Алексей Биргер - Дело лохотронщиков

— Не только можно, но и нужно! — ответила Аглая Бертольдовна. — Жду вас, ребятки, жду с нетерпением! А я пока и сама мозгами попробую поворочать.

Мы быстро простились, выбежали на улицу и направились к Ольгиному дому. Хорошо, что идти было совсем недалеко.

По пути нам попалась фотомастерская с вывеской «Кодак-сервис».

— Ой! — спохватился я. — Надо бы сдать пленку, чтобы ее побыстрее проявили. Ведь фотографии этих типов нам в любой момент могут понадобиться… Давайте зайдем!

— Давай, — согласился Алешка. — А пленка кончилась?

— Два кадра осталось, — сообщил я, проверяя. — Давайте я сниму вас, всей компанией.

И я сперва щелкнул всех друзей, вместе с девчонками, а потом Жорик взял фотоаппарат и щелкнул меня вместе со всеми. После этого мы достали пленку и зашли в фотомастерскую.

Проявка пленки и печать за один час были слишком дорогим удовольствием, и мы решили сдать ее на сутки, чтобы забрать завтра утром.

— Завтра утром не получится, — предупредила приемщица. — Завтра воскресенье, выходной. Получить фотографии вы сможете только в понедельник.

Нас это совсем не устраивало, и мы, вывернув все карманы, выгребли все, что у нас было, и оплатили срочную работу.

Сделав это, с легкой душой мы двинулись дальше.

— Смотрите! — вдруг остановился Илюха, уже на подходе к Ольгиному дому.

С уличного стенда на нас смотрел предвыборный плакат с «опрятной», по определению Жорика, физиономией Теплынина.

И мы дружно остановились, вглядываясь в лицо этого негодяя.

Осетров.Что ж, вы начали мыслить сколько-то профессионально, когда пытались нащупать возможные уязвимые места этого Теплынина. Действительно, главное уязвимое место в таких случаях — финансирование предвыборной компании. Но, я вижу, вас другие вопросы больше волнуют…

Шлитцер.Ну да! Когда Аглая Бертольдовна взорвалась…

Осетров.То есть когда она, мягко говоря, выразила недоверие нашим спецслужбам?

Угланов.Да какое там недоверие! Я как под огнем сидел!

Осетров. И вы ждете от меня совета, как быть в подобных ситуациях?!.

Конев.Не совсем так, но…

Осетров…Но все-таки ждете. Что вам сказать? Готовых рецептов тут нет и быть не может. В истории наших спецслужб были такие страницы, что доверие между нами и обществом разрушено довольно сильно, факт. И восстанавливать его придется довольно долго и трудно. Это будет задача не только для вас, но, возможно, и для следующего поколения. Для вас-то рецепт один — быть умными и профессионально подготовленными. Быть честными и помнить, что мы защищаем безопасность и права каждого конкретного гражданина. В этом и есть смысл нашей деятельности. Не думать, что, мол, с кем-то можно и расправиться, потому что так выгодно государству. Государство, оно не что-то абстрактное, оно состоит из людей, из всех своих граждан, и без любого гражданина будет неполным. Будьте хорошими людьми, вот и все… Вам надо усвоить одно: мы все вместе нашу жизнь строим, и какой мы ее построим, такой она и будет. А если допустим в свою жизнь беззаконие, то потом это же беззаконие по нам ударит. Ну да ладно. Поговорим о дальнейших ваших приключениях.

Оно, это лицо, и вправду было «опрятным» — гладеньким и улыбчивым. Теплынин улыбался так, как будто весь мир рад был приветствовать и как будто все люди были ему как родные братья и сестры. Под портретом крупными буквами было написано: «Я ДЕРЖУ ОБЕЩАНИЯ!», а пониже и помельче: «Хотите жить хорошо — голосуйте за меня!»

— Во тип! — почти с восхищением сказал Жорик. — Врет и не краснеет.

— У него тут еще и встреча с избирателями назначена, — сообщила Оля, вглядываясь в текст листовок, со всех сторон облепивших плакат.

— Когда? — поинтересовался Лешка.

— Завтра в одиннадцать утра, в ДК «Красная вязь». Это неподалеку.

Алешка кивнул, запоминая.

— Ты думаешь, это может пригодиться? — спросил я.

— Пригодиться может все, — ответил он.

— Вот бы пойти на эту встречу и ввернуть ему пару трудных вопросиков! — сказал Илюха.

— Ага, так он тебе и ответит, — ехидно ухмыльнулся Жорик.

Возможно, именно тогда у меня и мелькнула смутная мысль. Возможно, уже тогда я додумал бы эту мысль до конца, но тут Оля нас заторопила:

— Ладно, полюбовались на этого гада и хватит! Пошли, мы и так опаздываем!

«Врага надо знать в лицо!..» — подумал я, догоняя остальных.

Олины родители уже ждали нас. В гостиной был раздвинут большой стол, на нем стояло восемь приборов, в центре стола красовались миски с салатами и блюда со всякими закусками, вроде селедки, ветчины и баклажанной икры домашнего приготовления.

— Замечательно! — сказала Олина мама, увидев нас. — Мойте руки, садитесь за стол, берите закуски, а я сейчас борщ подам.

В общем, обед получился на славу. После закусок и борща были еще голубцы и чай с печеньем. И если кто думает, что торт отбил у нас аппетит, тот жестоко ошибается. Навернули мы дай боже!..

— Куда думаете пойти погулять после обеда? — спросил Юрий Владиленович.

— Да просто прошвырнемся, — ответила Оля. — Вот, ребята думали на Савеловский рынок сходить, поглядеть, что там и как. А может, и до «Новослободской» дойдем.

— Что ж, это хорошо, — благодушно одобрил Юрий Владиленович. — Москву надо знать. Если хотите, возьмите какую-нибудь из книжек на той полке, где путеводители по Москве и очерки по истории города. «По улицам Москвы» или «Москва от центра до окраин» или какую-нибудь еще.

На том мы и распростились с Олиными родителями.

Естественно, направились мы назад, к Аглае Бертольдовне, а не на Савеловский или куда-то там еще.

— Подождите минутку, — попросил Алешка, когда нам попалась на пути очередная листовка Теплынина. — Интересно, можно ее отклеить так, чтобы весь текст сохранился, или она наглухо к стене припечатана?

Он попробовал ее отодрать, листовка порвалась.

— Дай сюда! — сказал Жорик. — Вот, смотрите, как это надо делать!

И он довольно благополучно снял листовку со стены. Если она где и пострадала, то текст все равно оставался читаемым.

— Зачем тебе это? — спросил я у Алешки.

— Сейчас узнаете, — ответил он. — Я думал за обедом насчет этих листовок, и мне пришла в голову одна мысль… Посмотрим, дельная она или нет!

И Алешка устремился вперед.

— Да объясни ты, что у тебя за идея! — кинулись вслед за ним Илюха и Жорик.

— Послушай, — обратилась ко мне Аня, — а чему вы учитесь? Вы в какой-то особой школе, да?

От неожиданности я подскочил — и огляделся. Оказывается, только мы вдвоем и отстали. Оля вместе с Илюхой и Жориком наседала на Алешку, хранившего суровое молчание.