Николай Киселев-Громов - С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения

Крупнейшие административные части, на которые делится СЛОН, называются «отделениями»« Их — восемь. Штаб первого отделения находится на Поповом острове, в 12 километрах от тер. Кеми, Карельской автономной республики; штаб второго — на ст. Майгуба, Мурманской жел. дороги; третьего — на ст. Кандалакша, той же Мурманской жел. дороги; четвертого — на острове Соловки, в Белом море; пятого — на разъезде Белый, Мурманской жел. дороги, в 150 километрах на юг от гор. Мурманска, на месте разработок апатитовых руд; шестого — в Вишере, Архангельской губ.; седьмого — в гор. Котласе, Архангельской губ.; восьмого — в районе г. Алма Ата (бывший гор. Верный), в Казакстане.

Последнее отделение открыто в 1930 г. Ранней весной этого года Управление СЛОНа получило из Москвы от ОГПУ предписание отобрать лучших среди своих чекистов-надзирателей и послать в Алма Ата для надзора за заключенными в открывающемся там лагере. Назначение этого отделения — очищать строющуюся Туркестанско-Сибирскую линию от песков, которые заносят ее и производить иные работы по ремонту железнодорожного полотна.

Все отделения СЛОНа имеют свои «командировки», т, е. места работ, которые административно подчинены штабу Отделения, непосредственно или через промежуточные административные инстанции — штаб Лагеря, штаб отдельного пункта. «Командировок» к 1 мая 1930 г. было 873. Все командировки делятся на штрафные — с повышенно суровыми условиями жизни для заключенных, — так сказать, нормальные и инвалидные, предназначенные для заключенных калек. Первых к 1 мая 1930 г. было 105, вторых 756 и третьих 12. По характеру производимых работ штрафные и «нормальные» командировки делятся на 8 категорий: 1} лесозаготовительные, 2) по сплаву леса, 3) дорожно-строительные — они прокладывают дороги военно-стратегичесского значения вдоль всей финляндской границы, 4) мелиоративные — осушающие болота, 5) рыбопромышленные — заняты ловлей рыбы и всеми дальнейшими операциями с ней, 6) погрузочно-разгрузочные — они нагружают и разгружают железно дорожные вагоны и пароходы в районах расположения лагерей, 7) строительные — они работают по расширению Мурманского порта, по устройству в Кеми сухого дока и т. п., 8) «продажные» — на них работают заключенные; отданные Управлением Лагерей за определенную сумму в эксплоатацию советским организациям, действующим в районе лагерей, — «Карел-лесу», «Северо-лесу» и другим; надзор за этими заключенными и содержание их находится в ведении лагерей, а их хозяйственное использование предоставлено полному усмотрению покупателей рабочей силы.

К 1 мая 1930 г. на всех 873 командировках по строевому списку Управления СЛОНа работало 662.257 человек заключенных — взрослых мужчин, женщин и подростков в возрасте от 13 до 17 лет.

Площадь всех помещений, в которых жили работавшие на командировках, на 1 мая 1930 г. равнялась 493.896 квадр. метрам, т. е. по 0, 75 кв. метра на одного заключенного. Чтобы получить куба гуру жилых бараков для заключенных, надо 0, 75 метра помножить на 2,5 метра-стандартную внутреннюю высоту бараков. Получим около 1,9 куб. метра на 1 заключенного.

Во главе всех Отделений с их лагерями, отдельными пунктами и командировками стоит сложно разветленное и переполненное служащими Управление, которое сокращенно называется УСЛОН ОГПУ или просто УСЛОН. До лета 1929 г. оно находилось на Соловецком острове, а потом переселилось в гор. Кемь, где находится и по настоящее время. Во главе СЛОНа стоит его начальник, непосредственно подчиненный Специальному Отделу («Спецотдел») ОГПУ в Москве, ведающему специальными местами заключения во всей Роосии и возглавляемому членом коллегии ОГПУ Глебом Бокием.

Нэпманы.Первыми среди заключенных СЛОНа назову «нэпманов», т. е. частных предпринимателей, открыто появившихся на арене русской жизни после объявления коммунистами в 1921 г. Новой Экономической Политики (НЭП). Россия, к этому времени экономически задыхавшаяся, получив с НЭПом свежую и богатую струю воздуха, сразу ожила. Право на частную собственность и связанную с ней частно-хозяйственную инициативу — главный рычаг прогресса — оказали свое благотворное действие. Все заработали, все повеселели, казалось, что даже солнце начало веселее светить. Разрушенные «военным коммунизмом» фабрики, заводы, мастерския и другие предприятия вдруг заработали, загудели в них гудки. Бодро и весело пошли в них работать томившиеся до этого от безработицы и голода люди. Крестьяне увеличивали посевную площадь и поголовье скота. Как грибы, стали расти столовыя и рестораны, пивныя, кондитерския и пр., что скрашивает человеческую жизнь. Жизнь расцвела; чувствовалась могучая весна, обещавшая обильный урожай. Новый коммунистический припадок, как адская бомба, разрушил все, что создал НЭП и вновь вверг Россию в нищету и голод.

ОГПУ, через свое Экономическое Управление, бдительно следило за материальными накоплениями всех, кто учавствовал в НЭПе. «Для осуществления этой задачи — писало Экономическое Управление ОГПУ подчиненным ему отделам в провинции, - примите меры к тому, чтобы не менее 50% нэпманов было в числе ваших секретных осведомителей. При насаждении среди нэпманов секретного осведомления в методах не стесняйтесь: применяйте меры принуждения».

Те, кто не хотел быть секретным осведомителем ОГПУ, сначала всячески притеснялись в их хозяйственной деятельности, потом их стали ссылать или на принудительные работы в СЛОН, или на поселение. Для соблюдения формы им предъявлялось какое-либо обвинение совершенно независимо от того, виновны они или нет. В России существует поговорка: «Был бы человек, а статья Уголовного Кодекса найдется...» Достаточно, например, ОГПУ узнать, что ВЫ где-нибудь повторили эту поговорку, как вы будете занесены в список «лиц, дискредитирующих советскую власть» и сделаетесь кандидатом в СЛОН.

До 1926 г. ОГПУ, через своих секретных сотрудников, занимавших в финансовых органах должности финансовых инспекторов, налоговых агентов и проч., только выколачивало накопления нэпманов, взимая с них такие налоги, что самому нэпману оставался лишь «Прожиточный минимум». С 1926 г. ОГПУ, начало громить НЭП открыто. Нэпманы арестовывались и ссылались (одни или с семьями), при чем им «для приличия» предъявлялись обвинения «или в спекуляций валютой, или в укрытии доходов, или еще в чем-либо. Нэпманы, у которых ОГПУ, по его мнению, выкачало еще не весь капитал, обычно ссылались на принудительные работы в СЛОН, а другие, с которых, как думало ГПУ, уже нечего было взять, отправлялись в ссылку на поселение. Вместе с ними часто ехали и их жены, как «соучастницы по делу», а дети оставлялись на произвол судьбы. Имущество ссылаемых в СЛОН нэпманов, как правило конфисковывалось в пользу государства. В итоге, сам нэпман в СЛОНе, по шею в снегу, пилит лес, выслушивая подтрунивание чекистов-надзирателей, приговаривающих под звук пилы «тебе-мене, УСЛОНу... тебе-мене, УСЛОНу,» а жена его, чтобы не умереть на голодном пайке и непосильной работе в лесу по вывозке дров, должна отдавать свое тело чекистам-надзирателям СЛОНа.