Евгений Некрасов - Блин и главная улика

Погода разгулялась. В умытом прозрачном небе плыли воздушные шары, похожие на бутылки кока-колы и на пивные бочонки, на груши и на яблоки. Блинков-младший подумал, что Энни вряд ли уехала без него на воздушный праздник. Значит, можно еще успеть хотя бы к концу. А вдруг там публике дают полетать на шарах?

Тут и старина Капусто вышел на причал встретить незнакомую лодку. Настроение у Блинкова-младшего взлетело под облака. Он уже совсем не злился на своего спасителя. Хотелось кувыркаться в траве и орать глупости.

Когда охранник увидел Блинкова-младшего, да еще с рыбой, глаза у него стали с блюдце! Капусто даже не понимал, радоваться или ругаться. А Блинков-младший, растягивая удовольствие, еще и похвастался своим куканом: как считаешь, Олег, килограмма три будет?

Он лихо вспрыгнул с лодки на причал… И рухнул на руки Капусто.

На ногу, пораненную ржавым крючком, как будто плеснули расплавленного свинца. Ее начало печь еще с утра, но тогда было не до болячек. А потом и на своем катамаране, и в лодке рыбачка Блинков-младший сидел, опустив ноги в воду. Боль не особенно чувствовалась. Но как только он ступил на ранку, боль взорвалась и уже не отпускала.

Капусто на руках отнес Блинкова-младшего к Наталье Константиновне. Та сказала, что началось нагноение, и еще несколькими часами раньше было бы еще ничего, а сейчас – очень плохо, хотя и не безнадежно.

– А что такое, по-вашему, безнадежно? – спросил Блинков-младший.

– Это когда приходится ампутировать, – просто ответила Эннина мама.

Это был парад звезд! Первым примчался Измятый майор. Наталья Константиновна бросилась ему на шею. Потом она застеснялась Блинкова-младшего и, ни к кому специально не обращаясь, стала вспоминать, как познакомилась с Александром Сергеевичем. Оказывается, они знали друг друга не один, а целых два дня. Когда Измятый майор брал Палыча, ему пришлось прямо в одежде влезть в воду. Потом он сушился и пил чай у Натальи Константиновны.

– Когда много думаешь о человеке, – сказала она, глядя в сторону, – то не очень важно, рядом он или сидит под домашним арестом. Ты мысленно с ним.

– Да, – подтвердил Измятый майор, – я тоже недавно открыл для себя это явление. Мне все время представлялось, что мы с вами, Наталья Константиновна, гуляем в саду, и я наизусть читаю вам стихотворение «Не привез я таежных цветов, извини».

Блинков-младший отвернулся от этих милых, но, кажется, немножко ненормальных людей. Ему было неловко.

– Вас освободили из-под домашнего ареста? – спросила Наталья Константиновна.

– Нет, я там посадил «автоответчик», а сам сбежал, – непонятно сострил Измятый майор и пояснил: – Я брата вызвал из Москвы. У нас голоса по телефону похожие, пускай на звонки отвечает.

Тут с улицы донесся радостный Иркин визг.

– Папу встретила, – заметил Измятый майор. – Я же с полковником Кузиным приехал, Иваном Сергеевичем.

Выяснилось, что Ивана Сергеевича привез из Москвы брат Измятого майора Николай. Полковник вошел через несколько минут. В квартирке Блинкова-младшего, и без того тесной, стало негде повернуться. Двери Иван Сергеевич занимал от косяка до косяка. Люстры часто бил, потому что задевал о них головой.

– Ну, нашелся, пропащий, – пророкотал он.

Блинков-младший сообразил, что полковник примчался из-за того, что его похитили. С того времени прошло чуть больше суток. Грязюкинцы схватили его в полдень, ближе к часу. Значит, поиски начались часам к трем, а родителям в Москву сообщили обо всем не раньше, чем к

вечеру. И вот старый мамин приятель Ванечка уже здесь.

– А где мама? – спросил его Блинков-младший.

Не могла же мама бросить единственного сына в беде.

– Вот-вот будет, – ответил полковник. – Мы с ней немножечко поспорили. Я ей говорил, что Николай нас мигом домчит, а она решила, что быстрее долететь самолетом до Питера, а оттуда через Псков на автобусе.

Мама ворвалась через полчаса, начала тормошить Блинкова-младшего и с большим знанием дела рассматривать его больную ногу. Она перебросилась с Натальей Константиновной двумя совершенно непонятными фразами, и Эннина мама с уважением спросила:

– Вы, наверное, хирург?

– Контрразведчик, – улыбнулась мама. – Просто ноги для солдата иногда важнее, чем даже голова.

Убедившись, что Блинков-младший жив и почти здоров, мама взялась за борьбу с преступностью. Я не знаю ни одной мамы, которая простила бы похищение единственного сына. А когда мама еще и подполковник контрразведки, судьбу преступников можно считать решенной.

Она стала расспрашивать Блинкова-младшего, как было дело, а Митька, не будь дурак, начал издалека. С того момента, как майора Столетова посадили под домашний арест, а фальшивомонетчиков выпустили. Он правильно рассчитал, что мама распутает весь узел.

Измятый майор в это время искал клише. После того, как Блинков-младший на блюдечке преподнес ему тайник фальшивомонетчиков, это было нетрудно. Оставалось только найти нужный столб.

Майор с Капустой взяли стремянку и начали заглядывать сверху во все столбы. На девятнадцатой или двадцатой попытке клише были найдены. Майор одолжил у Натальи Константиновны «Полароид» и обфотографировал столб со всех сторон. Доставать клише до прихода экспертов он не стал. На них, конечно же, были отпечатки пальцев, которые изобличат фальшивомонетчиков.

С пачкой свежих фотокарточек сияющий майор влетел в квартирку Блинкова-младшего как раз в тот момент, когда он заканчивал свой

рассказ.

– Вот и конец Вкуснятину, – непонятно для Блинкова-младшего с мамой сказал Измятый майор. Они не знали фамилии бумажного

сыщика.

Мама, только взглянув на верхнюю фотокарточку, сразу поняла, почему Измятый майор так увлекся фотографированием столбов. Она выспросила у него кое-какие подробности и помрачнела.

Беда в том, что мама приехала в поселок не как подполковник контрразведки, а как просто мама. Закон не дает мамам права задерживать похитителей собственных сыновей. Если бы преступники угрожали ее или Митькиной жизни, она могла действовать в пределах самообороны. А так должна была сообщить обо всем грязюкинскому участковому – специалисту по розыску пропавших коз, – и ждать результата. Можно представить себе, какой это будет результат! Кстати, заявление о пропаже Блинкова-младшего лежало у грязюкинского милиционера со вчерашнего вечера. И он уже знал, что Блинков-младший нашелся, но даже не соблаговолил прийти.

Нужен был толковый офицер, которому дело поручено официально, а уж мама ему помогла бы. Этот офицер сидел перед ними. Но решение бумажного сыщика продолжало действовать. Майор Столетов все еще считался отстраненным от дела и посаженным под домашний арест.