? – удивился Витя, притопывая от холода.

– Типа того, – кивнула Арина. – Так что пусть этим собакам, что пошли на шапку и муфту, спокойно и приятно станет. Что с ними, как с героями, поступили. Даже если они уже успели в шубки белочек или в шкуры каких-нибудь носорогов вселиться. Они почувствуют, что с ними по справедливости…

– Давайте, давайте кремируем шапку и муфту! Как маленьких солдат! – воскликнул Антоша. – Это будет замечательный ритуал! Рындин, пойдем!

– Я разве против? – откликнулся Витя.

Забыв о холоде и позднем времени, Антоша, Арина и Витя побежали за муфтой из поддельного лемура. Да уж, важных дел у Арины и ее друзей всегда было хоть отбавляй…