Дмитрий Щеглов - Формула Бельмондо

– И в чем же выражается твоя аскеза? – строго спросила мама Насти. Она смотрела на него как на нашкодившего кота, желающего подольститься.

Данила начал издалека.

– Я дух свой истязал две недели. Плоть моя восставала против меня, но я ее кормил только воспоминаниями. Живот урчал, а я молчал. Высшей целью жизни является счастье, а счастье – это то, что приносит наслаждение. Для меня посещение вашего дома всегда было высшим наслаждением. Если Макс сюда ходит из-за Насти, то я – только из-за вас.

Залепуха получилась отменная. Мы с Настей возмутились его откровенным выпадом задевавшим наши чистые отношения. Настя тоже перешла на наукообразную тарабарщину и воскликнула:

– Это инсинуации!

Я лишь догадывался о значении слов – «аскеза» и «инсинуации» и поэтому резко двинул Данилу локтем в бок.

– Ну, ты, Сократ, полегче плескай языком.

А у Анны Николаевны запрыгали в глазах веселые чертики. Едва сдерживая смех, она строго спросила:

– Как прикажешь, тебя понимать, наш дорогой гость? Неужто у меня объявился молодой поклонник?

– Да! – воскликнул Данила с пафосом. – Я единственный, настоящий, искренний и благодарный поклонник вашего кулинарного искусства, а остальные – лицедеи и лицемеры. Такую вкусную пищу, которую готовите вы, надо смаковать, а они вилкой ковыряются в тарелке. Когда придет время выбирать себе невесту, то она обязательно будет похожа на вас. Клянусь!

– Э…э! Дайте и мне послушать, в чем здесь клянутся непревзойденные пройдохи!

Это Сан Саныч пришел на обед. Даниле предстоял крупный разговор на неприятную для него тему. Но, теперь у него, в лице Анны Николаевны вовремя появился верный союзник. Данилу увели на моральную экзекуцию, и мы остались вдвоем с Настей.

– Нет, ты слышал, какой поклеп он возводит на нас с тобой? – спросила она меня, глядя прямо в глаза. А у самой лукавая улыбка блуждала на губах.

– Слышал!

– И что скажешь?

Прав был Данила. Дружил я с Настей из-за самой Насти. Но наша дружба была трепетна и чиста. Перед нею я благоговел и испытывал щемящее, непонятное чувство робости и немого восхищения. Когда мы оставались вдвоем, я часто терялся и не мог найти связующую нить разговора. А такие прямые вопросы заставляли меня краснеть. Действительно, натуральные инсинуации. Ну, орел Данила, ну, удружил пакостник.

– Давай лучше этого Гуся поищем. – спрыгнул я в кусты.

– Но ты мне не ответил на вопрос! – Настя обиженно надула губки.

– А вдруг кто войдет, а мы…

– А что мы?

Страх и любопытство проглядывало в ее глазах. Что нарисовало ее воображение, я не знаю, но она мгновенно посерьезнела и вставила диск в дисковод. А потом часто бросала на меня заговорщические взгляды. Даниле еще его треп аукнется, мысленно пообещал я себе.

Григорий Богданович Гусь быстро нашелся в базе жителей Москвы и Московской области. Их двое таких оказалось. Один был, сорокалетний мужчина, а второй коренной москвич суперпенсионного возраста.

– Есть!

– Зацепили! – В два голоса радостно закричали мы.

Оба были прописаны в Москве, один на улице Гарибальди, второй – на Осенней улице.

– Узнали адрес, где они прописаны, а дальше что? – спросил я Настю. – Как мы узнаем, который, нам нужен?

– Не трусь, не уйдет от нас этот Гусь.

Стали просматривать следующий диск, автовладельцев. Гусь с улицы Гарибальди был владельцем Мазды, второй Гусь семидесятипятилетний старик, похоже, был безлошадным.

– Круг сужается! – обрадовано заявила Настя.

– Да, выходим на след.

– Стараемся для Данилы, а он на нас такой поклеп возвел! – завела старую пластинку Настя.

– Почему поклеп? – расхрабрился я.

Настя не поддержала разговор, лишь долгим, изучающим взглядом окинула меня. Фу, я, с облегчением, вытер вспотевший лоб.

Следующей кассетой была база данных клиентов-заемщиков банков, получателей кредитов. И вот здесь нам улыбнулось счастье. Гусь Григорий Богданович с улицы Гарибальди засветился в полный рост. Родом он был из нашего городка. Родился на Пушечной улице, дом номер восемь. Это все было в его анкете заемщика. И кредит он взял немаленький, два миллиона рублей. Про «Талант-Раскрутку» мы ничего не узнали. Но и так на первое время информации было через край. Настя спрятала диски в стол и спросила меня:

– Ну, что скажешь?

– Ты бесподобна!

Комплимент был двояко толкующимся. Понимай, как знаешь, то ли ты ума палата, то ли сама мед и злато, и имя твое свято. Слава богу, она не потребовала расшифровки, иначе бы я ее сравнил в пику Даниле не с Сократом, а с Аристотелем. Уже выходя из ее комнаты, я подумал о том, что неплохо бы пару цитат этого древнего философа наизусть выучить. Надо Данилу уесть собственной начитанностью.

Вовремя мы вышли. Мой дружок шел нам навстречу сверкая довольной улыбкой.

– Я все вопросы порешал! – самодовольно заявил он. – Сейчас обедать будем. Анна Николаевна на стол накрывает. А вы как? Нарыли что-нибудь? Ишь, пятаки сияют.

– Ты с кем нас постоянно сравниваешь? – оскорбилась Настя.

Данила и не думал воспринимать нас всерьез.

– Ох! Ох! Ох! На минуту оставил, а они за моей спиной уже снюхались.

– Полегче на поворотах! – поддержал я Настю.

– Ага! Угадал! – расхохотался Данила, – Двое против одного? Так нечестно! Я ведь тебя Настя наскрозь, без рентгена вижу.

– Что ты видишь? – Настя покраснела и ощупала ткань на платье.

– Да не то, о чем ты думаешь! – продолжал измываться мой дружок, – я тебя по-другому наскрозь вижу. Ты, хочешь столкнуть меня и Максима лбами. Мы будем бодаться рогами, а ты будешь на пригорке лежать и, наслаждаясь зрелищем, травинку грызть. Вот твоя заветная мечта.

Настя огрызнулась.

– Это ты хочешь меня с Максимом поссорить!

– И это правильно! – сказал Данила. – Я хочу его на свою сторону перетянуть, а ты на свою. Только я умом действую, а ты женские хитрости применяешь. То как кошка перед ним потянешься, то сопливый платок уронишь. И не надо, не надо на меня такими жалостливыми глазами смотреть!

Я глянул на Настю. Смотрела она на моего дружка не затравленным, жалостливым взглядом, а звериным, тигриным, сейчас коготочки зашевелятся.

– Чего ты взъелся на нее сегодня? – стараясь выступить буфером между друзьями, миролюбиво спросил я Данилу.

– Перед Сан Санычем стыдно. Чего она из меня дурака делает?

– Какого дурака?

– Какого, какого? Натурального! Она меня дураком выставила. Будто бы я сказал, что если из ружья в воду выстрелишь, то рыба сама с испугу из бассейна повыпрыгивает. Так, мол, продвинутые богачи у себя дома развлекаются. Сидит олигарх на бортике бассейна, а рядом повар-слуга в белом халате со сковородкой в руках по стойке смирно стоит. Выберет этот олигарх карася, который ему понравился, бух из карабина в воду, а карась ему раз, сальто-мортале в воздухе сделает, и на сковородку. Ну, скажи Макс, мог я такую чушь нести? И вот, якобы, мы с ней заспорили, выпрыгнет или нет из воды эта стерлядь, которой, вроде дюжина должна быть, а на самом деле тринадцать.