Кевин Сэндс - Украденная память

Яростно взвыв в последний раз, он повернулся и с визгом исчез среди сугробов.

Всё ещё дрожа, я оглянулся на девушек. Кроха вырвалась из рук Салли и влезла на дерево. В процессе она потеряла сапог и теперь стояла на ветке одной обутой ногой и одной – в чулке, облепленном снегом. Салли привалилась к стволу, тяжело дыша и держась за грудь.

– Ты как? – поинтересовалась она.

Я не знал толком, что ответить, и ощупал себя. Кажется, собачьи зубы меня не достали. Салли подняла с земли сапог Крохи и протянула ей. Та взяла его, отряхивая чулок.

– Что это был за порошок? – спросила Салли.

– Острый перец, – сказал я. – Сушёный и размолотый. Хорош для желудка. И чтобы отбиваться от собак – тоже. Ей больно, но через пару часов всё пройдёт.

Я не знал, правильно ли поступил. Я не стал использовать купоросное масло – это было слишком жестоко. А собака ведь напала на Кроху лишь потому, что была голодна. Но она останется в лесу и, значит, может наброситься на кого-то ещё… Я подумал об Эмме Лизл. И я не мог выбросить из головы картинку собаки, тащившей Кроху по снегу. Возможно, та же судьба постигла и Эмму…

Разве ты видел там следы собак ? – спросил Голос.

Шёл снег , – ответил я. – Следы замело, вот мы и не нашли их .

Ты всерьёз в это веришь? Или просто хочешь верить ?

Я старался не думать о своём сне. Обо всех этих детях…

– Кристофер? – сказала Салли.

Мне стало неловко. Я стоял прямо перед девушкой и беседовал с голосом в собственной голове. Но Салли, похоже, ничего не заметила. У неё на уме было другое.

– Ты знал, – проговорила она.

– Знал что?

– Про этот порошок. Ты… – Салли осеклась и вскинула руку: – Ты слышал?

Побелевшими пальцами девушка вцепилась в ствол. Кроха застыла на ветке у нас над головами, так и не надев второй сапог. Я замер и прислушался.

Лай.

У меня свело живот. Собаки не живут поодиночке. Я забыл об остальной стае!

Всё моё существо кричало: «Бежать!» Я глянул на флакон в руке. На собаку я истратил почти половину порошка. Если явится целая стая…

Кроха правильно поступила, забравшись на дерево. Там мы будем в безопасности, но они могут взять нас в осаду. Голодные собаки слишком долго искали лёгкую добычу. Мы замёрзнем до того, как они уйдут…

Лай становился всё громче.

– Что будем делать? – спросила Салли.

И тут я внезапно услышал другой звук. Вопль. Там человек?

– Том! – ахнула Салли. – Это Том, Кристофер! Собаки гонятся за ним.

Том… Мой лучший друг, о котором я ничего не знал. Мне вспомнились слова Салли: «Он не спит, даже не ест, просто всю ночь сидит в гостиной и смотрит на дверь всякий раз, как она открывается, надеясь, что это ты».

– Пригляди за Крохой! – крикнул я Салли.

А потом бросился туда, откуда доносились лай и вой собак.

Я бежал, подныривая под низкие ветки; снег хрустел под сапогами. Внутренности скручивались в тугой комок, когда я слышал лай собачьей стаи. Мне хватит перца только на одного зверя. А что с остальными? Что мне делать?..

Лай становился всё громче – они приближались. Собаки гавкали, взвизгивали и рычали, стремясь добраться до своей жертвы и отчасти играя с ней.

Раздался крик:

– Отвалите от меня! Вон! Пошли вон!

Я ускорил бег, петляя между деревьями.

– Не троньте меня! – крикнул мальчик.

Он пытался храбриться, но голос дрожал, в нём слышались отчаяние и страх. И когда я наконец увидел, что происходит, то не стал его винить. Мальчик стоял на поляне среди деревьев. Восемь собак окружали его, завывая – то отступая, то приближаясь. Их челюсти щёлкали у самого его лица; острые зубы хватали его за пятки. Достаточно одного осмелевшего зверя, чтобы повалить мальчика на землю…

Я называл его «мальчиком», поскольку Салли сказала, что Тому четырнадцать, как и мне, но хотя его лицо казалось невинным, в остальном он казался уже далеко не мальчишкой. Том был настоящим гигантом, и я вспомнил свой сон. Великан отбивает тысячи стрел… викинг возвращается из древних легенд…

Том был шести с лишком футов ростом и возвышался над воющими собаками как гора. В руках он держал шпагу – поистине потрясающую. Трёхфутовый клинок с обеих сторон украшали золотые надписи. Золотая крестовина. И золотой же проволокой обмотана рукоять – достаточно широкая для двуручного хвата. В навершии сверкал прекрасный лунный камень, словно бы источающий бело-голубой свет.

Том вскинул оружие. Собаки зарычали, пытаясь зайти ему за спину. Том повернулся, стараясь не дать им ухватить себя за лодыжку. Если собаки свалят его с ног – ему конец.

– Пошли вон! – крикнул Том, подавшись вперёд.

Ближайшая собака отскочила, увёртываясь от клинка, но голод не давал стае оставить жертву в покое. Собаки приближались, сужая кольцо. Они были так увлечены, что не замечали меня за деревьями.

Что они сделают, если я подбегу? Может, испугаются, поняв, что человек не один? Или, напротив, обрадуются, когда еды станет больше? Нужно было отвлечь их – но как?

Я мысленно перебирал содержимое своего пояса, но мною всё сильнее овладевала паника. Я не знал, как спасти этого парня.

И тут случилось нечто невероятное. Парень на поляне больше не пытался нападать на собак. Вместо этого он поднял шпагу высоко над головой и начал вращать клинком. И – я мог поклясться – он запел. То была единственная ясная чистая нота. Сталь тонко звенела, бросая вызов врагам и наполняя лес священной песнью. «Давай же, – казалось говорила она. – Приди и найди вечность!»

И от этого звука собаки съёжились. Две из них отступили, низко опустив головы и прижав уши. Парень закрутил клинком быстрее, и он запел ещё громче. Теперь вся стая испугалась. Три собаки повернулись и кинулись в лес. Остальные нервно озирались. Одна из них жалобно взвизгнула, тоже готовая бежать, и, думаю, она бы так и сделала, но ей мучительно хотелось есть. Здесь было так много мяса, способного наполнить пустые животы, и даже поющий клинок не мог справиться с одолевающим зверей голодом.

Четыре собаки наступали, отчаянно пытаясь закончить бой. Нужно было действовать – и немедленно. Я ринулся к ближайшему из псов. Отступая от клинка, он заметил меня слишком поздно, но теперь обернулся. Клочья пены висели у него на губах. Я швырнул ему в морду оставшуюся часть перца. Пёс чихнул, пытаясь выплюнуть его. Но моей помощи оказалось мало и она пришла слишком поздно: другой пёс прыгнул на парня.

– Сзади! – крикнул я.

Он повернулся и отпрянул, увидев бегущего на него зверя. Затем упал на колени. Клинок опустился по широкой дуге. Блеснуло золото. Шпага со свистом рассекла воздух, и собака едва успела пригнуться. Кончик клинка резанул её по голове, оставив длинную тонкую царапину. Кровь брызнула на снег. Собака взвизгнула от боли. Пёс, засыпанный перцем, выл с ней в унисон, мотая головой, чтобы избавиться от жгущего его порошка. Остальные собаки – испуганные и растерянные – отпрянули назад.