Мэри Кэри - Тайна нищего со шрамом

— Если Грейси Монтойя была одним из них, она и не могла ничего сказать, — предположил Пит. — Голос сразу выдал бы ее.

— Значит, один из террористов мог быть женщиной, — сказал Юп, — или, возможно, двое других не говорили по-английски и не хотели обнаружить этого. Возможно, они из Меса дЮро.

— Это могли быть те двое парней, что живут вместе с Эрни, — сказал Пит. — Я имею в виду, что мы не знаем, откуда они родом, но они говорят по-испански, как настоящие испанцы. Может, они вообще не знают английского.

— А Эрни свободно говорит на обоих языках, — заметил Юп. Внезапно он оживился. — Мне кажется, настало время побольше разузнать об Эрни и его друзьях. Боб, ты единственный, кого они еще не видели. Тебе нужно просто поболтаться на пирсе. Там всегда много зевак, и это не вызовет подозрений. А нас Эрни уже видел, так что мы с Питом туда пойти не можем.

— Конечно, — сказал Боб.

— А я пойду к Грейси Монтойя и посмотрю, нет ли там чего новенького, — сказал Юп. — Пит, ты можешь остаться в штабе? Слепой сегодня обнаружил себя. У меня подозрение, что мы снова увидим его, и если так, то нам нужно как-то держать связь друг с другом. Ты будешь нашим связным.

— Ты хочешь сказать, что я должен сидеть на телефоне? — спросил Пит. — Окей, с удовольствием. Но если слепой снова здесь появится, не факт, что я смогу вызвать по телефону полицию.

— Сможешь, — ободрил его Юп. — Наверняка сможешь, — добавил он. — Я думаю, нам всем нужно быть осторожными. Нищий знает, где мы живем, и, возможно, знает или подозревает, чем мы занимаемся. В этот раз он убежал, но в следующий раз все может быть по-другому. Он опасен!

— Неплохо получается, — сказал Боб Эндрюс. Он стоял на краю пирса на лодочной станции Дениколы. Дело было в пятницу утром, во время отлива. Боб смотрел на палубу «Марии-3», где Эрни красил рубку.

Боб немного подождал. Эрни ничего не ответил и даже не взглянул в его сторону.

— В прошлом году мы красили дом, — сказал Боб, — и маляры позволили мне помочь им. Я красил оконные рамы.

Эрни остановился и взглянул на Боба. Потом бросил взгляд на кисть, которую сжимал в руке, отошел от рубки и вручил кисть Бобу.

Боб прыгнул с пирса на палубу, улыбнулся и начал как можно аккуратнее и старательнее красить рубку. Эрни с удивлением смотрел на него.

Несколько минут Боб работал молча, потом снова заговорил.

— Ух, как здорово, наверное, работать на лодке, — сказал он. Эрни хмыкнул.

— Я однажды ездил на лодке, — признался Боб. — Нас взял дядя моего друга. Сначала все было отлично, до тех пор, пока не поднялись волны. — Дальше Боб сочинил длинную, ужасную историю про морскую болезнь. Эрни наконец-то засмеялся.

— Ага, она поражает многих людей, — сказал он. Эрни говорил совсем без акцента. — Что касается меня, я никогда не испытывал ничего подобного.

Без особого труда Боб выудил из Эрни рассказ об ужасном шторме, в который тот однажды попал. Боб расспрашивал его, словно любопытный ребенок, и Эрни становился все дружелюбнее. Но прежде чем Боб сумел узнать что-либо стоящее, к пирсу подошли двое парней примерно такого же возраста, что и сам Эрни. Они обратились к нему по-испански; отвечая, Эрни покосился на Боба. В следующий момент он прыгнул на пирс, и все трое пошли прочь от «Марии-3».

Отойдя на достаточное расстояние, откуда их нельзя было услышать, они о чем-то заспорили. Боб старался незаметно следить за ними. Все они жестикулировали, а один махал рукой в сторону берега, словно указывая на что-то движущееся по дороге. Эрни пожал плечами, а один из парней сжал кулаки и взмахнул ими в воздухе. Другой указал на свои часы и что-то весьма выразительно сказал Эрни.

Наконец оба парня сошли с пирса и направились вдоль берега к ветхому домишке, обращенному лицом к автостраде, а задней стороной к морю. Боб пришел к выводу, что это и есть приятели Эрни, живущие с ним в одном доме.

Эрни вернулся на лодку и оценивающе оглядел работу Боба.

— Очень хорошо, — тепло сказал он.

— Ты так здорово говоришь по-испански! — воскликнул Боб. — И твои друзья тоже.

— Это мой второй язык, — похвастался Эрни. — А мои друзья из Южной Америки. Они плоховато знают английский, поэтому между собой мы говорим по-испански.

Боб увидел, как из домика около автостоянки вышла миссис Деникола-старшая. Она несла поднос, на котором стоял термос и чашки. На полпути от дома к маленькому офису, где сидела Эйлин Деникола, пожилая женщина бросила взгляд на «Марию-3». Увидев Эрни и Боба с кистью в руке, она на мгновение остановилась. Хоть она и находилась по меньшей мере в ста ярдах от лодки. Боб почувствовал, как она удивилась.

Через несколько секунд она вошла в офис; мгновение спустя из него вышла Эйлин и направилась к пирсу. На ней были выцветшие джинсы, поношенные синие ботинки и грубая синяя рабочая рубашка, ворот которой был расстегнут и открывал повязанную бело-синим платком шею. Женщина выглядела уверенной и даже сердитой.

— Рубку поручали красить тебе, — — сказала она Эрни, не повышая голоса, но довольно сурово.

Эрни пожал плечами.

— Парнишка захотел мне помочь. Ему нравится красить.

— Так и есть, мэм, — сказал Боб. Очень нравится, правда.

— Ладно, но остальное докрасит Эрни, — сказала она. — Моя свекровь хочет видеть тебя.

— Меня? — переспросил Боб.

— Она вон там. — Эйлин махнула рукой в сторону офиса. — Я не знаю, в чем дело, но она послала меня за тобой. Отдай Эрни кисть и идем.

Боб вернул кисть и последовал за Эйлин Дениколой к офису. На ходу она обернулась и велела Эрни быть готовым выехать сразу после завтрака.

— Только не опаздывай, — предупредила она. — Мы поедем к Келлехару за бензином. Завтра к семи утра сюда приедут сорок три человека, и у нас больше не будет времени.

— Хорошо, миссис Деникола, — ответил Эрни и принялся энергично красить рубку.

Боб улыбнулся. Было ясно, что миссис Деникола привыкла, что ее слушаются. Она шагала впереди, и ее рыжие волосы подрагивали при каждом шаге. Им навстречу из офиса вышла миссис Деникола-старшая.

— Мы пойдем в дом, — сказала она невестке, а по том обратилась к Бобу: — А ты, молодой человек, иди со мной.

Боб проследовал за ней в дом, размышляя, что все это значит. Миссис Деникола привела его в комнату, довольно душную и странно обставленную: серые с высокой спинкой кресла и длинный неуклюжий диван.

— Садись, — сказала миссис Деникола и указала на стул, стоящий рядом с диваном. Оба сели. Женщина сложила руки на коленях поверх черного платья и так пристально посмотрела на Боба, что он отвел глаза.

— Я видела тебя раньше, — сказала она.

— Я… не думаю, — возразил Боб.

— Ты не можешь знать об этом, но я видела тебя, — повторила миссис Деникола. — Я видела тебя во сне, а теперь увидела здесь. — Она махнула рукой в сторону окна. — Я думаю, тебе лучше уйти отсюда.