Валерий Гусев - Шерлоки Холмсы в кроссовках

– Не беспокойтесь за меня, – уверил Костик.

Они дошли до ворот и повернули назад, к дому.

Навстречу проехал джип, в котором Костик заметил бледного Ероху-Чубика на заднем сиденье.

– По-моему, он просто дурак, – сказал Костик. – Мне его жалко.

– По-моему, тоже. Но мне его не жаль, дружище. Он не только дурак, он еще и потомственный предатель.

– Не понимаю вас, – Костик даже приостановился.

– Ты думаешь, откуда я узнал про этот склад? От его деда. Тот хитер, раззвонил на всю округу, что он бывший партизан, пострадал от немцев. Пенсию получает как ветеран. А на самом деле он был осведомителем гестапо. Это он выдал партизанский склад. Даже два раза…

– Как это? – не понял Костик.

Арнольд засмеялся:

– Сначала немцам, потом – мне. Негодяй!

Костику это смешным не показалось. Показалось странным, что Арнольда нисколько не смущает такое совпадение. Даже противно стало. И Костик сменил тему разговора.

Поворошил ногой листья и спросил:

– Не понимаю, почему так много упавшей листвы. Ведь еще лето.

– Этим липам, дружище, сотня лет. Они теряют листву по старости. Ведь это очень старинная усадьба. Когда-то она принадлежала какому-то князю, потом была памятником старины. А теперь она принадлежит мне, дружище. – В голосе его прозвучала гордость.

Но ты от этого лучше не стал, зло подумал Костик.

«Опергруппа» работала. Азартно, увлеченно. И никто – ни Костик, ни Колька с Михой, ни Галка с Вовчиком – не чувствовали, что находятся под строгим наблюдением профессионалов сыска. Что каждый их шаг, каждое действие контролируются и подстраховываются. Даже Васька-Кролик не догадывался, что остров неподалеку от Аленкиной поймы, где он обихаживал Воронка, находится под наблюдением и, по сути, блокирован работниками милиции и службы безопасности.

«Опергруппа» работала. Папка с «Делом „Черных орлов“ постепенно наполнялась материалами. Здесь уже были фамилии, адреса, клички. И факты. Уже скопился из разрозненных случайных мелочей материал и на дядю Степу, и даже на самого Арнольда.

Конечно, все это еще потребует проверки, но основа была заложена. Словно мина под всю деятельность преступной группировки.

Оставалось нанести ей хитрый и коварный, окончательный удар.

И этот момент настал.

Но до этого случилось одно происшествие…

А день был жаркий. Чуня напился пива и разомлел. Побрел к реке – посидеть на лодочной пристани, в холодке. Может, даже на лодочке прокатиться. Людей посмотреть, себя показать. Последнее он умел, два раза уже привлекался за хулиганство, но дядя Степа выручал.

Чуня выбрал голубую лодочку, неловко плюхнулся на сиденье, стал отгребать от пристани. Грести он не умел, шлепал веслами, поднимая брызги, натыкался на другие лодки, всем мешал и был этим очень доволен.

И тут его внимание привлекла ободранная лодчонка, ходко бегущая откуда-то издалека. В ней – двое пацанов. Один, который сидел на веслах, Чуню нисколько не заинтересовал. А вот другой показался чем-то смутно знакомым. Где-то я его видел, зашевелилось в голове. И что-то с этим парнем связано неприятное, даже страшное…

Вспомнил! Чуня аж подпрыгнул на сиденье, едва не опрокинув лодку. Это тот самый парень, который отобрал у него в лесу пистолет, напугав змеей под ногами. Значит, он из той деревенской компании, которая все время мешала работать поисковикам. И значит…

Чуня, несмотря на жару, враз похолодел от радости и злости. Попался, козел! Не уйдешь теперь.

Он лихорадочно, вразнобой заработал веслами, пытаясь не отстать от этой лодчонки, которая уже приближалась к берегу, но и на глаза ее пассажирам особо не лезть.

Тот, кто сидел на веслах, остался в лодке, а злостный Чунин враг вышел на причал и направился в город.

В уме Чуне можно, конечно, отказать, а в осторожности – никогда. И потому заметил он и то, что молодой человек, до того безразлично сидевший на скамье, поднялся и неторопливо направился за парнем, явно стараясь не привлекать его внимания.

Вот это да! Дело в том, что, побывав в милиции, Чуня этого молодого человека там видел. Только тогда он был в милицейских погонах, а сейчас – в штатском. И он явно следил за этим шакалом.

Тут уж разобраться в ситуации стало Чуне не по силам. И он пошел за ними, мучительно пытаясь что-нибудь придумать.

На счастье, ему подвернулся Цыганенок.

– Ходи за мной, – приказал Чуня.

– Зачем? – удивился тот.

– Там видно будет! – разозлился Чуня, и без того измученный непосильной задачей.

А паренек этот прошел две улочки и завернул к автомастерским. Вошел внутрь. Оперативник – а Чуня уже не сомневался в этом – остановился у киоска, взял бутылку воды и стал терпеливо дожидаться.

– Чеши на «Дачку»! Живо! – прошипел Чуня Цыганенку. – Всех ребят сюда!

В мастерской Колька задержался. Никак не получался с работниками нужный разговор. От него отмахивались – некогда, мол, отстань. Наконец Колька нашел достойного собеседника – старушку уборщицу и завязал с ней беседу. Все на ту же тему.

Ничего нового не узнал, только голова разболелась – старушка рада была поболтать, да все не о том.

Колька вышел во двор мастерской, поглазел, как ставят кузов на новый грузовик, и шагнул за ворота.

Напротив, у киоска, назревал какой-то скандал. Несколько парней окружили киоск и что-то громко требовали у продавца. То ли он им сдачи не так сдал, то ли они ему не заплатили – но вот-вот уже кулаки заработают, милиция приедет.

Колька зазевался, и не увидел, как из-за угла вывернул зеленый «жигуленок» и подкрался прямиком к нему. Распахнулась дверца, сзади его подхватили под руки, кто-то пригнул ему голову – и Колька очутился в машине…

А оперативник докладывал через двадцать минут, что потерял объект наблюдения, за что и получил выговор.

Кольку привезли на «Дачку». Сначала вытолкнули из машины, потом втолкнули в сарай, заложили дверь засовом. Окружили.

– Ну и что? – спросил Колька, озираясь.

– Ща узнаешь, – ответил Чуня. – Где моя пушка?

– Какая пушка? – удивился Колька. – Я тебя самого-то первый раз вижу.

Чуня размахнулся, но Колька его опередил. Опередил здорово: разбрасывая чурбаки, опрокинув стол, Чуня грохнулся на пол.

– Ну погоди! – Чуня, кряхтя, выбирался из обломков. – Ну ладно! Держите его, хлопцы.

«Хлопцы» схватили Кольку с двух сторон, вывернули руки.

Чуня приблизился, с опаской вновь занося кулак. Но Колька тоже кое-чему научился у Костика. Повиснув на руках у «хлопцев», он обеими ногами ударил Чуню в живот, полный пива. И опять Чуня загремел «мебелью».

– Ну держись! – В руке его оказалась ножка от стола. – Держись, гад!

– Что здесь происходит? – На пороге появился дядя Степа. Лично.