Евгений Некрасов - Блин – секретный агент

Они подошли к рыжему «Москвичу», и Николай стал ковыряться ключом в замке дверцы. Что-то там заклинило или сорвалось. Николай впустую крутил ключ и ругал себя за то, что вообще запер машину – здесь ее никто не угнал бы.

У Блинкова-младшего на душе было препакостно. Раньше он хоть думал, что будет «докладывать о действиях объекта», а иначе говоря, стучать на Дэнни, чтобы обезвредить преступника, затаившегося в особняке под медной крышей. А теперь, как справедливо заметила майор Снеж-ко, начинается очковтирательство. Все уверены, что преступника в особняке нет. Но докладывать о действиях объекта все равно придется, потому что та же Снежко нажаловалась на полковника, и нужно загладить это дело.

– Ты чего грустный такой? – заметил его кислое лицо Николай. – Хочешь, байку расскажу? Один инженер решил стать фальшивомонетчиком. Десять лет он учился мастерству гравера, по крохам собирал в библиотеках сведения о том, как делать специальную бумагу, и портил настоящие деньги, чтобы определить химический состав красок. Наконец он выгравировал клише, сделал бумагу и подобрал краски. Всю ночь он печатал деньги. Набил ими чемоданы, шкафы, обувные коробки и пустые банки от варенья. А наутро, чувствуя себя богачом, вышел купить сигарет, и его тут же задержали. Десятка, которой он заплатил киоскерше, была сделана безупречно. Только банковский специалист смог бы раскрыть подделку. Но эта десятка еще не просохла и пачкалась краской.

– Зеленой, – механически добавил Блинков-младший. На краешке сознания брезжила какая-то догадка, увертливая и скользкая, как головастик.

– Красной, – поправил его полицейский, снова принимаясь крутить ключ в дверце машины. – Тогда десятки были красные, с Лениным.

Блинков-младший просиял.

– Ага, Ленин, десятый том. Первопечатник Гутенберг!

– Дарвин, «Происхождение видов», космонавт Гагарин, – передразнил его Николай. – Агент Блинков, у вас крыша поехала?

– Младший лейтенант Столетов, – кротким голосом ответил агент Блинков, – а что, если я сейчас принесу вам тряпку, испачканную типографской краской?

– А где ты ее взял? На дне Псковского озера, рядом с телом майора Снежко? – без удовольствия пошутил Николай. – Хватит, Митек. Это серьезное взрослое дело.

Блинков-младший совершенно не обиделся. Он был уверен, что правота на его стороне.

– У вас есть пять минут? – спросил он, и не подумав оправдываться.

– Боюсь, что у меня есть полчаса, если не больше, – мрачно сказал полицейский и показал Блинкову-младшему головку ключа. Отломанная половинка осталась торчать в замке дверцы.

Случайность может изменить мировую историю, не говоря уже о судьбах отдельно взятых полицейских и восьмиклассников. Случайно упавшее на голову яблоко подсказало Ньютону закон всемирного тяготения, случайно забытый на лабораторном столе бутерброд помог открыть сильное лекарство, а Наполеон из-за случайного насморка проиграл сражение при Ватерлоо. Во всяком случае, так считал сам Наполеон. Иначе ему пришлось бы признать, что он не самый великий в мире полководец.

Случайно застрявший в замке ключ дал Николаю время рассказать байку о фальшивомонетчике, а потом выслушать Блинкова-младшего. Я ничуть не сомневаюсь, что Блинков-младший рано или поздно и без байки догадался бы, какой такой «десятый том Ленина» печатал самозваный Гутенберг. Но в том-то и дело, что могло оказаться слишком поздно.

А так Блинков-младший без лишних слов притащил Николаю Иркины белые джинсы с пятнами краски на том самом месте, которым она уселась на грязные комбинезоны фальшивомонетчиков. Полицейский стал это место разглядывать, скоблить наслюнявленным ногтем и даже обнюхивать, набирая полную грудь воздуха, жмурясь и надолго задерживая дыхание. Окажись рядом посторонний человек, он решил бы, что Николай нуждается в срочной психиатрической помощи.

– Когда и где? – наконец спросил полицейский. – Только умоляю тебя: голые факты и никаких баллад о гибели майора Снежко.

Все-таки он был злопамятный.

– Вчера, в раздевалке у бассейна, – строго на поставленный вопрос ответил Блинков-младший, а потом пересказал болтовню Худышки – «Федорова Вани».

– Первопечатник! Взяли сопляка в дело, а он ходит и мается: «Как же так, я крутой, а сказать про это никому нельзя?!» – объяснил Худышкину неосторожность полицейский. – Погоди, возьму блокнот. Сейчас запишем их словесные портреты.

Он поднял с дороги булыжник, хладнокровно высадил треугольное окошко-ветровичок своего «Москвича» и, запустив руку в машину, отпер дверцу.

– Лучше я принесу диктофон, – сказал Блинков-младший и побежал к сараю.

– Не надо, – крикнул ему в спину полицейский, но Блинков-младший только махнул рукой.

Это был каприз художника. Его компьютерная игра-бродилка завершалась, а у Благородного Монаха осталась неиспользованная вещь. Фонарик ему пригодился и даже бестолковый кролик пришелся кстати. Но диктофон, самое на первый взгляд необходимое снаряжение для разведчика, – еще нет. Пускай пригодится теперь.

Конечно, когда Николай стал ворчать, что диктофон – не бумажка, его к делу не подошьешь, Блинков-младший придумал для полицейского другое объяснение: – Все равно отвезите его в Москву. Получится, как будто у Ирки пропали джинсы, а у меня – диктофон.

– Это ты хорошо придумал, – согласился полицейский. – Ирке лучше пока что ничего не знать. Магнитофон, джинсы – типичная детская кража, вот пускай она на грязюкинских мальчишек и думает. Мы потом ей скажем, если окажется, что это типографская краска, а не та, которой скамейки красят.

– А вы сомневаетесь? – спросил Блинков-младший.

– Обязан, – коротко ответил Николай и начал сметать осколки стекла с водительского сиденья. – Суббота, – бормотал он, – субботея, шаббат. Ах, жалость какая! Не срастается!

Побурчав, как чернокнижник, читающий заклинания, полицейский решительно уселся за руль и совсем другим тоном сказал:

– На блокнот, распишись на чистой странице… Да не здесь, а снизу!

Блинков-младший, успевший расписаться сверху, расписался еще и снизу и вернул блокнот Николаю.

– Оформим, как положено, изъятие вещественного доказательства, – пояснил тот. – Я сейчас еду во Псков, у меня там брат – майор милиции. Сделаем экспертизу, и если краска та самая, к вечеру жди гостей. На вилле не околачивайся, Ирку тоже не отпускай. Хоть под замок посади, но чтобы из дома – ни ногой!

И, уже захлопнув дверцу и со скрежетом включая передачу, полицейский добавил:

– Помнишь, что я тебе говорил про обыск? В нужном месте в нужное время!

Место не составляло секрета: конечно, вилла Букашиных. Время Николай назвал: сегодня к вечеру. А почему не вчера и не после дождичка в четверг? Блинков-младший подогнал решение этой задачки под готовый ответ, и все сошлось. Вчера перепачканные краской «первопечатники» вышли из своей подпольной типографии и полезли в бассейн пить пиво. Они явно никуда не собирались. Значит, соберутся нынешней ночью. Потому что держать еще одни сутки на вилле отпечатанные доллары – лишний риск.