Валерий Роньшин - Белоснежка идет по следу

О том, что он растеряха, — сказала Машенька.

Верно, Маша, молодец, — похвалил девочку Саша. — Из тебя хороший следователь может получиться.

Машенька так вся прямо и расцвела, словно майская роза. А Чайников продолжал развивать свою мысль:

— Предположим, что этот растеряха имеет отношение к преступному миру. А у преступников, как и у собак, — кивнул Саша на Белоснежку, — имеются клички. Клички даются не просто так. Они подчеркивают те или иные качества человека, да и собаки тоже. Вот как бы вы назвали Белоснежку, если б она была, скажем, не белая, а черная?

Машенька захихикала.

Черноснежка, — сказала она.

Черныш, — прибавил Стае, — или Уголек.

Правильно. А вот какую бы вы дали кличку преступнику, который все время ест конфеты?

Лакомка, — вновь захихикала девочка.

Сладкоежка, — улыбнулся Брыкин.

Чайников тоже улыбнулся.

Ну, это очень уж мягкие клички. У бандитов клички пожестче. Когда я учился в следственной школе, мы изучали дело бандита по кличке Жвачка…

Он жвачку жевал! — догадалась девочка.

Да, он вечно жевал жвачку. А еще мы изучали дело серийного убийцы по кличке Леденец.

А этот леденцы сосал! — догадался Брыкин.

Точно. Или, к примеру, была такая мошенница по кличке Шоколадка…

Она шоколад любила! — хором воскликнули Стае и Машенька.

А вот и не угадали на сей раз. Ей дали такую кличку, потому что она умудрилась украсть два товарных вагона с шоколадом.

Два вагона, — ахнула Машенька. — Это ж объесться можно.

Я к чему все это говорю, — продолжал Саша. — Надо будет посмотреть в милицейском компьютерном центре данные на преступников со «сладкими» кличками.

А что это даст? — спросил Брыкин.

Пока не знаю. Но как писал Григорий Ев графы ч в своей методичке: «Когда ведешь расследование, ни одной зацепкой не следует пренебрегать». Чайников поднялся. — Пожалуй, я прямо сейчас в центр схожу.

Можно и я с вами? — попросил Стае.

И я! — закричала Машенька. — И я!

Гав-гав! — подскочила Белоснежка к Чайникову и положила ему передние лапы на грудь, давая понять, что и она не прочь прогуляться до компьютерного центра.

Ладно уж, — сказал Саша. — Айда все вместе.

Начальника милицейского компьютерного центра майора Николая Фомича Крюквина никто не называл ни по фамилии, ни по имени-отчеству. Все звали его просто — дядя Коля. Потому что он был хороший, душевный человек. Что думал, то и говорил.

Вся питерская милиция любила и уважала дядю Колю. В какое бы отделение он ни приезжал по служебным делам — везде ему были рады.

Еще одной отличительной особенностью дяди Коли было то, что он обладал феноменальной памятью. Крюквин помнил буквально всех и все.

— Курсант Чайников? — едва взглянув на Сашу, сразу же вспомнил дядя Коля. — Не так ли?

Саша улыбнулся.

Так, дядя Коля. Только уже не курсант, а следователь. Я сейчас расследую свое первое дело.

Орел! — хлопнул его по плечу Крюквин. — А помнишь, как ты грохнулся на пол в кабинете генерала Громова?

Чайников покраснел.

Ну и память у вас, дядя Коля.

Не жалуюсь, парень. — Дядя Коля взглянул на Белоснежку. — Ух, ты, какая симпатяга! — Он шутливо потряс собаку за уши. — Люблю собак. У меня дома их пять штук. Две овчарки и три болонки. Они мои лучшие друзья. Хорошо, когда собака — друг; плохо, когда друг — собака. Верно я говорю? — подмигнул дядя Коля Стасу.

Брыкин открыл было рот, чтобы ответить, но взгляд дяди Коли уже перескочил на Машеньку.

Кого я вижу! — развел он руки. — Сама Мышка ко мне в гости пожаловала.

Ой, а откуда вы знаете, что я Мышка? — удивилась девочка.

От твоего дедушки. Участкового Менькина. Он мне твое фото показывал и рассказал, как ты однажды у него спросила: «Почему раздевалки есть, а одевалок нет?»

Да, память у Крюквина была и впрямь феноменальная.

Дядя Коля, — сказал Чайников, — а вы не посмотрите на компьютере…

Не посмотрю, — быстро перебил его дядя Коля.

Я же еще не сказал — что.

А я ничего не посмотрю. Компьютер сгорел.

Как сгорел?

Одна сотрудница на него кофейник опрокинула.

Ну, надо же, — расстроился Саша, — а я хотел кое-что выяснить.

Так выясняй у меня. Я же всю информацию помню.

Меня интересуют преступники со «сладкими» кличками. Много их у нас в стране?

Порядочно. Но сейчас они все по тюрьмам сидят.

Все до единого?

Почти все.

А вы не помните, кто конкретно сидит, а кто на свободе?

Конечно, помню. Называй кличку, а я тебе скажу: сидит этот человек или нет.

Саша смущенно поправил дужку очков на переносице.

— Не знаю я кличек.

— Чего тут знать-то? Назови любую сладость — это и будет кличка.

Ой, а можно я назову? — попросила Машенька.

Ну, давай, — разрешил ей дядя Коля.

Машенька, облизываясь, начала называть:

Эклер.

Грабитель, — сказал дядя Коля. — Сидит в колонии строгого режима под Воркутой.

Бисквит, — сказала девочка.

Фальшивомонетчик, — прибавил дядя Коля. — Отбывает срок в Пермской тюрьме.

Корзиночка.

Угонщица автомашин. Недавно арестована в Рязани. Сейчас находится под следствием.

Мармелад, пастила, слойка, джем… — перечисляла Машенька дальше, но уже не облизывалась, потому что все эти лакомства почему-то оказались нехорошими дяденьками и тетеньками. А любимый Машенькин кекс был вовсе не кекс, а какой-то — щипач.

Наконец девочка назвала все известные ей сладости. Все перечисленные преступники сидели за решеткой. Но кто-то же ел конфеты в квартире Менькина и Шишкина. «Кто?» — неустанно задавал себе вопрос Чайников.

— Может, ты пирожное какое-нибудь забыла назвать? — спросил Саша у Машеньки.

Не-а, — помотала головой девочка. — Не забыла.

А вот и забыла, — сказал Стас.

Что забыла?

Картошку.

Картошка — это не пирожное, — убежденно произнесла Машенька — Картошка — это картошка.

Нет, Мышка. Есть пирожное под названием «картошка».

Верно! Есть! — хлопнул себя по лбу дядя Коля. — Вадим Жуликов по кличке Картошка!

Девочка захихикала:

Жуликов. Ой, как смешно…

Гм, Жуликов, — хмыкнул Крюквин. — У моего приятеля покруче фамилия. Кадыгроб!

Машенька зажмурилась.

Какая страшная фамилия.

А между тем милейший человек. Милейший. Он начальником тюрьмы работает. Заключенные его просто обожают. Так прямо и говорят: «Мы тебя, Кадыгроб, век помнить будем».

Ну а Картошка-то чего? — спросил Чайников.

Да бандит с большой дороги этот Картошка. Был неоднократно судим. В общей сложности отсидел двенадцать лет. Недавно опять срок получил.

Выходит, он в тюрьме?

В том-то и дело, что нет. Картошка бежал.

Бежал?!

Да. Переоделся в женскую одежду — и поминай как звали.