Анастасия Дробина - Операция «Анти-вуду»

— Но о чем рассказывать?! И кто вы?!

— Если позволишь, это мы будем задавать вопросы, — синеглазый парень положил свой айпад на стол и задушевно спросил: — Ты зачем рейку отвинтил, недоразумение? Она же могла и тебе самому на башку грохнуться! Все-таки несущая конструкция! А могла б и Нину твою приложить! У нее-то, положим, со злости напрочь чердак снесло… Но ты-то мужик все-таки! И постарше будешь! Сообразить мог бы, чучело?!

Дэн потрясенно молчал. Было очевидно, что эти незнакомые парни знают все. Но откуда?! Кто мог рассказать им о том, что известно было лишь Нине и ему? И кто они такие? Однако задавать вопросы он побоялся, поэтому лишь хрипло сказал:

— Нина просила меня… и я сделал.

— А завтра она тебя попросит Аскольскую на машине переехать, сделаешь, дорогой? — вкрадчиво поинтересовался кавказец. Дэн молчал, опустив голову.

— И где таких только делают? — с сожалением вздохнул синеглазый. — Хорошо, одноклеточное, давай попробуем так… Ты быстро нам рассказываешь, что там еще твоя Нина придумала, чтобы Терезу отодвинуть, и мы тебя оставляем в покое. Что она там решила устроить сегодня в полночь? На перекрестке? Вызвать Маму Бриджит?

Дэн потрясенно взглянул в хулиганские синие глаза.

— Но… но вы же и сами все знаете! Да, Нина хочет… это сделать.

— А сможет? — недоверчиво спросил кавказец. — Она раньше это уже делала?

— Да… много раз. Она серьезно занимается вуду.

— А ничего, что она белая? — быстро перебил синеглазый. — Не негритянка, не мулатка?

— Нет… У нее все равно получается, — разговор, к счастью, ушел в сторону от ответственности за убийство, и Дэн, почуяв это, заговорил быстрее и, как ему казалось, убедительнее. — Она уже больше месяца пытается Терезе жизнь испортить! Сделать так, чтобы Аскольская вообще со сцены ушла! И у нее уже почти что вышло!

— Откуда ты знаешь? — резко спросил синеглазый. Его насмешливая улыбка разом пропала, и Дэну показалось, что его сейчас попросту будут бить. Он невольно отодвинулся вместе со стулом. Снова заговорил, глотая слова:

— Нина сама мне рассказывала! Она очень радовалась! Говорила, что у нее все получилось, что Тереза ходит сама не своя, что у нее все время мокрые глаза… Аскольская несколько раз плакала в гримерке. И я, и другие это видели! На репетициях спрашиваешь ее о чем-то — а она даже не оборачивается! Смотрит в одну точку и не слышит ничего! Это Нина сделала, она вызывает ориша, и они ей помогают…

— Ты сам-то в это веришь? — озабоченно, как у больного, спросил кавказец. Дэн беспомощно пожал плечами.

— Но ведь это есть! Я же вижу! Я знаю, что Нина… — некоторое время он молчал. Затем медленно, сквозь зубы выговорил: — Нина всерьез на вуду завязана. Она же со мной начала встречаться только потому, что у меня отец из Бенина! Там очень сильные колдуны вуду! Она думала, что я много об этом знаю, смогу ей помочь…

— А ты не знаешь?

— Нет!!! Клянусь! Отец двадцать лет в России живет, в строительной фирме работает! И ни в какое вуду вообще не верит! Пять лет назад в православие покрестился, чтобы с мамой обвенчаться, она его просила! Я Нине этого не говорил, боялся, что… что тогда она меня бросит, а я… — он умолк на полуслове, снова отвернулся. Руки у него дрожали.

Парни переглянулись. Затем синеглазый медленно сказал:

— Вот что, дорогой… Нравится тебе у твоей Нинки тряпочкой под сапогами быть — будь на здоровье. У нас страна свободная, каждый сам себе удовольствие выбирает. Но упаси тебя ваш Олодумарэ еще хоть что-то сделать Аскольской! Не забывай — тебе восемнадцать лет. Уголовную ответственность уже несешь. И мы про тебя все знаем. И всюду тебя найдем.

— Это точно, дорогой! — спокойно подтвердил кавказец, словно случайно опуская на стол пудовые кулаки.

— Но… кто вы такие? — беспомощно спросил Дэн.

— Мы? — синеглазый обернулся уже с порога. — Мы — личная гвардия Барона Самди! Адьос, команданте!

— Чья-чья мы гвардия, генацвале?.. — ошалело спросил Тенгиз Мтварадзе, когда они с братом Полундры уже сидели в белой «Волге», несущейся к Таганке. — Я ва-абще ничего не понял! Натэла звонит на подстанцию, кричит, — срочно приезжай, человека хотят убить, без тебя у нас ничего не выйдет! Чего ради я опять бандита изображал?!

— А у тебя хорошо получается! — отозвался Пашка, лихо «подрезая» огромный джип и под отчаянное гудение всей улицы сворачивая налево. — Я один бы точно не справился: физия не та. А на тебя только посмотришь — и уже в туалет по-маленькому хочется… Ты еще и побриться не успел со смены! Видал, как у этого слизня коленки тряслись?

— Не смотрел, противно было, — поморщился Тенгиз. — Ты прав — слизень… Знает, что девчонка его не любит, — и ТАКОЕ для нее творит!

— А чуть мы его прижали — он эту Нину сдал со всеми потрохами! — усмехнулся Пашка. — Тьфу, откуда только такие берутся?..

— Но, думаешь, он больше не опасен?

— Думаю, нет. — Пашка вдруг рассмеялся. — Ему твоя мафиозная рожа теперь до лета сниться будет! К тому ж он не понимает, откуда мы все про него знаем! И кто мы Терезе на самом деле! Вот и пусть теперь думает и трясется!

— С тебя, между прочим, причитается! — объявил Тенгиз. — Слушай, приезжай завтра, наладь мне Интернет, да? Вторую неделю подсоединить не могу! Не провайдер, а… как ты сказал?.. одноклеточное! Может, ему шнура какого-то не хватает?..

— Какой разговор! — ухмыльнулся Пашка, останавливая машину у метро. — Чуть свет — и я у ваших ног! Со всеми шнурами! Татьяне привет от меня с Сонькой передай!

— Она тебе тоже всегда передает. — Тенгиз вышел из машины и зашагал к метро. Пашка проводил его долгим гудком и дал задний ход, выбираясь на заснеженную дорогу.

Во второй раз белая «Волга» генерала Полторецкого появилась на Таганке два часа спустя, за несколько минут до полуночи. Было тихо, темно. Машина вползла в длинную подворотню и остановилась. В ней зажегся свет.

— Это здесь, — тихо сказал Пашка, показывая на старый трехэтажный дом. — Второй этаж. Кажется, ее окно и светится. Соня, ты уверена, что все сработает?

— Не уверена, — отрезала Соня. — Но если у тебя есть другой вариант, я тебя внимательно слушаю!

Пашка предпочел промолчать. Сидящие на заднем сиденье Юлька, Атаманов и Батон вообще не влезали в спор. Их согласились взять только после долгих уговоров, воплей и клятв, что они ни во что не будут вмешиваться, хоть на кладбище макумба начнись! К тому же время было позднее, и к делу пришлось подключить бабушку Натэлы. Нино Вахтанговна сама позвонила матерям мальчишек и заверила, что их сыновья сидят у нее в гостях «и что-то там готовят к Новому году». Актрису Мтварадзе в доме уважали, и вопросов у родителей не возникло.

— Соня, но Садовская может от всего отпереться! Даже если мы ее застукаем с поличным! Уголовной ответственности за колдовство у нас в стране нет! Да она еще и несовершеннолетняя! Если эта Нина не совсем дура, она попросту пошлет нас в…