Дмитрий Щеглов - Троглодит

– Ах, ты мой красавец! Ах, ты мой дружок! Забыли про тебя! – стала она его гладить. Кот от удовольствия утробно заурчал. Настя посмотрела в мою сторону.

– Максим, скажи, только честно! Ты откуда взял этого сибирского кота?

Я был неприятно поражен вопросом. Меня что, в краже подозревают?

– А что?

– Ты не на помойке его нашел?

– Ты, что с ума сошла, с чего ты взяла?

– Многие москвичи так делают! Чтобы избавиться от котов везут их в деревню или к нам!

Оскорбила она меня ужасно. Ни с того, ни с сего. Мало ли где я его взял? Вот и дари после этого им подарки! Кому им, я даже мысленно не стал уточнять. А ведь с каким душевным подъемом вез я эту скотину-кота из столицы. А тут красавца Кузю с грязью смешали. Неужели эти брательники так зло прошлись по моему адресу? Вот тихони висельники! А может быть родители, ей шепнули, чтобы она не брала кота на руки? Я же его с шампунем вымыл!

– Кто тебе сказал, что он с помойки? – с возмущением спросил я.

– Данила!

Как ушат холодной воды вылила она мне на голову. Такой подлянки от своего дружка я не ожидал. Что я ему плохого сделал? Уникальный набор десантника подарил? Подарил! Чего он на меня наехал? Настя отложила в сторону листок и гладила кота.

– Кузя! Кузенька! Какой же ты красивый.

Затем она сбросила кота на пол и подошла ко мне. Я сидел на банкетке у журнального столика. Став за спиной, она заглянула в мой листок. Прядь ее волос коснулась моей щеки. Настя нагнулась пониже, стараясь разглядеть мои каракули, и почти легла мне на спину. Я впервые чувствовал рядом ее дыхание, и ее тело. Мне хотелось, чтобы этот блаженный миг никогда не заканчивался. Я боялся даже пошевелить рукой.

– Покажи, что ты написал? – прижимаясь еще крепче, попросила Настя.

Я почти терял сознание. Неестественно-хриплым голосом я ответил:

– Вот только первое уравнение составил!

Настя, видимо, что-то почувствовала и отстранилась от меня. Намеренно ли она прижалась ко мне или это случайно у нее получилось, понять я не мог. Ее локон продолжал щекотать мою щеку.

– Я тоже только одно уравнение составила! – сказала она, – и обозначила точно так, как и ты.

Х – скорость реки.

У – скорость лодки.

Z – расстояние, которое лодочник проплыл вверх по реке за один час.

Правильно! Расстояние, деленное на скорость лодки против течения, равняется единице. А вот дальше не знаю, как быть, к чему привязать эти три километра?

Настя снова прижалась грудью к моей спине. Я замлел. До задачи ли мне было? И тут неуловимо-сладостная мысль проклюнулась у меня в голове. Так ли уж случайно это прикосновение. Мог бы и раньше догадаться тугодум. Задачка, лишь повод для маскировки настоящих чувств. Я вспотел, сделав нежданное открытие. Она ко мне неравнодушна. А Бараны приглашены специально, как фон, как раздражающий фактор, своим присутствием они должны вызвать во мне ревность! Боясь пошевелиться и одновременно продолжая млеть, недовольным тоном я стал качать права.

– А Стаська с Васькой что тут делают?

– Я их пригласила!

– Зачем?

Настя широко улыбнулась и сразу отодвинулась от меня. Поторопился я с претензиями, о чем мне немедленно было заявлено в форме встречного вопроса:

– А чем они тебе мешают?

– Не нравится мне!

– Что тебе не нравится?

Я чувствовал, как трясина разговора затягивает меня глубже и глубже в ту потаенную часть души, где были спрятаны мои самые сокровенные чувства, и куда я сам не решался заглянуть. Что ж, пусть знает, что мне не нравится! Я сказал:

– Что ты гарем себе развела!

Чудак! Умилостивил я ее душу. Ведро бальзама на сердце ей пролил. Настя цвела и пахла. Вместо того, чтобы снова прижаться ко мне или хотя бы стать рядом и пощекотать локоном, она взяла паршивца Кузю на руки и поцеловала его. Теперь он уже был не с помойки.

– А разве тебе не все равно? – спросила Настя.

– Не все равно!

– Ты ревнуешь?

Вот и подвели глупого бычка на хитрой веревочке, к тому месту, где он должен тупо молчать или складно мычать.

– Я… Чтобы я?.. Вот еще не хватало!

Хоть я дал задний ход, но расстроить Настю не смог. Она торжествующе заявила:

– Не хочешь говорить правду и не надо. А мне Данила сказал, что ты из-за меня приехал!

– Врет он все!

– Нет, правду говорит!

– Врет!

– Докажи! – Настя стояла напротив меня.

Я чувствовал, как неуловимо приятно от нее пахнет тонкими духами, и готов был сознаться, что приехал действительно из-за нее. Но какая-то непонятная сила противоречия толкала меня на конфронтацию с милым моему сердцу человеком.

– Пожалуйста. Я приехал сюда из-за Кузи, а не из-за тебя, пусть Данила не врет. Мне жалко было кота на улицу выбрасывать, вот я тебе его в подарок и привез. Я его действительно на помойке подобрал.

Обидеть человека ничего не стоит, потом попробуй загладь обиду. Настя стояла посреди гостиной, как громом пораженная. Не ожидала она такого заявления от меня. Обиделась. А обидевшись, козлом отпущения решила сделать бедного Кузю.

– Стася! Вася! – позвала Настя верных пажей.

Те, не замедлили моментально появиться из бильярдной. «Под дверью наверно стояли, подслушивали», – подумал я. Но теперь проверять было уже поздно.

– Дверь откройте, я его вышвырну вон! – приказала им Настя. Бараны с угрозой смотрели на меня. Они и без указаний готовы были спустить меня с лестницы. Один из них пошел открывать дверь, а второй, на всякий случай зашел с боку.

– Я пошутил! – воскликнул я, когда Настя подошла к двери.

Но ей видно шлея попала под хвост. Ничего она не хотела слышать. Тот, кого только что гладили и целовали, Кузя, в очередной раз оказался схваченным за шкирку. Один из Баранов резко распахнул дверь, и в это время Настя швырнула кота на улицу. Я стоял чуть наискосок от двери и краем глаза следил за вторым братом, решив дать ему надлежащий отпор в случае провокации с его стороны. По весу я им немного проигрывал, поэтому был начеку.

С улицы пахнуло морозом. Кузя, оскорбленный столь непочтительным с ним обращением неожиданно взвыл и как ошпаренный влетел обратно в дом. Метеором он понесся на второй этаж и где-то там, вдали потерялся его испуганный вопль. Я глянул на Баранов. Ничего подобного в своей жизни я не видел. Белки глаз у них вылезли наружу. Настя тоже с расширенными от ужаса глазами отступала от порога. Немой крик застыл у нее в горле. Я глянул в проем двери, и меня будто током тряхнуло.

Снежный человек, косматое чудовище, покрытое сплошь шерстью, входило в дом. От уха до уха тянулся безобразный рот, желтые зубы и низкий лоб производили гнетущее впечатление. Шерсть впереди была рыжей с подпалинами, на плечах она густела и начинала отливать чернотой. Косматое чудище имело очень широкие плечи. Снежный человек передвигался на двух конечностях и не имел обуви. Эта страхолюдина озиралась и одновременно заглядывала вглубь дома. У меня ноги приросли к полу. Мы напряженно смотрели друг на друга. Неожиданно косматое чудовище залепило затрещину одному из представителей благородного рода Баранов и грозно рявкнуло: