Екатерина Вильмонт - В поисках сокровищ

– А ты?

– А я подожду здесь.

– И сколько мне там крутиться?

– Хотя бы минут пять.

– Глупо!

– Что глупо? – не поняла Виктоша.

– Глупо просто так крутиться, была бы у меня собака…

– Собака, говоришь? А ты Кукса возьми!

– Но Куке же не собака!

– А, по-твоему, с котами не гуляют?

– Конечно, нет!

– Ерунда, очень даже гуляют! – гнула свое Виктоша. – Надо только шлейку ему сделать!

– Если мама узнает, она меня убьет!

– Не узнает! Давай, у тебя же есть крас­ненький ремешок от платья! Неси его сюда! И еще какой-нибудь поищи, из одного шлейку не сладишь!

– А может, просто использовать ремешок вместо поводка, а второй – вместо ошейни­ка? – спросила Муська.

– Нельзя! Котов в ошейниках не водят!

Кое-как девчонки соорудили шлейку. Те­перь нужно было надеть ее на Кукса, здоро­венного и весьма флегматичного белого кота с темными ушами и хвостом. Однако с этим они на удивление быстро справились. Муська оделась, схватила кота на руки и побежала к лифту.

– Только недолго! – сказал Виктоша. – А то я тут с ума сойду!

– Это я с тобой с ума сойду! – проворчала Муська.

Внизу она спустила Кукса на пол и вышла из подъезда. Бедный кот испуганно жался к ногам хозяйки. Муська плюхнулась на ла­вочку рядом с подъездом, осторожно придер­живая пушистого любимца всей семьи. Только она хотела оглядеться, как к ней подбежал… судя по всему, тот самый мальчишка.

– Привет! Ну и котяра у тебя! – сказал он. Муська смерила его высокомерным взгля­дом, но ответа не удостоила.

– Ты в этом подъезде живешь? – как ни в чем не бывало спросил мальчишка.

– Ну?

– А ты не знаешь, в какой квартире дев­чонка живет…

– Мало ли тут девчонок! – надменно по­жала плечами Муська, но внутри у нее все дрожало от волнения.

– Она еще кепку клетчатую носит и шарф! Ноги длинные, на носу веснушки…

– Знаю, Лидка Колесникова! – выдала Муська заранее приготовленные имя и фами­лию.

Ну и в какой квартире она живет?

– Она тут не живет!

– То есть как?

– А так! Тут только ее мамаша живет, но они в разводе с ее отцом, Людка вообще с баб­кой живет, вот она и слоняется между трех квартир. Слушай, а зачем она тебе?

– Понимаешь, она одну вещь потеряла у метро… я за ней бег, бег…

– Не бег, а бежал! – машинально попра­вила его Муська.

– Какая разница! Ладно тебе, не вредничай, скажи, в какой квартире эта Лидка про­живает!

– Говорят же тебе, не проживает, а бывает!

– Ну ты и зануда!

– Ах я зануда? – оскорбилась Муська. – Давай, чеши отсюда, недоразвитый! А я сама могу Лидке передать, что ты там нашел! По­думаешь, пионер-следопыт!

– Чего? Чего?

– Не знаешь, что ли, кто такие пионеры?

– Слушай, ты чего мне мозги конпостируешь?

– Не конпостируешь, а компостиру­ешь! – снова поправила его Муська.

– Ой, мама! – схватился за голову маль­чишка. – Я тебя последний раз спрашиваю, где эта профурсетка живет? – озлился он вдруг.

– В сто пятнадцатой квартире! Муська назвала этот номер, так как знала, что там сейчас никто не живет, а квартира на сигнализации. Хозяева уехали на полгода за границу.

– Так бы и говорила, чувырла!

– Ах ты, гаденыш!

Муська хотела уже треснуть мальчишку по голове, но Куке жалобно замяукал и чуть было не вырвался из шлейки. Муська под­хватила кота на руки и скрылась в подъезде.

– Ну, что? – встретила ее Виктоша. – Видела его?

– Не только видела, даже разговаривала. Очень он тобой интересуется!

– Правда, что ль?

– Ей-Богу!

– Ну и что?

Муся подробно передала подружке разго­вор с нахальным пацаном.

– Дела! Как же мне теперь домой попасть? – опечалилась Виктоша.

– Вика! Я все придумала!

– Что? Что ты придумала?

– В чем он тебя видел?

– Как в чем? В том, что на мне, в куртке и джинсах, только сперва с синей шапкой, а потом с кепкой!

– Отлично! Ты наденешь мое новое паль­то! Оно длиннющее и с капюшоном! Он тебя в жизни не узнает! А еще мамины сапоги на каблуках! А я…

– При чем здесь ты?

– А при том, что я тоже переоденусь, и мы вместе пойдем в тот двор…

– Ты что, головой стукнулась? Больше я туда ни норой! Хватит с меня! И так страху натерпелась…

– Ерунда! Вон как ловко ты его запутала, этого поганца! И потом, Вика, это же наш гражданский долг!

– Что? – согнулась пополам от хохота Виктоша. – Гражданский долг? Нет, ты точно ненормальная! Кто сказал, что ловить банди­тов для девчонок – гражданский долг?

– Да ну тебя, Вика! Вот ты всегда так… Не хочешь, я пойду одна.

– Не вздумай!

– Ты мне запретить не можешь!

– Запретить точно не могу! А вот не ска­зать тебе адрес – запросто!

– Ну, Викочка, ну, пожалуйста, пойдем! Это так интересно!

– Вообще-то да, – задумчиво проговори­ла Виктоша. Она вдруг вспомнила своего Ле­нечку. Как бы он ею гордился…

– И потом подумай, как бы твой Ленечка тобой гордился, – словно угадала ее мысли Муся.

– А ты представляешь, во что твое длин­ное пальто превратится? И как я буду на каблучищах шкандыбать по всяким задворкам?

– Ерунда! Каблуки и впрямь лучше дома оставить, а пальто ты наденешь поверх куртки!

– Еще чего! Я таким чучелом на улицу не выйду!

– Не на улицу, а во двор! Мы вместе вый­дем, зайдем за угол, и, если этот парень за нами не потащится, ты скинешь пальто, а я положу его в сумку и отнесу домой!

– Что-то больно сложно!

– Ничего не сложно, нормально! Ну, Ви­кочка, я тебя умоляю!

– Ладно, но тебе все-таки тоже надо как-то изменить внешность!

– Зачем?

– Чтобы он тебя не опознал, а то мало ли…

– Хорошо, я мамину куртку с капюшо­ном надену!

Через двадцать минут из подъезда вышли две молодые особы: одна в длинном бежевом пальто с капюшоном, отороченным мехом, довольно неуклюжего вида, толстая, а другая в красной длинной куртке и тоже с капюшо­ном. Разглядеть их лица было сложно.

– Он тут? – спросила Виктоша, у кото­рой капюшон был больше, а следовательно, обзор меньше.

– Ага, на лавке сидит!

– Здорово! Пошли скорее!

Девочки забежали за угол. И Виктоша ос­торожно выглянула. Мальчишка все еще си­дел на лавке и беседовал с какой-то старухой.

– Знаешь, Муська, давай пальто твое в сумку положим и с собой возьмем, чтобы вре­мя не терять! – предложила Виктоша.

– Отлично! – согласилась Муська. – Тем более оно легкое!

– А вообще-то клевое пальтецо! – заме­тила Виктоша, когда они вошли в подъезд переодеться. – Дорогое небось?

– Ага! Мне тетка его из Лондона привезла!

– Понятненько! Ну, как я тебе? Под пальто оказалась короткая кожаная куртка Муськи, из которой та уже выросла, довольно обтрепанная, и скромный темно-ко­ричневый платочек.

Муська окинула подругу придирчивым взглядом и усмехнулась:

– Вообще-то нищие в метро бывают и по­лучше одеты! Я бы лично тебя в таком виде не узнала!