Софи Клеверли - Шепот в стенах

Рядом со мной осталась Ариадна. Она схватила меня за рукав платья и прошептала:

– Это ужасно, правда? Ну то, что Пенни назначили старостой. Я думала, что мы с ней сумели как-то поладить, но теперь она снова стала такой же отвратительной, как прежде. Вот гадство!

– А тут ещё кто-то одежду у неё украл, – нахмурилась я. – Теперь она ещё сильнее обозлится, начнёт искать того, кто это сделал.

– Не понимаю, почему мистер Бартоломью назначил старостой именно её. Он такой… Он такой какой-то…

– Странный?

– Ну да, – кивнула Ариадна, взмахнув своими мышиными волосиками.

– Мне тоже так кажется, – вздохнула я.

Во время ланча я почувствовала, что не могу больше молчать. Не могу больше думать о том, что меня весь день сегодня мучило: это Скарлет украла вещи Пенни или нет?

День стоял прекрасный. После ночного ливня небо очистилось от облаков, выглянуло солнце, и я повела сестру на прогулку к огромному старинному дубу, который рос позади нашей школы.

– Что тебе нужно, Айви? – спросила она. – Готова спорить, что ты привела меня сюда не веночки из одуванчиков плести. Тогда зачем?

– Веночки? Нет, конечно. Я хочу знать, что за игру ты затеяла.

– Ничего я не затеяла, – отрезала Скарлет.

– Прошлой ночью тебя не было в комнате. Если ты не крала одежду Пенни, тогда…

– Что ты мелешь, бублики дырявые! Не крала я Пеннины тряпки! Зачем они мне? И вообще, за кого ты меня принимаешь, а?

– Спокойно. Согласись, что твоя ночная отлучка… Ну, одним словом, это всё выглядит подозрительно, разве нет?

– Нет, – решительно ответила Скарлет. – Почему? Да потому, что я твоя сестра-близнец и ты просто не можешь меня подозревать, шарики квадратные!

– Это не объяснение! – возразила я. – Тем более что ты на многое способна, по себе знаю. Или ты забыла, что сделала со мной прошлым летом? Напомнить?

Скарлет отвернулась и запыхтела, сложив руки на груди. Да, такого выпада она мне не простит, придётся слегка сдать назад, но только чуть-чуть, потому что я больше не допущу, чтобы об меня ноги вытирали. И моей сестры это тоже касается.

– И хватит темнить, слышишь?

Скарлет даже не обернулась, так и ответила, глядя в сторону:

– Я перед тобой отчитываться не обязана, что хочу, то и делаю, тыквы клетчатые!

– Нет, ты не можешь просто делать всё, что захочешь! – Я ухватила Скарлет за плечо и тянула, тянула до тех пор, пока не заставила сестру повернуться ко мне лицом. – Ты так ужасно хотела попасть в эту школу, что подменила наши с тобой работы на вступительных экзаменах. Вот с чего начались все дальнейшие неприятности! А теперь ты, видишь ли, хочешь поступать так, как тебе хочется. Но я-то знаю, что за этим последует. Новые неприятности, и больше ничего!

– Ты ничего не понимаешь! – крикнула в ответ Скарлет. – И никогда не сможешь понять, килька-каракатица!

С этими словами она сорвалась с места и умчалась прочь, а я осталась стоять в полном одиночестве и недоумении.

Сначала я подремала на уроках, потом с отвращением съела тепловатый невкусный обед, а тут и вечер настал. С сестрой я не разговаривала, да и ей, судя по всему, общаться со мной совершенно не хотелось. Ну и ладно, бублики дырявые. Я дождалась, пока Айви хорошенько уснёт, даже за плечо её пару раз осторожненько потрогала. Спит. Успокоившись, я вытащила из тайника свой новый дневник.

Должна сказать, что по ночам Руквудская школа – до ужаса гнусное местечко. Повсюду таятся страшноватые тени, и тишина стоит такая, что в ушах звенит. По правде говоря, я уже и не знала, хочется ли мне продолжать вести записи в своём дневнике. Впрочем, лучше уж царапать по бумаге пером, чем просто лежать и тупо смотреть в потолок. И бояться при этом глаза прикрыть, потому что знаешь: стоит только уснуть, и к тебе в гости кошмары пожалуют.

Что за кошмары, вы спросите? А всё те же – замурованные в стенах девочки с безглазыми мёртвыми лицами. Глаз у них нет, но есть рты, и из них вырываются жуткие, нечеловеческие какие-то крики. Кричат эти девочки, кричат и долбят по стенам своими прозрачными синеватыми кулачками…

Нет, знаете, лучше уж в потолок глядеть. Или, как вчерашней ночью, встать и не спеша отправиться в туалет. Правда, и тот поход в туалет сильно подействовал мне на нервы. Гораздо спокойнее и безопаснее чувствуешь себя, лёжа в своей постели.

Я взяла перьевую ручку и открыла новую страничку.

«Дорогой дневник!

Как бы мне хотелось очутиться сейчас где-нибудь подальше от этого места. Всё равно где…»

Написав эти слова, я уставилась на них. Ну и что я к этому могу добавить?

«Айви думает, что это я стащила у Пенни её тряпки, но я этого не делала. Хотя, если честно, жалею, что это не я их украла. Украсть у Пенни одежду стоило хотя бы ради того, чтобы посмотреть на её лицо, когда она об этом узнала. На её дурацкое, сплошь покрытое веснушками лицо. К сожалению, я к такому выражению лица Пенни руки не приложила. Ещё раз говорю – я её одежду не брала, я не воровка.

Интересно, почему Айви ни в какую не хочет поверить, что я не крала Пеннины тряпки?

Да, я выходила вчера ночью из нашей комнаты, но только потому, что не могла уснуть. А может быть, боялась уснуть, не знаю. Мне было очень страшно выйти за дверь и пройти по коридору до туалета, но я заставила себя это сделать. Зачем? Затем, чтобы доказать самой себе, что я это могу и при этом ничего со мной не случится…»

Я шмыгнула носом и прикинулась, что это от холода, а не от слёз, которые вдруг навернулись на глаза. Перевела взгляд на тёмное окно, по которому тихо скатывались капельки дождя. Ничего больше записывать в дневник не хотелось – в голове было пусто, на сердце тяжело. «Что-то я раскисать начинаю, становлюсь сама на себя не похожа, – подумала я. – Разве может Скарлет Грей чего-то бояться? Не спать от страха? Нет, нет и нет, шишки квашеные!»

Бумс!

Что это было?

Я рывком поднялась и села в кровати, прикрываясь одеялом.

Бумс!

В нашей спальне было темно как в чернильнице, я с трудом различала лишь прикрытый одеялом бугорок на соседней кровати – Айви ничего не слышала и продолжала спокойно спать, тихо посапывая в подушку.

«Всё нормально, всё нормально, – твердила я себе, преодолевая страх. – Я здесь не одна, и мне ничего не грозит… бублики дырявые».

Так я и убеждала себя, сидя в кровати, до тех пор, пока за окнами не начало светать. Ну вот и среда настала. Тяжело, словно молотком по голове, прозвенел утренний колокол.

Не знаю, заметила ли Айви мой помятый после бессонной ночи вид, но она ничего по этому поводу не сказала. А точнее – вообще ни слова мне за всё утро не сказала.