Наталия Кузнецова - Ворона в сети

— Эта — нет, — рассмеялась Анна. — Это нас тогда Лидка Смирнова запечатлела.

— Я бы подписал: «Красавица и чудовище», — усмехнулся Павел. — Это художник, кажется? Помню, помню…

— Да что ты помнишь! Верно, это художник, он тамошнюю церковь на закате в основном рисовал и картинами этими приторговывал на Арбате, тем и жил. У нас с ним были чисто дружеские отношения, просто у него манера была такая — обнимать всех подряд, — взялась за объяснения Анна. — А ко мне он подошёл по очень важному делу. Кстати, ему тут всего тридцать пять, а нам он тогда казался немолодым.

— Он ещё портреты писал, — вспомнил Илья Григорьевич.

— Да, писал. Но не мой, а, между прочим, Алёнин.

— Говори, говори, — рассмеялась Алёна. — Тебя он тоже изобразить собирался.

— Собирался, но я ему отказала. Терпеть не могу позировать. А вот ты согласилась охотно.

— Намекаешь на то, что я свою жену должен приревновать теперь, через двадцать лет? — Сергей взглянул на Алёну и шутливо нахмурил брови: — «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»

— Спохватился, — хохотнула она. — Сколько уж лет прошло! Ты лучше на себя посмотри.

Она ткнула пальцем в фотографию, на которой ребята тащили дерево, сгибаясь под его тяжестью, а Сергей шёл сбоку, держась за веточку. Подпись снизу гласила: «И Серёжа тоже тащит».

И все дружно опять рассмеялись.

— Мария Андреевна, так вам нравятся фотографии? — когда Славкина бабушка и Лёшка появились в комнате с очередным угощением, спросил Сергей.

— Простите, друзья, забегалась. Я потом их рассмотрю, утром, при ярком свете. Ты ведь, Алёнушка, мне оставишь газету?

— Конечно, Мария Андреевна, я принесла её вам.

— Вот спасибо. А внук мой снимки размножит и вам перешлёт, и всем тем, кто не смог сегодня ко мне приехать. Теперь-то мы уже друг друга не потеряем.

Бабушка снова за чем-то вышла, Лёшка — за ней, Славка и Женя вернулись назад, только Ромка задержался: захотел ещё послушать гостей.

Алёна расположила ватман на диване рядом с окном и, чтобы он не сворачивался, с двух сторон прижала его маленькими подушками.

— А вот здесь, кстати, Лидка Смирнова забежавшую к нам свинью угощает конфеткой, а я этот миг как раз захватила. Помните, как свинья к нам приблудилась, а хозяйка её, тётка Нюра, за ней с воплями прибежала? — указала на очередной снимок Анна.

— А ребята её оседлать хотели и покататься — такой она огромной была, — добавил Женин отец.

— Да, весёлое было времечко! «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!» — с чувством пропел Сергей, и песню подхватила Славкина бабушка, вернувшаяся из кухни уже без Лёшки.

— А про икону помните? Старинную, очень ценную, Архангела Гавриила, домонгольской поры? И то, как она из церкви пропала? И как Пашу арестовали? — спросила вдруг Алёна, и разом все смолкли.

Ромка, собравшийся было уйти, навострил уши.

Молчание нарушил Сергей.

— Я что-то припоминаю. Паша, но почему в краже обвинили только тебя? Объясни, что тогда случилось?

— А кто-то сказал, что видел меня у церкви, когда, предположительно, её и украли. И будто бы я шёл с иконой в руках. Хотя я нёс не её.

— А что?

— Да просто… неважно. К счастью, очень скоро нашлись добрые люди, алиби моё подтвердили, — с усмешкой пояснил Павел, но лицо его напряглось, и желваки на нём заиграли.

— Паша, но почему ты всё ещё так трагично воспринимаешь тот случай? Ведь сам говоришь, что алиби твоё подтвердилось и тебя очень скоро выпустили, — удивилась Алёна. — А мы все и так тебе верили, нисколько не сомневались в твоей порядочности.

— Зато местные братки сомневались. Кто-то их убедил, что дорогущая икона находится у меня, и стали требовать её им отдать. А как я мог отдать то, чего нет? Я ведь даже её не видел.

— Но они ж от тебя отстали!

Павел снял пиджак, задрал рукав рубашки и показал всем старый огромный ожог на руке выше локтя.

— Вот это только малая часть того, что я тогда пережил. Еле живым остался. Никогда, ни за что не прощу того, кто меня так подставил! Узнаю, кто настоящий вор — убью!

— Так-то уж и убьёшь, — усмехнулся Сергей, а Анна сказала:

— Но если эта икона была такая бесценная, то батюшке надо было смотреть за ней в оба глаза.

— Он и смотрел. Но перед нами похвастался — я, например, её видела. В самом деле очень красивая, как те, что есть в Третьяковке, — сказала Алёна.

— И я мельком видела, — присоединилась к её словам Мария Андреевна, в очередной раз появившись в комнате. — Просто удивительно, как такая ценность могла оказаться в этой церквушке. Так что тех бандитов можно понять — за иконами Средних веков коллекционеры всего мира охотятся с давних пор. А если она принадлежала к более раннему периоду — то и подавно. Батюшку очень жалко. Представляю, каково ему было.

— Пашка, а всё же тебе давно пора об этом забыть. Столько уж лет прошло, — примирительно сказал Сергей.

— Я и забыл. Вы напомнили. И теперь постараюсь понять, как такое могло случиться. Хотя, по правде, сказать, то лето — лучшее, что в моей жизни было. Кроме, конечно, этой жуткой истории.

— Давайте лучше о чём-нибудь хорошем поговорим, — попросила Славкина бабушка. — Расскажи-ка мне, Паша, чем ты сейчас занимаешься?

Ромке дальше слушать стало неинтересно, он вышел из комнаты и прибежал к друзьям.

— Представляете, люди, какая там у них, в этой усадьбе, история была интересная! Кто-то выкрал из церкви очень дорогую икону и всё на Павла свалил. И никто этого вора так и не нашёл, а бандиты за неё Павла чуть не убили, — с пылом поведал он.

— Жаль, что тебя там в то время не было, а то бы тут же отыскал вора, — отозвалась Лёшка.

— А что? И отыскал бы! Запросто! Славка, скажи!

— Это правда, — подтвердил Славка и обратился к новому другу: — Знаешь, Женя, в прошлом году Ромка разыскал человека, который похитил у моего дяди-библиофила ценные книги. И это только одна история, а их было столько, что тебе и не снилось.

Страшно обрадовавшись, что нашёлся человек, не слышавший ничего об их подвигах, Ромка принялся Жене о них рассказывать. Лёшка со Славкой охотно его дополняли, и Женя, услышав о Лёшкином бесстрашии и отваге, с ещё большим восхищением стал на неё смотреть.

Засиделись они в Славкиной комнате до позднего вечера, до тех пор, пока бабушкины гости не начали расходиться.

К утреннему вороньему крику Лёшка уже привыкла, а вот мама постоянно ворчала, что из-за этой злодейки она ужасно не высыпается. Лёшке же своим карканьем ворона помогала пораньше встать и перед школой подольше погулять с Диком.

На перемене к ней подошёл Славка.

— Лёшенька, хотел вчера вам с Ромкой сказать кое-что, да забыл. Короче, в нашем классе Илья Григорьевич свой фильм сегодня показывает о пещерах. Он, оказывается, ещё и спелеологией увлекается, и кино это сам снимал. Приходи, если хочешь.