Игорь Шиповских - Четыре сказки о юном сыщике Аристаше

– Ну, чего надо, полицейские!?… Чего хотите от честного артиста!?… Отдохнуть не даёте!… – расправив диафрагму на всю ширь, чуть грубовато пробасил Кудасов.

– А такой ли вы честный, как говорите, сударь!?… А может вы и есть тот самый отравитель, которого мы ищем!?… Ну-ка впустите нас в дом!… – сразу нахрапом, налетел на него Николай Васильевич.

– Какое ещё отравление?… вы вообще о чём?… а кого отравили-то?… я тут ни о чём таком не знаю… – вмиг сменив тон, залепетал актёр, впуская сыщиков к себе в дом.

– Так уж и не знаете?… что-то я сомневаюсь!… Скорей всего сами отравили, да быстрей с перрона домой сбежали,… мол, ни при делах!… Знаем мы таких ловкачей,… вы, милейший, ещё скажите, что у вас и алиби есть… – входя вовнутрь, продолжал давить на актёра Николай Васильевич.

– Да я точно ничего не знаю!… А с перрона я быстрей уехал, просто чтоб в толкучку не попасть,… не люблю я этого,… да вы точно скажите, кого отравили-то?… – вновь оправдываясь, спросил Кудасов, и только он это сказал, как Игнатьев вывел из соседней комнаты женщину средних лет приятной наружности. По всей видимости, это и была та самая гримерша, о которой упоминала прима театра.

– Смотрите-ка Николай Васильевич, кого я тут нашёл,… похоже, это она и есть,… сообщница… – резюмировал Игнатьев.

– Какая я вам сообщница?… с чего вы это взяли?… Я просто спряталась, чтоб лишних слухов по театру не пошло,… ни к чему они нам,… и так уже всякого про нас наговорили… – слегка огрызаясь, недовольно буркнула красавица гримёрша.

– Вот как,… чтоб слухов значится не пошло!… Ха-ха,… да про вас вся труппа театра уже знает,… нам рассказали,… и даже о том, как присутствующий здесь актёр Кудасов, вчера ночью устроил свару с режиссёром, которого в последствие обнаружили полумёртвым в купе,… и по заключению медика отравленного!… Что вы на это скажете!?… – тут же парировал Николай Васильевич, отчего Кудасов аж присел на стул.

– Так вот в чём дело-то,… это что же получается,… вчера на банкете его кто-то отравил, а свалить всё решили на меня!… И это лишь потому, что я с ним слегка повздорил, а потом раньше всех с вокзала уехал!… Но так же нельзя,… за что меня-то?… да его любой отравить мог!… Однако не я,… ведь я с ним постоянно спорил и ругался, но ничего от этого не случилось!… Да мне так положено, у меня такое реноме,… вечно недовольный актёр здоровяк,… и оно уже давно за мной закрепилось!… Притом у меня нет причины его травить,… ведь он дал мне главную роль и увеличил жалование,… ставку почти в два раза поднял… – тоже вроде как, возмущаясь, грубо протараторил он.

– Но-но,… мы и не такие оправдания слышали,… а факты говорят об обратном!… Похоже, у вас с гримёршей преступный сговор!… Вот что она здесь у вас сейчас делает?… почему не дома?… а ведь у неё есть доступ к отравляющим веществам!… – вновь напустился Николай Васильевич.

– Да какие ещё отравляющие вещества!?… я с гримом имею дело,… с кремами работаю!… А то, что я сейчас здесь, а не у себя дома, так мне до него два шага идти,… вон, его в окошко видать,… это тот флигелёк рядом!… Так уж вышло, что мы поблизости друг от друга поселились,… хотя отношения у нас действительно романтические,… но чистые, светлые, без всякого преступного сговора!… – чуть ли не плача воскликнула гримёрша.

– Да люблю я её, как вы не поймёте-то!… Мы уже давно так мыкаемся, прячемся!… Нельзя ей особо со мной показываться,… репутация у меня нехорошая, и я не хочу ещё и её ею запятнать,… она женщина приличная, честная,… а вот как поженимся, тогда да,… можем вместе везде появляться,… там уж никто слова не скажет,… всё законно… – вступился за гримёршу Кудасов.

– Ах, какая трогательная история,… вы их только послушайте… – иронично подметил Николай Васильевич, – а не надо было такую репутацию себе зарабатывать!… Нет, я, конечно, люблю театр,… часто хожу на премьеры, но чтоб разбираться во всех ваших актёрских хитросплетениях, нет уж, увольте,… и слышать ничего не хочу!… Есть факты; у вас была неприязнь к режиссёру,… вы ругались с ним, ссорились,… а у вашей подруги имеется доступ к отравляющим препаратам!… И вывод здесь только один: следует провести обыск!… Мы должны найти то, чем вы отравили режиссёра,… вот и всё!… Семчук, Игнатьев, преступайте!… переверните всё тут, но найдите мне этот яд!… – слегка раздражённо скомандовал Николай Васильевич, встал чуть в сторонке, и пристально посмотрел на актёра, ему хотелось увидеть его реакцию на происходящее.

Порой не так важен сам обыск, как реакция на него подозреваемого. Уж таков приём опытных сыщиков. Гримёрша же потихоньку подсела рядом с Кудасовым и взяла его за руку. Некий жест поддержки возлюбленного друга. Впрочем, обыск продолжался недолго. Игнатьев и Семчук прекрасно знали о подобных экспериментах Николая Васильевича, а потому больше делали вид сыскной деятельности, чем проводили обыск. И вскоре последовал вывод.

– Ничего подозрительного не обнаружено!… Разные склянки со специями; соль там, перец, сахар,… да пустая посуда от вина,… ничего ядовитого не найдено,… даже мышьяка от крыс нигде не разложено,… ни единой ловушки… – доложил Семчук, хорошо зная, что некоторые хозяева домов травят крыс мышьяком.

– Ну-ну,… ничего значится,… что же, по вашему спокойствию я понял, что здесь вы ничего не скрываете,… вон, сидите, словно в церкви на молитве,… вам и дела-то до нас нет!… Нуте-с, тогда пойдёмте, проверим флигелёк!… – вдруг резко заявил Николая Васильевич, отчего гримёрша сразу взвилась.

– А чего ко мне-то идти!?… Ко мне нельзя!… У меня не прибрано!… Там всякое женское такое,… нет-нет!… никак нельзя!… исключено!… – запротестовала она.

– Ага!… артачимся, значит!… Нельзя, видите ли!… Да вы за кого нас принимаете?… за дилетантов, что ли?… Да мы сыскная полиция, а не институт благородных девиц!… Вы, сударыня, видимо нас с простыми постовыми спутали!… Ну-ка, откройте-ка нам ваш флигелёк!… да поскорей!… – для пущей важности прикрикнул Николай Васильевич, и это произвело должный эффект. Гримерша, повинуясь, тут же достала ключ от флигелька и засеменила к выходу, сыщики подались за ней. Таким образом, все сыскные манипуляции плавно переместились в соседний дом. Актёр Кудасов неотступно следовал за своей пассией.

А меж тем во флигельке гримёрши и вправду царил некоторый беспорядок, хотя это казалось лишь на первый взгляд. На самом деле гримёрше было просто так удобней. В её понимании все необходимые вещи лежали на своих местах. Вообще-то подобный «беспорядок» можно наблюдать практически у каждой женщины. А потому почти сразу был обнаружен туалетный столик, до краёв уставленный всякими коробочками, шкаликами и склянками с ингредиентами театрального грима.