Валерий Гусев - Детектив, смартфон и шифер

А я уже бежал. Скатился к реке, пробежал мостиком и, немного углубившись в лес, направился к будке.

Что я там буду делать, я и сам не знал. Но то, что мне могли там здорово настучать по глупой тыкве, – это без вариантов. Поэтому я был очень осторожен. Как индеец на тропе войны. Подкрался меж деревьев к задней стенке будки и замер, прислушиваясь.

Слышно было плохо – окон в будке нет, щелей тоже. Но кое-что я разобрал. Хотя слушать было противно – ругательных слов больше, чем нормальных. И не потому что там ссорились. Просто у них такая манера говорить – связывать приличные слова неприличными. Казалось, что ребята друг перед другом выпендривались – кто погрязнее выругается.

Постепенно я вник в суть разговоров и стал кое-что улавливать. И вдруг такое уловил, что чуть не сел каким-то местом на мокрую землю.

Свисток этот мелкий похвалился перед кем-то:

– А я, шеф, одного пацана припахал. На вид ботан хилый, а пацан правильный. Мы с ним в «Пятерке» чипсы тырили.

– Молодец, Свисток, – ответил ему густой взрослый голос. – Познакомишь. А мне в девяносто пятом двери откроешь. К трем подходи. Все усек?

Дальнейший гомон я уже не слушал. Достаточно было, что этот хилый ботан – наш Алешка. А этот, с густым басом, видно, главарь и наставник махновской банды. Вот тут я порадовался, что наш Алешка сейчас гоняется на квадроцикле за фазаньими курочками.

Я отошел в глубь парка и стал ждать. Вскоре взрослый мужик вышел, опять огляделся и пошел берегом Самородинки к дальним домам.

Я, естественно, взял его под наблюдение. На основе главного правила слежки – не прятаться, не отворачиваться, а независимо идти по своим делам.

Один раз я даже обогнал этого дядьку, но обернуться, чтобы «срисовать» его, не решился. А возле крайнего дома вовсе его потерял. Вот только что он был у меня на глазах, и вдруг нет как нет. Опытный жулик. Но я тогда не знал, насколько я прав…

По правде сказать, я немного растерялся. Позвонить папе? А что я ему скажу? «Пап, тут один Свисток должен одного дядьку в подъезд впустить». Неубедительно. Тем более что я и сам не понимал – что это значит. Просто чувствовал, что дело подозрительное, а в чем его суть – кто же знает. И я решил действовать сам. Вернее, даже не действовать, а понаблюдать. В случае чего-нибудь конкретно опасного позвоню нашему участковому дяде Грише.

Я давно уже заметил: сначала мучаешься, сомневаешься, а как примешь решение, так сразу становится легче. И голова начинает лучше работать, и ноги несут туда, куда надо, и руки, что надо, делают. Вообще-то, в этом случае было бы лучше, чтобы ноги унесли меня подальше от девяносто пятого дома. А руки бы покрепче заперли дверь моей родной квартиры. Но я это понял гораздо позже.

В общем, я захватил первый попавшийся учебник для маскировки и уселся под детским «грибком» напротив подъезда. Около трех часов дня по московскому времени.

Вскоре с разных сторон к дому подошли Свисток и его «шеф», у которого на плече висела небольшая черная сумка. На меня они не обратили никакого внимания, о чем-то тихонько перемолвились, и Свисток нажал кнопку домофона. Когда ему ответили, он жалобно заскулил:

– Тетенька, откройте, пожалуйста. Я наш код забыл, а дома никого нет. И дождик кругом.

Конечно, тетенька его пожалела, домофон запиликал, дверь раскрылась. Дядька с сумкой исчез в подъезде, а Свисток – за углом.

Ну и что?

А вот что… Через какое-то время дядька выскочил из подъезда и реально исчез. А вдали послышалась сирена полицейской машины. Она резко затормозила у подъезда, из нее выскочили полицейские с автоматами. Двое остались снаружи, двое скрылись в подъезде.

Я что-то начал соображать. А тут еще появился и наш участковый. Быстро сработали. Но все равно опоздали. Дядя Гриша кивнул мне, я подошел.

– Ты здесь давно? – спросил он. – Не видел, кто из подъезда выходил?

– Видел, конечно. Он даже не выходил, а вылетел.

– Описать его сможешь? – спросил один из полицейских.

– Легко, – сказал я. – Высокий, худой. Жилистый такой. Голос басистый. Незаметно исчезает.

– Это мы и без тебя знаем, – сказал другой полицейский. – Лицо разглядел? Особые приметы?

Я подумал.

– Кепка у него странная. Вроде бейсболки с ушами.

– Жилин это, – уверенно сказал участковый.

– Ну и жук этот Жилин. И как он почуял, что сигнализация сработала?

– Матерый волк, он спиной видит.

Ничего себе – похвалил!

Тут из подъезда вышли еще двое из экипажа.

– Четырнадцатую квартиру вскрыл, – сказал один. – Лейтенант, – это он участковому, – опечатай квартиру и сообщи хозяевам. А мы поехали, у нас вызов. Опергруппу пришлем. – И они сели в машину.

Я поднялся вместе с участковым на четвертый этаж. Дверь в четырнадцатую квартиру была не взломана, а очень аккуратно вскрыта, будто родными ключами.

Дядя Гриша стал осматривать замки и озабоченно бормотал:

– Отпечатков не будет, в перчатках работал. В квартире следов тоже наверняка не оставил. Опытный вор.

Он позвонил в соседнюю квартиру.

– Здравствуйте, я ваш участковый. Телефончик соседей помните? Желательно рабочий.

– А что случилось? – спросил сосед.

– Попытка ограбления. Надо хозяев вызвать.

– Сейчас принесу. – Сосед исчез и вернулся с бумажкой. – Вот. Верхний номер – это домашний, а вот этот – Ваське на службу.

– Спасибо.

Дядя Гриша позвонил Ваське на службу и «обрадовал» его. Правда, тут же успокоил:

– Не волнуйтесь особенно, кража не состоялась, вовремя пресечена.

Он прикрыл дверь и присел на ступеньку.

– Опечатывать не буду – все равно сейчас опергруппа приедет, дождусь.

Я присел с ним рядом и рассказал про Свистка.

– Знаю: Махновский-младший. Скользкий пацан. Я его давно наблюдаю. Но скажу тебе, Дима, этого Жилина он не сдаст. Этот Жилин пацанов крепко держит. Смену себе готовит.

– Наверное, – предположил я, – ребята из этой компании пенсионеров грабят.

– Скорее всего. Но я до них доберусь. Жалко мне их. Он может им всю жизнь исковеркать.

Интересно у него получается: эту поганую шпану ему жалко!

– А стариков, которых они грабят, вам не жалко? – не вытерпел я.

– Тоже жалко. Но это другое дело. Понимаешь, Дим, старики наши уже доживают, надо им обеспечить спокойную старость без обид и обманов. А эти пацаны только начинают жить. И наша задача, чтобы они пошли не в тюрьму, а по правильной дороге. Ты меня понял?

– Более-менее.

– Вот то-то и оно, что более-менее. Такие бандиты, как этот Жилин, они зло несут в нашу жизнь. И дело не только в том, что они крадут у людей заработанное своим трудом. Вот я помню одну квартирную кражу. Семья нормальная, без особого достатка, но квартиру обустроили. Уютно в ней было. И вот пришли с работы, а в доме сплошной тарарам. Все перевернуто, побито, дверцы у шкафов сорваны, под ногами растоптано самое дорогое для хозяев – семейные фотографии, любимые безделушки, старые письма, детские игрушки. Посуда перебита, даже шторки с окон сорваны. И такая нас злость взяла, что мы в два дня этих негодяев разыскали. Но дело-то ведь не в этом. Дело в том, что хозяева квартиры не смогли после этого в ней жить. Обменялись и переехали. Не смогли стерпеть такого осквернения.