Софи Клеверли - Дневник пропавшей сестры

В туалете горела тусклая лампочка, но за дверь с матовым стеклом и надписью «Ванная комната» свет почти не проникал. Вообще-то, там была не одна ванная, а четыре, расположенные вдоль темного коридора, каждая за своей дверью, на которой был написан номер.

Слыша, как гулко бьется мое сердце, я повернула ручку двери с номером один.

Внутри обнаружилась огромная, зловещего вида, чугунная ванна, рядом с ней на стене висело зеркало в плоской раме, а воздух здесь сильно пропах плесенью.

Я представила себе, как Скарлет появляется в этой комнате и проходит прямо сквозь меня к ванне. Когда нам было лет по пять, Скарлет любила потихоньку забраться в ванну, чтобы плескать в меня оттуда мыльной водой. Только в нашей ванной всегда было тепло и светло, не то, что здесь. Итак, Скарлет пришла. Куда она спрячет очень важные для нее и меня записи, зная, что настали последние дни ее жизни?

– Где мне искать, подскажи, Скарлет, – прошептала я, сглатывая подкативший к горлу комок.

Я подошла к зеркалу, провела пальцами по холодному стеклу, проверяя, нет ли за ним пустого пространства. Нет. Зеркало плотно, без зазора привинчено к стене.

Я огляделась по сторонам. В ванной вырванных страниц быть не может, там они давным-давно размокли бы. Рядом с ванной их тоже не может быть. Значит, остается только одно место – под ванной.

Я пригнулась, пошарила снизу – ничего, кроме шершавого, покрытого капельками ледяной воды, металла.

Ничего. Мое сердце шло ко дну быстрее, чем протараненный айсбергом «Титаник».

И тут до меня словно долетел заливистый смех Скарлет: «Не угадала! Не угадала!» Ну конечно же! Ведь здесь не одна, а четыре ванны, есть из чего выбирать, верно?

Вторая и третья ванные комнаты оказались такими же пустыми, как первая. К этому времени я в своей ночной рубашке уже успела промерзнуть насквозь.

Войдя в комнату номер четыре, я услышала где-то неподалеку тихий шорох. Остановилась, прислушалась, но шорох больше не повторялся, в тишине раздавался только звук капель, падающих из подтекающего крана. Наверное, это прошуршала мышь. В таких старых домах всегда полно мышей.

Стоп-стоп-стоп! Мышь. А где живут мыши? Правильно, в норках. Они прогрызают свои норки в плинтусах, в стенах, в полах. А что такое мышиная нора? Правильно, это прежде всего отличный тайник.

Я пригнулась, принялась ощупывать то место, где водопроводные трубы уходят вниз сквозь пол, и обнаружила вокруг них неровное отверстие в досках, достаточно большое, чтобы можно было запустить в него пальцы.

Я засунула свои пальцы в это отверстие, и они к чему-то прикоснулись. Бумага. Это была бумага!

– Слава тебе, господи! – прошептала я, осторожно сжимая дрожащими руками свое сокровище. Бумажные листы были помяты, покрыты пылью, но на них четко проступали слова, написанные знакомым почерком Скарлет.

И тут я вновь услышала шорох, на этот раз он раздался ближе, чем в первый раз. Я поняла, что мне нужно как можно скорей возвращаться в свою комнату. Я выскользнула из ванной комнаты, осторожно, беззвучно прикрыла за собой дверь и повернулась, собираясь пройти в туалет.

Но дорогу мне перекрыла чья-то фигура.

– Привет, Скарлет, – послышался ехидный голос Пенни. Это она стояла передо мной и скалила в полутьме свои неровные заостренные зубы. – Хотелось бы знать, что ты здесь делаешь посреди ночи?

Помните, я говорила вам о том, что в старых домах полно мышей? Вот одной из таких мышей я сейчас и была.

А Пенни была хищной кошкой, готовой сожрать меня живьем.

– Я спросила, что ты здесь делаешь? – нехорошим тоном повторила Пенни.

Я туго смяла бумажные листки в своем кулаке, спрятав руки за спину.

– Я?.. Так… ничего. Просто мне захотелось в туалет, вот и все.

– Врешь, – заявила Пенни, наклоняясь ближе ко мне. – Ты после отбоя шаришь в ванных комнатах. Придется доложить об этом классной даме. Или, быть может, сразу Лисицу поставить в известность, как ты думаешь?

Она стояла передо мной, как греческая богиня мести – не помню, как ее звали, – сложив на груди руки, грозно нахмурив глаза.

– Но, – протянула я, в то время как мысли бешено крутились у меня в голове, – сама-то ты при этом в неприятности влипнуть не боишься? Ведь и тебе запрещено разгуливать по школе после отбоя, разве не так? – Я заметила промелькнувшую на лице Пенни тень замешательства. – Почему бы нам просто не разойтись по своим комнатам?

Она неожиданно схватила меня за руку, вытянула ее вперед и злобно, словно змея, прошипела:

– Слушай, ты, тля, это моя школа, и нечего мне тут зубы заговаривать, поняла?

Я стояла едва дыша и мысленно благодарила небеса за то, что Пенни схватила меня не за ту руку. Найденные под ванной бумаги я держала в другой.

– Думаешь, раз ты сюда вернулась, то сможешь опять начать все заново, да? – сказала Пенни.

– Э… – в замешательстве протянула я.

– Что ты тут делала? – спросила Пенни, еще сильнее сжимая мне кисть.

Я из последних сил сдерживалась, чтобы не впасть в панику и не заплакать. Наверное, Скарлет на моем месте выдрала бы Пенни клок ее рыжих волос или лягнула как следует по голени. Не поступить ли и мне точно так же? Нет, не стоит, потому что, судя по ее виду, Пенни завизжит при этом на всю школу, а мне совершенно не нужно, чтобы сюда все учителя сбежались.

Итак, вместо силы я решила применить дипломатию.

– Послушай, Пенни, давай… давай просто забудем об этом, а? Что бы я ни сделала в прошлом, я… э…

– Тебе хорошо известно, что ты сделала, – прервала она меня, запуская в мое запястье свои острые ноготки.

– Ладно… – скрипнула я зубами. – Я сожалею об этом. А теперь отпусти меня и больше не задерживай, пока мы тут глотки друг другу не перегрызли.

– Ах, вы только посмотрите на нее! «Сожалеет» она! – сверкнула глазами Пенни. – И это все, что ты можешь сказать?

Я молча смотрела на нее и моргала.

– Ну так и быть, – неожиданно спокойным тоном сказала Пенни. – Только знай, что прощения ты не получила. И если я замечу, что ты снова что-то затеваешь, долго молчать об этом не стану, не надейся.

Я проследила за тем, как Пенни осторожно выбирается за дверь туалета, в коридор, и потом еще с минуту стояла, приходя в себя. Одну руку я все еще держала за спиной, сжимала в кулаке найденные под ванной странички дневника.

Какой кошмар мне только что довелось пережить!

Я осторожно вышла в коридор, тихо добралась до спальни номер тринадцать. Ариадна спала, накрыв голову подушкой. Хорошо.

Я залезла под одеяло, приложила к стене смятые листочки из дневника и разгладила их.