Луиза Фоули - «Яд!» – сказал кот

После того как Кики кратко познакомила его с тем, по поводу чего она пришла, он тут же согласился позвонить своему коллеге из соседней школы и одобрил идею о распространении в ней билетов на благотворительный вечер, назвав эту идею «удачным расширением рынка».

В приемной директора Кики увидела Эндрю, оживленно беседующего с миссис Джонсон. В руке он держал рисунок Брэда.

– Всё в порядке, – сообщила ему Кики. – Директор позвонит кому надо!

– Дела идут неплохо, – обрадовался он и обратился к миссис Джонсон, передавая ей листок. – Напечатайте, пожалуйста, это таким же, как на рисунке, ярко-пурпурным шрифтом.

– Но здесь вовсе не пурпурный цвет, – сказала миссис Джонсон, взглянув на рисунок. – Это фиолетовый. Эндрю, тебя надо снова отправить учиться в первый класс, где тебя научат тому, как называется каждый цвет.

– Я не против, – ухмыльнулся Эндрю. – Значит, мы выбираем ядовито-фиолетовый! А вы сможете сделать эту работу срочно?

– К трем часам все будет готово, – пообещала миссис Джонсон, и школьники тут же вышли из её комнаты.

– Натали обрадуется, когда узнает о нашей идее, – сказал Эндрю. – Она сама ломала голову над тем, как продать побольше билетов. Надеюсь, что к завтрашнему дню она будет чувствовать себя лучше!

– Я тоже надеюсь, – подхватила Кики.

– Но она умеет бороться с недугом? – спросил Эндрю. – Я имею в виду её желание быстрее выздороветь…

– Уверена, что она справится с болезнью. У неё, возможно, просто легкий грипп. – Кики очень хотелось рассказать Эндрю о том, что она узнала о болезни Натали, но она не могла нарушить обещание, данное директору. У неё никогда не было секретов от Эндрю, и теперь она чувствовала себя виноватой перед ним за то, что обманывала его.

Вечером дома Кики рассказала маме о том, что она узнала в кабинете директора о болезни Натали, и заключила:

– Мне кажется очень странным, что из больницы позвонили в школу, а не родителям Натали.

– Миссис Родригес тоже сообщили об этом, после того как был установлен диагноз. А в школу позвонили потому, что по закону врач несет ответственность не только за здоровье своего больного, но и за здоровье других людей. Если мы подозреваем, что пищевое отравление произошло в учреждении общественного питания, мы обязаны немедленно сообщить об этом как в само это заведение, так и в отдел здравоохранения. Затем мы составляем специальные документы с данными о наших выводах на случай, если дело обернется для больного совсем плохо, и тогда такие документы понадобятся для суда над виновными. А тут речь идет о школьной столовой!.. Представь себе, что бы случилось, если бы все дети, позавтракав в столовой, заболели…

– Но я съела точно такой же завтрак, как и Натали, – рассмеялась Кики. – Ребята, правда, давно уже называют школьные завтраки отравой, но не в буквальном же смысле! Ой, я забыла рассказать тебе, что наша новая учительница по домоводству согласилась с завтрашнего дня наблюдать за приготовлением пищи в нашей столовой. Директор сказал мне, что теперь хорошая еда нам будет обеспечена.

Доктор Коллир удивленно подняла брови и задумчиво промолвила:

– Эта женщина берет на себя огромную ответственность. Вести уроки, руководить подготовкой благотворительного обеда да ещё и столовой! Она заслуживает медали! Тебе она нравится?

– Она что надо. И хорошо относится ко мне…

– Это потому, что ты хорошая, – улыбнулась мать.

– Это тебе так кажется, – смутилась Кики. Хотя слова матери ей были приятны. Потом она вернулась к разговору о деле. – Мама, что ты имела в виду, когда говорила о медицинских данных, которые входят в документы для возможного суда?

– О Кики! Ты на самом деле хочешь разобраться во всех деталях и подробностях?

– Да, мне это интересно.

– Готовишь заранее темы для своей колонки в «Курьере», которую надеешься вести в газете, когда оттуда уйдет Елена?

– Может быть, – покраснела Кики. Мама, как всегда, разгадала её тайные желания. Она знала, что её дочь терпеть не может Елену за предоставленную ей свободу в выборе тем.

– Если мне поручат вести колонку в газете, буду писать совсем на другие темы. Елена только и знает, что рассуждать про моды или про джазовый клуб, или просто распространять слухи и сплетни, которые бродят по школе… Ну, всякую дребедень.

– А ты будешь писать о…?

– О том, как проводятся расследования преступлений, о том, как устроена наша судебная система, о том, какие права имеют школьники и о…

– О том, какие данные документируют врачи, если возникнет подозрение, что их пациент был отравлен, – закончила мать монолог своей дочери.

– Да, – улыбнулась Кики. – Так что это за данные?

– Ну, тут многое зависит от обстоятельств. Обычно мы берем у пациента анализ мочи, крови и кала, исследуем пряди волос, а также кусочки ногтей, а кроме того, и еду, если удается раздобыть её. Ну и, конечно, делаем анализ рвоты или того, что получаем при промывании желудка.

– Фи, – поморщилась Кики.

– Я предупреждала тебя: не углубляйся в детали, – засмеялась мама. – А теперь, моя милая, закончим на этом разговор и отправляйся спать. Уже поздно, а завтра тебя снова ждет школьный день. Завтра утром в больнице я зайду к Натали, если её к тому времени ещё не выпишут домой.

– Спасибо, мамуля! – Кики встала с ковра и потянулась.

– Пошли, Рыжик, – позвала она кота, который похрапывал, лежа на телевизоре. – Время спать!

Кот нехотя потянулся, как бы подражая своей хозяйке, и легко спрыгнул на пол.

– Когда-нибудь ты напишешь статью про золотоволосую девочку и её рыжего кота, – сказала доктор Коллир.

– Все наоборот, – сказала Кики. – Статья будет о рыжем коте и его золотоволосой девочке. У нас в семье главный он!

– Возможно, ты права. Спокойной ночи, дорогая! Спокойной ночи, Рыжик.

Глава четвертая

На следующее утро, перед тем как отправиться в школу, Кики позвонила Натали домой.

– Она ещё в больнице, – сообщила ей мама Натали. – Врачи хотят задержать её до вечера, чтобы понаблюдать за ней. Она чувствует себя гораздо лучше… Нет! У врачей ещё нет полной уверенности, что они точно установили причину болезни… Спасибо за то, что ты позвонила, Кики!

В редакции «Курьера» Кики обнаружила на своем столе записку от Эндрю: «Приходи в столовую!» Она тут же снова подхватила свой ранец и спустилась по лестнице.

В столовой Эндрю и Брэд Лопес стояли на стульях, отодвинутых один от другого метра на два, держа за концы длинный бумажный плакат, который представлял собой гигантскую репродукцию рекламного листка, выполненную в ярких красках.

– Ты пришла в тот момент, когда я уже превратился в статую! – сказал Брэд, обернув голову к Кики.

Кики подбежала к ним, влезла на ящик и помогла ребятам повесить плакат. Когда работа была закончена, она сказала: