Антон Иванов - Загадка домашнего привидения

Но дверь не открылась. Зато изнутри раздалось свирепое шипение, а следом за ним послышались истошные вопли Темы.

— Ты там чего? — участливо обратился к нему Пашков.

— Ничего, — услыхали ребята сквозь шум бормотание Темыча. — Я теперь весь мокрый. И вода хлещет из крана.

— Жми ее снова! — крикнул Пашков.

— Кого? — не дошло до Темыча.

— Кнопку! — кричал Пашков.

— Он кран над раковиной поставил в режим душа, — объяснила Моя Длина. — Теперь весь будет с ног до головы мокрый.

— Жми на синюю! — велел Пашков.

Шум прекратился. Дверь отворилась. Друзьям предстал совершенно мокрый Те-мыч.

— Эк тебя угораздило! — посочувствовала Антонина Васильевна.

— Настоящий большой индейский вождь «Сухое тело», — вспомнилась Кате реклама детских подгузников.

— Пошли, — поманила Темыча в ванную Моя Длина. — У нас тут есть устройство, чтобы сохнуть без полотенца.

— Нет уж, лучше я мокрым побуду, — не хотел больше связываться с электроникой Тема. — Хватит с меня этих кранов, которые разворачиваются и прямо в морду.

Но Темыча все-таки запихнули в ванную, и десять минут спустя он, уже совершенно сухой, уплетал в столовой праздничный торт, который оказался удивительно вкусным. Каждый из присутствующих съел по три куска.

— Я сейчас лопну, — первой откинулась на спинку стула Катя.

— Ничего, — отвечала Моя Длина. — Музыку врубим, попрыгаем и все растрясется.

— Сразу после еды танцевать вредно, — вмешался Темыч. Сам он никогда не танцевал, но терпеть не мог, когда Катю приглашали другие мальчики. -

Катя намеревалась ответить Теме очередной колкостью, но не успела еще открыть рот, как из дверцы массивного буфета без чьей-либо посторонней помощи с грохотом вылетело огромное блюдо.

— Что такое? — вбежала в столовую Антонина Васильевна. — Ох, жалость какая! — увидав осколки на полу, всплеснула руками она. — Зинкино любимое! То ли прошлый век, то ли позапрошлый. Ну, ничего. Еще купит.

Она подмела осколки и удалилась.

— У тебя что, Машка, полтергейст завелся? — с изумлением взирал на раскрывшийся сам собою буфет Женька.

— Точно! Барабашка! — подхватил Марат Ахметов.

— Между прочим, ничего смешного, — ответила Школьникова. — У одних материных друзей барабашка пожары устраивал и все в доме переломал, пока…

— Пока что? — проявил интерес Тимофей.

— Женщину вызвали одну, — продолжала Школьникова. — Мастера по белой магии. Она определила призрака. Он почему-то никак не мог на тот свет попасть. Ну, а эта женщина, белый маг, ему помогла. Теперь материны друзья живут спокойно.

— Глюки у твоих материных друзей, — с пренебрежением произнес Марат. — Пусть побольше качаются на тренажерах, тогда никаких призраков и не будет являться.

— Все в этом мире бывает, — возразил Олег.

— Это уж точно, — подтвердил Тимофей.

— Ты-то откуда знаешь? — повернулся к нему Марат.

— Да уж знаю, — уклончиво отвечал потомок купца первой гильдии. — Я же хотел рассказать, но вам вроде неинтересно.

— Интересно! Рассказывай! — воскликнул Женька.

— В общем-то вроде и ничего особенного, — чувствуя, что оказался в центре внимания, многозначительно произнес Тимофей. — Но у меня последнее время в комнате кто-то как будто шурует.

— Как будто или шурует? — решила уточнить Таня.

— Да уж не знаю, как и сказать, — продолжал Тимофей. — У меня в комнате особый порядок. Я с матерью договорился, что убираться буду сам. Ну, а когда ухожу, вообще дверь на ключ запираю. И вот две недели назад заметил: вроде бы на столе все не так лежит. И монитор у компьютера передвинут. Ну, думаю, показалось. На другой день книги не в той последовательности стоят. А у меня очень хорошая зрительная память. Я для проверки к шкафу волосок прилепил. Возвращаюсь, волосок на месте, зато кто-то кровать с места сдвинул. А ночью я какие-то странные звуки слышал.

— Подумаешь, — снова вмешался Марат. — Дом-то у вас древний. У нас, когДа мы раньше жили в старинной коммуналке, тоже вечно по ночам что-то трещало.

— У нас капитальный ремонт был, поэтому трещать нечему, — возразил Тимофей. — Однажды вообще просыпаюсь, — продолжал он, — а по комнате вроде бы кто-то ходит. Я на кровати сел — тихо. Потом ложусь — опять шаги. И никого.

Юные детективы переглянулись. Рассказ Тимофея начал их интересовать. У Моей Длины тоже заблестели глаза.

— Может, это твой купец первой гильдии? — посмотрела она на Тимофея. — Такое иногда бывает, тем более, если дом ему когда-то принадлежал.

— Вообще-то можно бы спиритический сеанс устроить, — посоветовал Тема, который считал себя большим знатоком мистики.

— Зачем? — не понял Тимофей.

— Он еще спрашивает, — с важным видом изрек недавний узник электронного туалета. — Расчертим круг. Нагреем на свече блюдце. А потом ты вызовешь дух своего прапрадедушки. Вдруг он тебе расскажет, что ему в твоей комнате нужно.

— Ой! — хлопнула себя по лбу Моя Длина. — У матери ведь все принадлежности есть для спиритических сеансов. Ей один знакомый экстрасенс подарил. Говорят, на этом кругу уже много духов вызывали.

Она убежала и вскоре вернулась с глянцевым кругом, на котором были напечатаны типографским способом буквы алфавита, слова «да» и «нет», а также сектор с цифрами. В другой руке Моя Длина держала закопченное блюдце и свечу.

— Так, — положила она спиритические принадлежности на журнальный столик. — Можем хоть сейчас начинать.

Тут квартиру сотряс ужасающий рев. И почти тут же его перекрыл истошный вопль Антонины Васильевны:

— Убили! Убили совсем мою доченьку!

Вскочив с мест, ребята кинулись в коридор. Первым там оказался Пашков. Он нажал на какую-то кнопку. Рев прекратился. Девочки склонились над Зинаидой Николаевной. Лицо ее было землисто-бледным.

— Убили! — снова запричитала Антонина Васильевна.

— Кто убил? — уставился Женька на бабушку Школьниковой.

— Почем мне знать, — со слезами в голосе отозвалась та. — Я на кухне возилась. Вдруг как заревет. Я сюда. А она лежит.

Тут мама Моей Длины издала тихий стон, открыла глаза.

— Жива! — радостно воскликнула Антонина Васильевна.

— Конечно жива, — с уверенностью подтвердил Пашков. — В моей системе сигнализации предусмотрен слабый электрошок. То есть, грабителя, конечно, вырубает, — картинно простер он руку к уже поднявшейся на ноги маме Моей Длины. — Но не на поражение, а только на время. У Пашковых все четко.

— Так это ты? — посмотрела на него мама Моей Длины.

— Н-не совсем, — смутился Пашков. — Мне вообще-то казалось, что я вывел сигнализацию из рабочего состояния…

— Ребенок! — процедила сквозь зубы Моя Длина. — Чуть мать не угробил.