Кирилл Сомов - Печать Капетингов

Тут же забегали в голове мысли о духах и привидениях, стало жутковато. Чтобы развеять страх, стал тихонько насвистывать — стало еще тоскливей. Уж лучше молча...

Ну вот, нашел приключения на свою бедную голову! Игорек решил добираться к выходу.

Придерживаясь рукой за стену, он медленно шагал по коридору, со скрипом отворяя многочисленные тяжеленные двери. Хоть бы одна свеча или лампочка зажглась! Электричество экономят, видишь ли. Это тебе не Россия.

Сколько прошло времени, неизвестно, но вот Игорек ткнулся носом в дерево входной двери. Наконец-то!

Рано обрадовался... Подергав длинные ручки, постучав кулаками и ботинками, он устало сел прямо на пол. Дверь даже не шелохнулась, сделана была на совесть.

Посидел немного, потом снова принялся колотить, отбивая себе пятки. Потом начал кричать. Хоть бы кто отозвался!

Неужели придется до утра здесь куковать?! Вот будет переполох, когда его хватятся! Сразу звонки в полицию, в посольство — потеряли ребенка! А уж как ему влетит, когда он найдется... Лучше и не думать про этот ужас...

Кстати об ужасе... Смех смехом, но темноту, страх и одиночество никто не отменял.

Едва Игорь понял, что никто не придет на помощь, на него вновь навалилась черная тягучая тоска. Стоять в продуваемом холодном коридоре не хотелось и он решил вернуться в спальню.

Говорят, если человек проведет где-нибудь несколько часов, он начинает считать помещение своим домом. Должно быть, так произошло и с Игорем — спальня казалась ему уютней, чем все остальные помещения.

Вернувшись, Игорек конечно же не полез под кровать. Он с трудом вскарабкался на нее. А высота была чуть ниже его роста. Может, к ней скамейку подставляли?

Раскинул руки в стороны и принялся приводить мысли в порядок. Пошарил по карманам, нет ли спичек случайно, или зажигалки. Да только откуда же им взяться. Фонарик? Еще не лучше. Знать бы заранее, конечно запасся бы. И пожевать бы чего-нибудь припас — вон как желудок свело, с обеда пусто.

Интересно, сколько времени? Поднес к глазам часы. Надо же, а раньше и не замечал, что они в темноте светятся! Отец подарил их Игорю за месяц до этой поездки, и поглядеть на них без света еще не доводилось.

Зеленоватые стрелки слились воедино на цифре XII. Полночь...

Темнота сгустилась настолько, что казалось — можно черпать ее руками, словно густой свежезаваренный кисель. Игорь не отводил взгляд от зеленого фосфорического свечения стрелок, мысленно подгоняя их бег. Хотелось, чтобы эта страшная ночь побыстрей закончилась. И не знал — не гадал он, что впереди еще было столько сюрпризов...

В закрытой наглухо спальне вдруг пронесся ледяной смерч, развеявший тяжелые занавеси балдахина. Игорь испуганно вжался в подушки. Послышался заунывный нечеловеческий вой, напоминавший пение. И в дальнем углу, у самой стены начало разгораться зеленоватое свечение, как будто кто-то разместил там в десятки раз увеличенные стрелки от наручных часов.

По телу пробежали толпы щекочущих мурашей, дрожь заполонила каждую клеточку его тела. Душа наполнилась первобытным ужасом перед неизвестностью.

Пение прекратилось внезапно, словно выключилось. А свечение разрасталось, приобретая человеческий облик...

И вот уже там, у стены, можно было разглядеть чей-то мерцающий силуэт.

Игорь сжал уголок подушки зубами, чтобы не заскулить, словно испуганный щенок.

Неведомое существо медленно направилось к нему!.. И ведь никуда не сбежишь...

Существо приблизилось на расстояние двух-трех шагов и замерло, покачиваясь на невесть откуда взявшемся ветерке.

— Не бойся... Я не сделаю тебе ничего плохого... Мне очень нужна твоя помощь... — послышались глухие, несвязные фразы. Игорь еле разобрал их смысл. Этот диалект с трудом напоминал смесь французского с немецким.

— Кто ты? — само собой сорвалось с губ. Игорек немного знал французский, ведь кого попало в Париж не повезут — он учился в школе с углубленным изучением французского.

Поборов первую волну страха, Игорек взглянул на существо повнимательней. И поразился — перед ним стоял самый обычный ребенок, почти одного с ним возраста. И совсем не страшный вблизи, а скорее даже беспомощный.

Лицо было бледным, неживым, недвижимым. Голос исходил как бы изнутри.

— Я — принц Азаат де Лонгвиль ди Беренгар, последний из законных владельцев этого замка...

На слове «законных» неведомый призрак сделал особое ударение, и Игорек невольно переспросил:

— А почему «законных»? Разве другие были незаконными?

— Конечно. Замок был захвачен много веков назад и с тех пор наша династия прервалась. А я остался в замке с надеждой на помощь. Но еще никто не мог даже выслушать меня, не то чтобы помочь...

Игорь постепенно проникался сочувствием к странному мальчику.

— Но чем же я могу помочь?

— Сначала я расскажу тебе свою историю...

И царственный ребенок начал рассказ.

Конечно, Игорь еле-еле разбирал старинную лексику, но общий смысл уловил.

Родился принц Азаат еще во времена Людовика VI по прозвищу Толстый, в 1110 году. Этот король вел борьбу с баронами своего домена, старался ликвидировать вольницу этих мелких феодалов, разрушал их замки либо занимал их своим гарнизоном. И вскоре Людовик VI стал полным господином Иль-де-Франса.

Но при случае Людовик не брезговал и захватом совершенно независимых земель.

Так и отец Азаата, правитель крошечного герцогства размером меньше чем современный Люксембург, попал в поле зрения алчного монарха Франции.

Как и следовало ожидать, вскоре войска начали осаду. Защитники замка держались до последнего, но... Все было бесполезно. Продержавшись полтора месяца, крепость пала. Герцог Филипп де Лонгвиль ди Беренгар был убит в схватке. Так же, как и его двенадцатилетний сын... Мальчику попала в горло стрела из арбалета, когда он выглянул из бойницы... Все, кто к тому времени оставался в живых, были перебиты захватчиками, а сам замок разграблен подчистую...

Призрак смолк, переводя дух и собираясь с мыслями.

Игорь терпеливо ждал, спешить-то было все равно некуда — до утра еще далеко.

— Я оказался трусом... Обычным жалким трусом... — не жалея себя, жестко сказал Принц. — Дело в том, что... Мой прадед, который построил этот замок, приказал сделать также подземный ход. Король Людовик знал о нем и, конечно же, завалил его камнями еще в первые дни осады. Но никто, никто не знал, что есть и второй потайной ход из замка. Сведения о нем передавались только старшему сыну в роду. Во время осады об этом тоннеле знали только мой отец и я. Отец никому не рассказывал про запасной ход. Он понимал, что его воины не смогут храбро сражаться, зная о путях к отступлению. Или найдется предатель, который сообщит Людовику... Да так и не успел рассказать — он был убит почти в самом начале сражения. А я...